— Хотелось бы верить.
— Не забывай, что я еду не один. Если возникнут неприятности, Эрика сумеет сделать то же, что и ты.
— Полегче на поворотах, — шутливо предупредила Эрика, подходя к ним.
— Ну сам подумай, — как можно более убедительно постарался сказать Сол. — Допустим, я разрешу тебе ехать вместо меня. Допустим, что-то случится с тобой. Я буду винить себя так же, как ты бы винил себя, если бы что-то случилось со мной. При чем тут ясновидение? Ты вытащил самую маленькую карту. У тебя самая легкая работа. Ты остаешься.
Крис все еще колебался.
— А что касается твоего предчувствия, то оно ничего не значит. — Сол повернулся к Эрике. — Готова?
— Ехать в Париж с таким кавалером? Смеешься? Конечно, готова.
— Почти десять, — тревожно сообщил Крис. Доводы Сола не убедили его. — Вы должны быть в Париже сегодня вечером. Позвони мне в шесть и потом звони через каждые четыре часа. Не отправляйся к Кочубею, пока не поговоришь со мной. Лэндиш очень любит розы, и он может что-нибудь вспомнить.
— Я сказал правду, — упрямо заявил со стула Лэндиш.
— Не забывайте о единственной в мире голубой розе. Наступила минута расставания. Они пожали друг другу руки и смущенно улыбнулись. Сол взял сумку.
— Не беспокойся. Я буду осторожен. Мне еще нужно расквитаться кое с кем. — Его глаза сверкнули.
— Я позабочусь о твоем брате, — пообещала Эрика. — За нас обоих. — Она поцеловала Криса в щеку. У Криса сжалось сердце.
— Удачи вам, — сказал он на прощание.
Они вышли из дома, и Крис с тревогой смотрел им вслед. В горле у него застрял ком. Его брат и сестра сели во взятый напрокат “остин” и выехали по заросшей травой проселочной дороге на шоссе, по обеим сторонам которого тянулись живые изгороди.
Когда звук мотора стих, он посмотрел в сторону пастбища, на котором валялись белые камни-валуны, вернулся наконец в дом и закрыл дверь.
— Меня будут искать, — сообщил Лэндиш.
— Но они не знают, где. Мы в шестидесяти милях от вашего поместья. Между нами Лондон, и они подумают, что мы укрылись там.
Лэндиш наклонил голову набок и сказал:
— Коттедж, наверное, стоит на утесе. Я слышу внизу шум прибоя.
— Дувр. Я снял его на неделю. Сказал агенту, что хочу спокойно отдохнуть. Здесь прекрасное место для отдыха, заверил он меня. До ближайшего коттеджа полмили. Если вы закричите, вас никто не услышит.
— Неужели у меня настолько сильный голос, что я могу закричать?
— Я постараюсь, чтобы вам было удобно. И чтобы не было скучно, будем разговаривать о розах. — Крис стиснул зубы. — Если с Солом что-нибудь случится…
Они выбрали Дувр, потому что оттуда было легко переправиться через Ла-Манш во Францию. Шумное здание морского вокзала напомнило Солу аэропорт. Они с Эрикой каждый сам себе купили билеты и сели на “Хаверкрафт” с интервалом в несколько минут.
Подозрительный Сол решил смешаться с пассажирами в салоне на корме. Он знал, что Ми-6 и другие разведывательные службы держат “Хаверкрафт” под наблюдением так же, как основные аэропорты и вокзалы. Конечно, теоретически его враги не знали, что он покинул Соединенные Штаты. За ним охотились в Штатах, поэтому у него были неплохие шансы добраться до Франции.
Несмотря на эти доводы, на душе у Сола было неспокойно. Если его засекут, на пароме не особенно спрячешься. Да и бежать некуда. Придется драться, но даже если он уцелеет, его несомненно убьют страхующие группы, которые будут ждать его прибытия во Францию.
Скорее всего придется прыгать в море. Если его не затянет под паром течение, он быстро устанет в холодной воде и будет терять тепло до тех пор, пока не умрет от холода.
Слава Богу, дело до этого не дошло. “Хаверкрафт” прибыл в Кале через двадцать две минуты и приподнялся из воды, чтобы пристать к бетонному причалу терминала. Сойдя с парома, Сол смешался с другими пассажирами. Он давно не разговаривал по-французски, но почти все понимал и мог свободно читать. Слежку Сол не обнаружил, таможню прошел без осложнений. Сол не взял оружие и потому сейчас чувствовал себя беззащитным. Он знал, что не успокоится до тех пор, пока не вооружится.
Они встретились с Эрикой в кафе на набережной, как и договорились, и сразу же отправились к нелегальному торговцу оружием, с которым Сол работал в 1974 году. Они купили то, что им было нужно, но в два раза дороже.
— Услуга, — пошутил продавец. — Для друга. Взяв напрокат машину, Сол и Эрика отправились на юго-восток, в Париж, который находился в ста тридцати милях от Кале.
— Нет, — сказал Крис в трубку телефона. — Мы говорили о розах до тех пор, пока они мне не осточертели. Лэндиш продолжает твердить, что сказал правду.
— Тогда мы поздно вечером берем Кочубея. — Голос Сола искажали помехи.
— Вы все подготовили?
— Да, с помощью знакомых Эрики.
— Подожди, не клади трубку. — Крис посмотрел на Лэндиша, привязанного к стулу, и сказал: — Последняя возможность. Вам известно, что произойдет, если что-нибудь случится.
— Сколько раз повторять? Он передавал мне послания.
— Ладно, — сказал Крис Солу. — Берите Кочубея. Только позвоните мне сразу после того, как вернетесь с ним на квартиру.
— Это будет рано утром.
— Не бойся, что разбудишь меня. Я смогу спокойно уснуть только, когда вы будете в безопасности.
— Предчувствие не исчезло?
— Стало еще сильнее.
— Это обычная операция. Мы легко возьмем его.
— Ради Бога, не будь таким самоуверенным.
— Я только пытаюсь успокоить тебя. Эрика хочет тебе что-то сказать.
В трубке послышался треск.
— Мы отлично проводим время, — принялась дразнить его Эрика. — Еда здесь потрясающая.
— Пощади и избавь от гастрономических подробностей. Я съел на ужин сэндвич с арахисовым маслом.
— Как твой квартирант?
— Превосходно. Когда мы не разговариваем об этих чертовых розах, я раскладываю для него солитер. У него связаны руки, и он говорит мне, какие карты переворачивать.
— Не жульничает?
— Он нет, а вот я жульничаю.
— Мне пора бежать, — Эрика рассмеялась. — Я хотела только успокоить тебя. Все идет как по маслу. Я присмотрю за Солом. Можешь на меня положиться.
— И не забудь о себе тоже.
— Никогда. До завтра.
Крис так сильно любил их обоих. Положив трубку, он услышал на крыльце тихие шаги.
Крис замер.