— Как вы знаете, мы соблюдаем строжайшую секретность. Мистер Мендес вложил в эту экспедицию не только свои средства, но и деньги «Банко де Хуарес». Поэтому участие посторонних лиц крайне нежелательно.
— Боюсь, это неизбежно. — Она задумчиво посмотрела на карту, потом отложила увеличительное стекло и взглянула на Сен-Клера. — Правительство очень обеспокоено утечкой антиквариата за границу, поэтому с нами пойдет представитель таможни. Они дали понять, что это не обсуждается.
— Что ж. — Он вздохнул и улыбнулся. — Значит, так тому и быть. Получается сорок шесть человек студентов, профессоров и проводников.
Фарбо еще раз бросил взгляд на копии двух страниц из дневника Падиллы, с которыми внимательно ознакомился сразу же, как только вернулся из Колумбии. Он признал, что маршрут, разработанный Хелен, действительно является лучшим вариантом, если судить по указаниям Падиллы.
— Очень хорошо, профессор. Я согласен и одобряю ваш маршрут, о чем доложу мистеру Мендесу, как только вернусь в Боготу за документами на финансирование проекта. Вы прекрасно поработали, Хелен, и только благодаря вам эта экспедиция стала возможной.
— Благодарю, но без вашей финансовой поддержки это было бы очень трудно. — Она передала ему бокал шампанского. — За новую, вернее, старую форму жизни, которую мы обязательно найдем!
— За историю. — Он поднял бокал и, сделав глоток, осторожно поставил на стол.
Хелен подала ему копию карты с маршрутом экспедиции, которую он должен был представить в Боготе.
— Значит, увидимся через пять недель в Лос-Анджелесе.
— Это путешествие, Хелен, — он коснулся ее плеча свернутой в трубку картой, — я бы не пропустил ни за что на свете.
Хелен через окно наблюдала, как он сел в машину и уехал. Она тихо засмеялась и, вернувшись к столу, склонилась над картой, которую они только что рассматривали с Сен-Клером. Потом скомкала ее и бросила в корзину для мусора. Туда же последовали копии из дневника Падиллы. Целых пять дней ушло у нее на то, чтобы разработать фальшивый маршрут и переделать копии страниц дневника. Но оно того стоило, если добрый профессор Сен-Клер купился и на карту, и на поддельные копии.
Хелен налила себе еще бокал шампанского и вынула из ящика настоящую карту и папку, где лежали именно те фотографии, которые она сделала в Мадриде.
Хелен хлебнула шампанского и, улыбнувшись, достала сотовый телефон. Номер, который она набрала, не был занесен в память из соображений безопасности.
— Роберт слушает.
— В Сан-Педро все готово? — Хелен сделала глоток шампанского.
— Сейчас идет погрузка самого громоздкого оборудования. Будет тесновато на палубе. Думаю, через несколько часов закончим.
— А как насчет той дипломницы, которую ты нашел в Беркли, она появилась?
— Да, мэм, — после некоторого колебания ответил ее ассистент Робби. — Она приехала час назад. Думаю, вы останетесь довольны, она действительно хорошо разбирается в животных.
— Отлично, слушай, я прилечу часа через три. Мой адвокат приедет как раз тогда, когда мой рейс совершит посадку, поэтому позаботься, чтобы его проводили в кают-компанию, и скажи, что я скоро появлюсь, хорошо?
— Будет сделано, док. Как прошла встреча с денежным мешком?
— Даже лучше, чем я ожидала. Он вручил мне второй чек и вылетел в Боготу за последним, третьим. Жаль, конечно, что мы не получим этих денег, но зато несколько дней нашего друга не будет. Новые благодетели уже прибыли?
— Да, уже здесь, все шестеро. Доктор Кеннеди и пятеро других. Послушайте, а что делать с геологическим оборудованием Сен-Клера? Тут и магнитометр, и шахтерский инструмент.
Хелен засмеялась.
— Оставь в порту и напиши записку — «Нас не догонишь…».
— Сделаем, док, ну, значит, скоро увидимся.
Хелен закрыла телефон, и улыбка сбежала с ее лица. Ей не хотелось водить за нос такого опасного человека, как Сен-Клер, но ему не стоило выдавать себя за бескорыстного энтузиаста науки. Он охотился за деньгами. Он и его гангстер, который называет себя банкиром.
— Поиски Эльдорадо отменяются, доктор Сен-Клер, — вслух сказала она, складывая в кейс настоящие карты и копии. — Мы уходим туда, а вы не знаете, где нас найти.
Белый Дом. Западное крыло
Советник по делам национальной безопасности сидел за столом, глядя на разделенный на четыре части экран монитора. В левом верхнем углу он видел генерала Стэнтона Элфорда, командующего Корпусом инженерных войск армии Соединенных Штатов. Справа — контр-адмирала Элиота Пирса из военно-морской разведки. Прямо под ним хмурилось лицо генерала Уоррена Петерсона из армейской разведки. И слева от него находился шеф разведки военно-воздушных сил, генерал Стэн Киллкернан.
Сегодня они должны будут обсудить файл, который ЦРУ, а до него УСС, Управление стратегических служб, держало в тайне еще со времен Второй мировой войны. И собравшиеся офицеры разведки были недовольны тем, как развиваются события.
— Если президент или Объединенный комитет начальников штабов узнают о том, что мы сделали, то наши задницы крепко поджарят, и начнут, между прочим, с вашей, мистер Эмброуз. Все, что происходит в последние несколько дней, иначе как государственной изменой не назовешь. Мы не только снабжали иностранное государство секретными материалами, но теперь еще и воруем оружие, чтобы использовать его на территории дружественной страны. Ситуация выходит из-под контроля, — объявил генерал Петерсон из своего кабинета в Пентагоне, сердито сверкнув глазами в камеру.
— У нас не оставалось выбора, мы должны были послать в Южную Америку оружие и команду в качестве меры предосторожности. Что, если старую шахту вновь обнаружат? След может вывести на нас. В ином случае нас могут разоблачить, только если у кого-то из вас, господа, сдадут нервы. А вот когда профессорша привлечет внимание к этому району Бразилии, все закончится грандиозным скандалом, — не менее сердито ответил советник по национальной безопасности.
— Согласен, — поддержал его Стэнтон Элфорд. — Кроме того, может оказаться так, что нет никакого рудника, который надо уничтожить. Да и не верится мне, что профессор Закари сумеет отыскать его, ведь мы сами точно не знаем, где он находится. У нас есть только сама руда, но где именно она была найдена? Только в Корпусе инженерных войск были задокументированы сведения об экспедиции 1942 года, но эти записи надежно похоронены в Национальном архиве. А поскольку вещество теперь находится в Ираке, то связать его с нами можно, лишь раскопав этот никому неизвестный документ.
— А как насчет источника Закари? Мы даже не знаем, каким образом она что-то разнюхала.
— О руднике упоминается в легендах и, возможно, в дневнике, которому пятьсот лет. Самородки хранились у меня на складах в Корпусе почти семьдесят лет. Их ни разу не предъявляли для изучения экспертам, и они никогда не рассматривались как потенциальное оружие министерством обороны. Но на всякий случай мы послали свою команду с экспедицией этой чокнутой профессорши. Ни черта она не найдет. Господи, да она пользуется данными пятисотлетней давности, из древнего дневника конкистадора. Это все равно что найти иголку в сотне стогов сена.