Теперь он знал, что за создания проживали прежде в тех огромных пустых и полуразрушенных клетках, которые он видел в Ираке… Теперь он знал, что за тень промелькнула в темноте, перед тем как схватить и утащить Лопеса.
И еще он понял, что за человек ему противостоит.
Но до сих пор так и не понял, что же делать.
После того как аль-Калли с Якобом укатили на тележке для гольфа, Грир выбрался из своего укрытия (он прятался за ящиками, в которых, видимо, тварям доставлялся корм) и на подгибающихся ногах направился к выходу. Он старался не смотреть на другие клетки, выстроившиеся вдоль западной стены, — ему было предостаточно того, что он увидел, — но слышал, как оттуда доносился то вой, то низкое глухое рычание. Потом какая-то тварь бросилась к решетке и плюнула прямо в него, и плевок этот жег шею, точно кипящее масло. У него не было пульта дистанционного управления, с помощью которого аль-Калли открывал двери, но после нескольких секунд лихорадочных поисков он обнаружил у двери панель с кнопкой, которая отпирала замок.
Оказавшись снаружи, он пустился наутек так быстро, насколько позволяла больная нога, и вскоре оказался у заднего входа. Он нашел его, ковыляя по узкой асфальтированной дорожке, тянущейся вдоль северной стены поместья.
Садовский, слава богу, оказался на месте. Припарковал машину через дорогу, в густой тени деревьев. Грир огляделся по сторонам, убедился, что на дороге пусто, потом, хромая, перебежал ее, распахнул дверцу и сел в машину.
— Чего это ты припозднился? — проворчал Садовский, потом добавил: — И весь потный, как свинья.
— Поехали отсюда!
Садовский включил мотор.
— Что это за дерьмо у тебя на шее, а?
Грир дотронулся до шеи, провел пальцами. Плевок оказался густым, слизистым на ощупь. Взглянув на кончики пальцев, он увидел, что они бледно-зеленые.
— Ну и вонища!
— Может, заткнешься? Едем отсюда к чертовой матери! — рявкнул Грир.
Садовский повиновался, но, ведя машину, изредка косился на Грира. Он пытался угадать по выражению его лица, успешно ли прошла разведка, удостовериться, что время потрачено не напрасно.
Но Грир еще не был готов удовлетворить его любопытство.
Они доехали до бульвара Сансет, и только тогда Садовский осмелился нарушить молчание.
— Ну, — начал он, когда они остановились на красный у арки перед поворотом на Бель-Эйр, — так что там произошло?
Что произошло… Грир до сих пор и сам толком не понимал. Глаза отказывались верить в то, что видели. Мозг просто не воспринимал, руки дрожали. Он снял фирменное кепи с логотипом охранного агентства «Серебряный медведь», внутренний ободок насквозь промок от пота и лип к коже, и брезгливо швырнул его на пол.
— Эй, аккуратнее, друг. Я должен его вернуть.
Грир окинул его испепеляющим взглядом.
Загорелся зеленый, Садовский свернул влево.
— В доме побывал?
— Нет.
Садовский раздраженно прищелкнул языком.
— Так ты что же, так ни хрена и не добыл?
— Цель была другая. — Грир уже говорил Садовскому, что собирается провести лишь рекогносцировку, но знал — тот этого не поймет.
Наверняка думает, что Грир прикарманил деньжат или цацки какие и теперь обманывает его, клянется, что вышел оттуда с пустыми руками.
— Тогда что ты там делал?
— Что делал? Любовался тем, как одного парня живьем сжирает тварь из ночных кошмаров.
Садовский снова покосился на него, он явно не знал, как реагировать на подобное заявление.
— Да ладно, будет тебе, — пробурчал он и снова стал смотреть на дорогу. — Я серьезно спрашиваю, что видел?
Грир сомневался, стоит ли пускаться в объяснения. Он не знал, как заставить Садовского поверить в то, что он видел собственными глазами. Да он сам до сих пор с трудом в это верил.
— Что я там видел? — нарочито медленно повторил Грир. — Зоопарк из «Сумеречной зоны», вот что.
— Обожаю этот сериал, — сказал Садовский и снова свернул влево. — У меня есть полный вариант на DVD.
Грир сдался. Что толку пытаться убедить Садовского в том, чего он никогда не поймет?
— Не возражаешь, если заскочим в «Голубой рукав»? Надо бы проверить, как там Джинджер.
Грир кивнул в знак согласия.
— Там и расскажешь все толком.
Но Грир уже решил держать все подробности при себе, а что касается идеи заехать в ночной клуб — она его вполне устраивала. Шум, музыка, много людей, голые девочки, «упакованный» под завязку бар — все это поможет отвлечься от пережитого.
— Тебе лучше снять форменную куртку прямо сейчас.
Грир расстегнул манжеты, стащил с себя куртку.
— Надеюсь, ты не испачкал ее той дрянью, что попала тебе на шею?
Гриру хотелось послать Садовского куда подальше. Но он сдержался и не произнес больше ни слова, пока они не вошли в клуб, где Грир тотчас направился к бару и заказал двойной виски «Джек Дэниэлс». Выпил его залпом, как воду.
— Берт Пит о тебе спрашивал, — сказал Садовский, когда они уселись за маленький столик невдалеке от сцены.
На ней под песню Аврил Лавин «Конькобежец» каталась на роликах девица без лифчика и в велосипедных шортах.
— Ну и пусть себе спрашивает.
— Мы уже совсем близки, — тихим заговорщицким шепотом произнес Садовский, хотя шанс, что кто-то может их подслушать, был невелик.
Музыка гремела, подвыпившие парни за соседним столиком целиком сосредоточились на девице без лифчика.
— Близки к чему?
— Не могу сказать, — замотал головой Садовский. — До тех пор, пока не присоединишься к нам.
Грир отхлебнул из бокала и промолчал, что привело Садовского чуть ли не в бешенство. Именно на этот эффект и рассчитывал Грир.
— Ладно, — сказал Садовский после паузы. — Но ты должен обещать молчать, потому что, если скажешь, мне кранты. Я серьезно, меня вмиг прикончат, если проболтаешься.
Грир молча ждал продолжения.
— Знаешь, наверное, что многие люди просто обожают пускать фейерверки Четвертого июля?
— Ага, — протянул Грир. — Наслышан.
— Так вот, в этом году в Л. А. намечен особо грандиозный фейерверк. Ну, ты понимаешь, о чем я толкую. Пора и нам показать себя.
Грир поднял на него глаза, потом сделал знак официанту принести еще виски.
— Так вот, пора перестать сокрушаться на тему того, какие безобразия творятся в стране. Пора поднять свои толстые задницы и помочь нам навести порядок. Пока еще не слишком поздно…
Грир слышал весь этот бред Садовского и раньше, а потому отключился и сосредоточился на виски. К счастью, следующей на подиум вышла возлюбленная его товарища, и Садовский, с восхищением взирая на нее, вскоре умолк.