Джо был не таким, как ее муж, точнее, был совершенно не таким.
* * *
Молох уселся в одно из кресел и стал прихлебывать пиво.
— Ты по-прежнему развлекаешься на стороне, мальчик Билли? — спросил он. — Старую бросил — новую нашел?
Билл перестал скулить. Ему пришлось это сделать: Молох пригрозил, что пристрелит его, если он не перестанет.
Билл не ответил.
— Где она? — спросил Молох.
Билл молчал.
Молох сделал глоток. Потом поморщился так, будто проглотил несусветную гадость.
— Какое-то странное пиво, — сказал он. — Я не пил пива больше трех лет, но это все равно на вкус — полное дерьмо. Еще раз спрашиваю, Билл: где твоя жена?
— Я не знаю.
Молох взглянул на Декстера и кивнул. Тот ухмыльнулся, потом схватил Дженну за руку. Она была крупной женщиной, с пышными формами и натуральными рыжими волосами, которые отдельными прядками окрасила в более темный цвет. Тушь потекла с ее ресниц, оставляя длинные черные следы на щеках. Пока она вырывалась из рук Декстера, простыня упала, и она попыталась снова поднять ее, хотя Декстер толкал ее в направлении спальни. Дженна попятилась назад и попыталась пальцами отодрать от себя руку Декстера.
— Н-е-е-т, — плакала она. — Не надо, пожалуйста. Ну, пожа-а-луйста...
Она оглянулась на Билла, ища у него защиты, но единственная помощь, которую Билл мог ей оказать — это продать свою собственную жену.
— Она работает сегодня допоздна, — слова торопливо слетали с его губ. — В центре, в магазине. — Билл умолк. У него был такой вид, как будто его сейчас стошнит от того, что он только что сделал.
Молох кивнул:
— Когда она заканчивает?
Билл взглянул на часы на стене.
— Через час.
Молох взглянул на Декстера, который остановился в дверях спальни:
— Итак, чего вы ждете? У вас есть час.
Декстер ухмыльнулся еще шире. Он втолкнул Дженну в спальню и тихо закрыл за собой дверь. Билл попытался отойти от стены, но пистолет негритянки немедленно уперся в его щеку.
— Я же сказал тебе, — выдавил он. — Я сказал тебе, где она.
— И я благодарен тебе за это, мальчик Билли, — усмехнулся Молох. — А теперь сиди смирно.
— Пожалуйста, — взмолился Билл, — не позволяй ему ничего делать с ней.
Молох взглянул на него с интересом.
— Почему? — спросил он. — Она же тебе не законная жена.
* * *
Джо отложил ее очки в сторону.
— Могу я спросить тебя о чем-то, — сказал он.
Она зябко поежилась, потерла руки. В ее голосе зазвучали нотки напряжения.
— Конечно.
— Это всего лишь... — он остановился, стараясь тщательно подобрать нужные слова. — Мне приходится выяснять все о людях, прибывающих на остров. Я же говорил, он очень маленький, это замкнутое сообщество. Что бы ни случилось, мне следует знать, почему это произошло. Ты понимаешь?
— Не совсем. Ты имеешь в виду, что тебе нужно узнать что-то обо мне?
— Да.
— Например?
— Об отце Дэнни.
— Отец Дэнни умер. Мы разошлись, когда Дэнни был маленьким, потом его отец погиб где-то во Флориде.
— Как его звали?
Она некоторое время собиралась с мыслями, чтобы ответить на вопрос:
— Его звали Сервер, Ли Сервер.
— Вы были женаты?
— Нет.
— Когда он умер?
— В конце девяносто девятого. Он попал в автокатастрофу где-то возле Тампы.
Это была правда. Человек по имени Ли Сервер погиб, когда в его пикап врезался дальнобойщик с грузом на одной из дорог. В газетах писали, что у него не было никаких родственников. Сервер управлял машиной в нетрезвом состоянии, и в сообщениях подчеркивалось, что за ним числился целый ряд ДТП. Не так много людей стали бы сражаться из-за места на кладбище возле Ли Сервера.
— Я должен был спросить, — сказал Джо.
— Спросил?
Он не ответил, но морщинки у его глаз и рта стали глубже.
— Послушай, если ты до завтрашнего вечера захочешь дать задний ход, я пойму.
Она подошла и дотронулась до его руки:
— Только скажи мне: ты спрашиваешь меня как полицейский или как возможный ухажер?
Он покраснел.
— И тот и другой, пожалуй.
— Хорошо, теперь ты знаешь. Я все равно хочу видеть тебя завтра. Я даже вытащу свое лучшее платье из сундука с нафталином.
Он улыбнулся. Она смотрела, как он идет к своей машине, а потом закрыла дверь. Затем тяжело вздохнула и прислонилась спиной к двери.
Умер.
Ее муж умер.
Может быть, если она будет почаще повторять это, оно действительно произойдет: он умрет.
* * *
Билл свернулся в клубок у стены, зажмурив глаза и зажав руками уши, чтобы не слышать звуков, которые раздавались из спальни. Единственное, что он почувствовал, это прикосновение дула пистолета к своему лбу. Он снова открыл глаза, медленно отнял руки от ушей. Вокруг царила тишина.
Это было небольшое снисхождение.
— Ты ничтожество, — сказал Молох. — Ты позволил другому мужчине овладеть твоей женщиной и даже не попытался вступить в борьбу. Как ты можешь жить в мире с самим собой?
Билл заговорил. Его голос звучал надтреснуто, и он закашлялся, прежде чем смог выдавить из себя целую фразу:
— Тебе надо было убить меня.
— Мне надо было уважать тебя. Я должен был позволить тебе жить.
Он швырнул Биллу перспективу остаться в живых, как швыряют кость паршивому псу, дразня его тем, что наказание, которого он заслуживает, будет отменено.
— Как ты нашел меня?
— Если собираешься сбежать, Билл, гляди под ноги и старайся не ходить по старым дорожкам. Но плохой игрок, он всегда остается плохим игроком. Ты провел несколько хороших игр, Билл, но потом обнаружил, что не сможешь заплатить долги с них. Такого рода ошибки обычно повторяются.
Глаза Билла снова на мгновение закрылись.
— Что ты собираешься сделать со мной? — спросил он.
— С вами, — поправил его Молох. — Ты знаешь, Билл, я начинаю думать, что тебя нисколько не беспокоит участь твоей жены или той женщины в спальне. Кстати, как ее зовут?
— Дженна.
Молох, казалось, удивился:
— Она совсем не похожа на Дженну. Она просто кусок грязи, а не Дженна. Ладно. Если ты так говоришь, Билл, я не собираюсь подвергать твои слова сомнению. А теперь давай поставим вопрос по-другому, включив туда твою подружку и жену, и продолжим. Полагаю тебе известно, чего я хочу от тебя. Ты отдаешь это мне и, возможно, мы что-то предпримем вместе, ты и я.