Я находился в одном из смежных офисов. Из соседней комнаты донесся запах дыма: он шел от кучи тлеющей древесины и мусора в ее дальнем конце. В углу напротив я уловил шевеление. Мгновенно обернулся и прижал палец к спусковому крючку.
— Не стреляйте, — раздался хриплый, будто надтреснутый, голос, и из темноты показался скрюченный силуэт — заскорузлые от грязи джинсы, пиджак с дырками на локтях, опоясанный веревкой, на ступнях — полиэтиленовые пакеты. Неряшливые длинные волосы висели космами, седая борода от никотина стала местами совсем желтой. — Пожалуйста, не стреляйте. Я ничего не хотел плохого, просто развел костер.
— Повернись направо. И быстро!
Сквозь щель в одной из деревянных ставен проник луч света от уличного фонаря и упал на бездомного старика. У него были маленькие бессмысленные глазки. Даже на расстоянии двенадцати футов я отчетливо различал перегар и прочие сопутствующие ароматы.
Еще какое-то время я не выпускал бездомного из поля зрения; потом, когда в дверном проеме появился Луис, жестом указал старику направление к выходу:
— Убирайся отсюда. Здесь опасно.
— Можно я свои манатки прихвачу? — бездомный указал на кучу барахла, наваленного на ручную тележку.
— Забирай, что сможешь унести, и проваливай.
Старик закивал головой и начал быстро выбирать из тележки самое необходимое: пару ботинок, несколько банок лимонада, моток медной проволоки... Что-то он откладывал, над чем-то соображал. Как только он задумался над одинокой кроссовкой, позади меня раздался глубокий голос:
— Старина, у тебя есть пять секунд на сборы, иначе этим займется похоронная команда.
Видимо, аргумент Луиса помог старику сосредоточиться, мгновение спустя он поспешно ретировался, унося с собой нетяжкую ношу, состоявшую из проволоки, ботинок и лимонада.
— Вы тут ничего не украдете? — поинтересовался он мимоходом у Луиса.
— Нет, — последовал ответ. — Самое лучшее ты взял.
Старик довольно кивнул и направился к выходу, а Луис все качал головой. В дверях старик остановился:
— Там... Эти... Какие-то парни наверх пошли.
Быстро, но осторожно мы прошли по этажу до пары лестничных пролетов в дальнем конце здания — по одной в каждом углу. Я услышал над нами осторожные шаги по полу. Между лестницами находились двойные двери во двор. Кусок оборванной цепи и полкирпича удерживали двери открытыми. Луис пошел по правой лестнице, я — по левой. Поднимаясь, я старался держаться поближе к стене, чтобы как-то уменьшить риск попасть ногой на сломанную или скрипучую ступеньку. Я зря опасался. Дождь припустил с новой силой, и весь дом отзывался гулом и эхом от падающих капель и струй воды.
Мы встретились с Луисом на лестничной площадке, в месте, напоминавшем мезонин, откуда широкий лестничный пролет вел на второй этаж. Луис пошел вперед, я немного отстал, и наблюдал, как он толкнул вращающуюся дверь, открыл грязное, забранное металлической сеткой окно и начал осматривать пол. Я было решил двигаться дальше на третий этаж, но тут снизу послышался звук от чьего-то неосторожного движения. Я перегнулся через перила и в моем поле зрения оказался мужчина, прикуривавший сигарету. При свете спички я узнал в нем одного из подручных Тони Сэлли, которого видел в гостинице: видимо, его оставили сторожить выход на улицу, но он предпочел укрыться от дождя в здании. Надо мной мягко скрипнули половицы. Потом — еще раз. Как минимум, один из людей Сэлли направлялся на верхний этаж.
Пока я наблюдал за курильщиком из банды Чистюли, что-то слева от меня привлекло мое внимание. Окно в мезонине, которое раньше выходило на стоянку внизу, сейчас было заколочено и не пропускало света. Единственный путь свету снаружи открывался через дыру в стене, которая образовалась на том месте, где отвалился старый кондиционер вместе с куском штукатурки — все это так и лежало большой грудой на полу. Сквозь дыру лился поток мутного света, разрезавший массу темноты на две части. В одном из этих сгустков темноты я и почувствовал чье-то присутствие. Едва заметный силуэт заколебался, стал оседать, как догорающий листок бумаги. Я подался вперед. Сердце мое заколотилось, пистолет в руке сразу потяжелел...
На фоне темноты проявилось лицо. С темными глазами без белков. Постепенно стал различим рот, наискось зашитый черной ниткой; на шее отчетливо выделялся след от веревки. Какое-то мгновение тень смотрела на меня, затем как бы отвернулась. И на ее месте осталась только пустота. Я почувствовал, как по моей спине стекает холодный пот; на меня накатила тошнота. Я еще раз вгляделся в темноту. Отвернулся — и в этот момент где-то подо мной раздался приглушенный крик боли.
Я замер на первой же ступеньке и стал ждать. Шумел дождь. Наконец раздалось мягкое шарканье туфель по дереву, и на правой лестнице появился мужчина, облик которого был мне знаком: в бежевом плаще, с абсолютно лысой и гладкой, как сиденье табурета, головой. Стритч приподнял подбородок своего странного лица, с будто полустертыми чертами, и его бесцветные глаза оценивающе уставились на меня. Затем широченный рот расплылся в улыбке, в которой не было ни капли смеха. А потом он скрылся от обзора. Известно ли ему, подумал я, что Абель уже мертв? Интересно, насколько опасным он считает меня?
Ответ последовал спустя секунду: пули легко проходили через сырую, мягкую древесину перил, лишь щепки разлетались в темноте. Я перепрыгнул через оставшиеся ступеньки. Пули летели вслед — очевидно, Стритч пытался в темноте определить по звукам шагов место, где я находился. Я почувствовал, как что-то пригвоздило к стене полу моего пальто и понял, что он подобрался ко мне близко, очень близко. По крайней мере, один из его выстрелов меня почти достал.
Я попал на второй этаж и двинулся тем же самым маршрутом, каким проследовал Луис. За дверью открылось некое подобие вестибюля; справа от меня высилась стойка администратора, за которой темнела ниша — одна из многих ниш, характерных для планировки здания; они разделялись дверными проемами так, что, если бы позволял свет, можно было бы увидеть все помещение насквозь до задней стены склада. Даже с того места, где я находился, можно было различить, что в нишах нагромождены письменные столы и сломанные стулья, рулоны испорченных сыростью ковров и коробки с брошенными документами. Вбок убегали коридоры — по одному с каждой стороны: один сейчас находился прямо напротив меня, другой уводил направо. Догадавшись, что Луис уже вовсю шпарит по правому коридору, я помчался по противоположному, беспокойно оглядываясь — проверяя, не появился ли Стритч.
Тут навстречу мне выплеснулся ураган огня, а справа раздались два мягких хлопка, один за другим. Я услышал крики и звук бегущих ног. Гулкое эхо гуляло по всему старому зданию. В дверном проеме справа от меня на полу скрючилось тело в черном кожаном пиджаке, вокруг головы уже натекла лужа крови. Это Луис сделал свою зарубку, но он не знал, что Стритч где-то позади нас, и его надо было предупредить об этом. Я как раз успел вернуться в коридор, чтобы уловить взглядом промелькнувшее размытое пятно за стойкой администратора. Я отступил в сторону, держась за распростертым телом убитого подручного Тони, чтобы не упускать из виду пространство выше стойки, но Стритча нигде не было видно. Я быстро перешел к дверному проему, который соседствовал с другой нишей, и успел спрятаться за дверную притолку как раз в тот момент, когда над моим правым виском раздался приглушенный звук выстрела.