— Хорошо, я прямо сегодня вечером просмотрю документацию того времени. В свое время я ничего настораживающего не нашел. Хотя не исключено, что я что-то упустил. Давайте вернемся к этому вопросу позже. Но я просил бы вас пока не беспокоить Пейтон. У нее своих хлопот-неприятностей хватает.
— Да, конечно, — сказала я.
Дэвид сделал шаг к двери и стоял, покачиваясь на носках. Ясное приглашение убираться из его кабинета.
Я встала с дивана.
— А где Трип? — Сегодня мне решительно не хотелось сталкиваться с партнером Дэвида.
— Уехал час назад. Понимаю, события давят на психику, но позвольте заверить, Трипа вам нечего бояться. Вы прямо к нам домой?
— Нет, прежде ненадолго загляну на ферму.
— Хорошо, я позвоню домой, чтобы ужин готовили и на вашу долю.
Попрощался Дэвид опять на французский манер — чмокнул меня в обе щеки. А затем торжественно-дружески пожал руку — на манер американского политика. Именно эта церемонность меня настораживала.
К лифту я шла с нехорошим чувством. Странный у нас получился разговор. Я надавила на болевую точку? В прошлом году он подозревал Трипа, но Трип умудрился вывернуться. Теперь я принуждаю Дэвида вернуться к прошлому и устроить новую ревизию. То есть, как бы попусту напрягаю отношения между партнерами.
Однако возможно и другое.
Трип не вывернулся. Дэвид установил факт нарушений. Прежде я простодушно предполагала, что Дэвид расстался бы с Трипом, окажись тот мошенником. Жизнь сложнее. Ценному союзнику так просто на дверь не указывают. А вдруг Дэвиду понравились махинации Трипа? Вдруг партнеры отлично спелись за последние месяцы?
И опять в моем мозгу замаячила странная версия о том, что Дэвид на пару с Трипом убил трех подружек невесты.
В джипе головная боль вернулась. Каждый раз, когда я поднимала глаза на зеркало заднего обзора — убедиться, что за мной никто не следует, — даже это крохотное движение глаз причиняло страшную боль.
На повороте к ферме у меня дыхание перехватило: в верхней части силосной башни горел свет. Кто там может быть в этот час? Или это некий фокус Филиппы, чтобы напугать меня? Я еду прямо в устроенную Филиппой ловушку?
Хотя на стоянке, кроме моей, было три машины, я не спешила выходить из джипа. И решилась лишь после того, как разглядела человеческие фигуры в освещенном окне кухни.
В большом амбаре работа была закончена. Одна девушка проворно протирала столы, две другие, уже в пальто, ее поджидали.
Все три разом уставились на меня.
— Добрый вечер, — сказала девушка с тряпкой. Я вспомнила, что ее зовут Джинджер. — А мы думали, это Филиппа.
— А она здесь? — спросила я. — Как раз с ней я хотела встретиться.
— Она поехала на вечеринку. Пейтон ее срочно вызвала. Когда мы услышали машину, решили, это Филиппа что-то забыла и вернулась.
— Вот досада! — воскликнула я. — Она вернется?
— Нет, сегодня вечером точно не вернется. Мы закрываем и уходим.
— Она просила мне что-нибудь передать?
Девушки переглянулись и замотали головами.
Тут я догадалась проверить автоответчик — в офисе Дэвида я отключала свой сотовый. Да, пятнадцать минут назад Филиппа предупредила меня, что ей приходится срочно уехать. И еще раз подчеркнула, что нам обязательно надо поговорить.
— Извините, пора идти, — сказала Джинджер.
— Конечно. А где, кстати, Мэри?
— Больна. Именно поэтому у нас сегодня был особенно напряженный день.
Джинджер выключила свет в кухне — остались гореть только зеленые глазки холодильников, — и мы вышли на улицу.
— А отчего светится окно в силосной башне? — спросила я.
— Ой, и правда, — удивилась Джинджер. — Верно, рабочие забыли выключить, черт бы их побрал! Пейтон вставит нам пистон, если мы оставим свет на всю ночь!
— Я лучше получу нагоняй от Пейтон, чем пойду в эту башню ночью! — заявила одна из девушек.
— И я туда ни ногой! — кивнула вторая. Джинджер ничего не сказала, но было ясно, что ей тоже не улыбается идти в башню.
Тут словно черт меня в бок толкнул, и я предложила:
— Ладно, давайте я туда схожу.
Все-таки я самая старшая из них. И мне призраков бояться негоже.
— Вас это не очень затруднит? — обрадовалась Джинджер. — А то у нас мурашки по коже от одной мысли…
Теперь я уже жалела о своем предложении, но отступать было поздно.
— Я зайду туда и помигаю вам светом, что у меня все в порядке. Тогда можете ехать домой. А я запру дверь и отдам ключ Пейтон — я сегодня ночую у нее дома.
— Там пока что вообще замка нет, — сказала Джинджер. — Дверь там дурная. Вы как следует навалитесь, только тогда откроется.
Джинджер поставила дверь амбара на код и выключила последние огни. Мы остались в темноте. Запертая кухня жила ночной жизнью — гудели холодильники, тихо посвистывали посудомоечные машины.
Девушки сели каждая в свою машину. Джинджер опустила стекло и сказала:
— Так мы, значит, ждем вашего сигнала.
— Ага, — кивнула я. — Спокойной ночи.
И пошла к башне. Где-то вдалеке ухнула сова — раз, другой.
Мои якобы непромокаемые сапожки изрядно промокли, пока я брела по раскисшему снегу. На дверь действительно пришлось приналечь; я вспомнила, что и Пейтон в тот печальный день ее не сразу открыла.
Прежде чем войти, я оглянулась. В южной стороне сияние на горизонте — огни Гринвича. А сама ферма погружена во тьму почти полностью.
Внутри, на первом уровне, было темно, хотя свет сверху слабо освещал широкую винтовую лестницу. Я быстро нащупала выключатель. Нижний этаж залило сюрреалистически яркое сияние. Я трижды щелкнула выключателем и тут же услышала звук отъезжающих машин.
На нижнем этаже по-прежнему стояли какие-то коробки, лежал строительный мусор. Пол тщательно вымыли и выскребли, однако бледно-розовый след крови остался. Единственный способ избавиться от него — положить новый слой бетона.
Я закрыла за собой дверь и пошла вверх по лестнице.
На втором уровне я осторожно посмотрела вниз. Страшно.
Поднявшись на предпоследний, третий, уровень, я зажгла свет и осмотрелась.
Потом подошла к высоким перилам. Головокружительная высота.
У стены стояла складная лестница, очевидно, та самая, с которой упала Эшли. Я секунду подумала, потом решительно взяла лестницу и поставила под лампой. Эшли хотела сменить лампочку или что-то поправить. Значит, лестница стояла именно здесь.
Для чистоты эксперимента следовало подняться по ступенькам лестницы, но я этого делать не стала — дудки! Я просто в воображении прикинула все обстоятельства. Да, до перил относительно недалеко. Но естественнее было бы упасть прямо на пол, а не в лестничный пролет. Чтобы человек, падая из такой позиции, перелетел через высокие перила, которые находятся в нескольких футах от лестницы, ему нужно помочь. То есть кто-то крепко толкнул лестницу. Однако чужого Эшли к себе не подпустила бы. Она по крайней мере спустилась бы с лестницы, чтобы бежать или защищаться. Значит, преступнику она доверяла. А он за разговором возьми и толкни лестницу. Или Эшли и не на лестнице стояла. Может, ее просто скинули с площадки.