— Просто глазам не верю! — воскликнула Бесс, обнимая Кэтрин. — Чудесно выглядишь. — Она прижала подругу к себе.
— Я полная развалина, — объяснила ей Кэтрин. — Только что из суда. Могла вообще не полететь.
— Слышала. Поздравляю. Ты надрала задницу этому уроду.
Кэтрин окинула подругу изучающим взглядом.
— Как ты могла… я только что оттуда.
— Твоя секретарша подробно проинформировала меня, когда я позвонила в офис.
— Галина! — воскликнула Кэтрин, закатывая глаза.
Прежде чем она смогла произнести еще какие-то слова, раздалось сообщение по радио о начале посадки на рейс 257, следующий до Форт-Лодердейла. Спустя пять минут они заняли свои места в первом классе.
— Мило со стороны компании Джека, — заметила Кэтрин.
— Он душка. Помощник Джека по административной части сообщил мне, что они могут доставить любого хоть на край света. Когда я сообщила ему о желании полететь вместе с тобой, он просто снял трубку и велел секретарше позаботиться о билетах.
— Хорошо быть главным администратором, — заключила Кэтрин.
В течение следующих нескольких минут подруги сообщили друг другу все о семейных делах. Бесс рассказала о своей благотворительной деятельности и о работе в отделе пиара в компании Джека.
— Их бизнес, похоже, процветает, — заметила Кэтрин. — Всякий раз, когда открываю газету, вижу что-нибудь об этой фирме.
Бесс кивнула.
— Два месяца назад они выбросили на рынок лекарство, которое уменьшает риск возникновения инфаркта. На прошлой неделе начали продавать таблетки от аллергии. Конца этому не видно. А теперь расскажи мне, как у тебя дела на любовном фронте.
Прежде чем Кэтрин успела ответить, появилась стюардесса и спросила, не хотят ли они чего-нибудь выпить. Обе заказали по бокалу белого вина, а Кэтрин еще и диетическую колу.
— Так вот как ты заботишься о фигуре, — угрюмо проговорила Бесс. — Ты не изменилась со студенческих времен.
— Я изменилась. Просто научилась скрывать недостатки.
— А мне надо ходить в спортзал, — вздохнула Бесс. — Если мои бедра станут еще шире, с меня будут брать плату за два сиденья.
Кэтрин легонько шлепнула ее по коленке:
— У тебя отличные бедра. И великолепная фигура.
Бесс внимательно осмотрела свои ноги, после чего попросила стюардессу заменить вино на диетическую колу.
— Ладно, — сказала она, уютно располагаясь на своем месте и глядя на Кэтрин, — ты хотела поведать мне о своей личной жизни.
— Да рассказывать, собственно, не о чем. Встречалась какое-то время с одним преподавателем колледжа, однако из наших встреч так ничего путного и не вышло.
— Но почему?
— Он стал вести себя немного странно, так что я с ним рассталась.
Бесс сделала большие глаза и подалась вперед, готовясь услышать объяснения.
— Он хотел знать, позволяла ли я кому-нибудь связывать меня и как отношусь к порке… ну и все такое прочее. Мне это не понравилось.
— Кого же он хотел выпороть?
— Я так и не узнала.
— Ты просто зануда, — рассмеялась Бесс, отталкивая подругу. — Тебе надо научиться расслабляться, Кэт.
— Я не расслабляюсь, когда меня связывают и порют. Уж лучше отправлюсь в круиз к берегам Европы. Просто не верю, что наконец в пути. А ты?
Бесс улыбнулась:
— Мы десять лет вместе мечтали о таком путешествии. Я решила, что пора действовать, пока мы окончательно не состарились.
Кэтрин собиралась рассказать подруге о том, что разговор о порке был всего лишь верхней частью айсберга. Она не стала распространяться о комментариях профессора. Просто так ей легче было объяснить причину их разрыва. К несчастью для преподавателя, который вообще не производил впечатления плохого человека, его вопросы задели ее за живое. Она уже не могла легко доверять людям, особенно после развода. Кэтрин покачала головой. Раны, вызывающие ночные кошмары, никак не хотели заживать. Ей нанес их мужчина еще в ранней молодости. Врачи говорят, что воспоминания могу преследовать до конца дней. Лекарства помогали контролировать их, однако они не могли воздействовать на реакцию Кэтрин по отношению к мужчине, который хотел с ней близости. Интимные отношения обычно заканчивались тем, что она отталкивала от себя ухажеров.
Ее брак развалился в силу иных причин, однако Кэтрин рассматривала развод как еще один гвоздь в пресловутый гроб. Во время бракоразводного процесса ее муж, хирург, в пылу полемики с адвокатом заявил, что Кэтрин заставила его завести роман с медсестрой, ибо полностью охладела к нему. Он описывал ее как бракованный товар, что явно не понравилось присяжным, среди которых было четверо мужчин и восемь женщин. В результате ему присудили выплату крупных алиментов. Кэтрин впервые в жизни так назвали, и она понимала, насколько прав оказался муж. «Бракованный товар», — подумала она, желая выбросить из головы былые обиды.
Кэтрин посмотрела на свои руки и улыбнулась.
«Однако мы продолжаем стараться, не так ли?»
В интеркоме раздались слова летчика, прервавшие воспоминания. Он сообщил, что они третьи в очереди на взлет. Полет до Форт-Лодердейла займет около часа двадцати минут. Пилот также добавил, что температура сейчас восемьдесят восемь градусов по Фаренгейту, небо ясное, ветер юго-восточный. После того как он закончил, стюардесса попросила всех пристегнуть ремни безопасности и вернуть подносы в вертикальное положение.
Менее чем через четыре минуты заработали двигатели, и самолет побежал по взлетной полосе. Кэтрин выглянула в окно и стала наблюдать, как исчезает из глаз земля. В отдалении еще виднелись контуры Атланты с сияющим на солнце куполом Капитолия.
Этот вид напомнил ей о поездке с Заком, когда он учился в пятом классе, в городок Далонега, где они вместе мыли золото. Золота они так и не нашли, зато наткнулись на продавца, который продавал все от «настоящих индейских наконечников стрел» до домашних консервов и коллекции камней. Если она не ошибается, три коллекции сейчас пылятся где-то в кладовой на втором этаже ее дома.
Полет проходил спокойно. Бесс в данный момент жила в Скарсдейле, деревушке, находящейся на расстоянии сорока минут езды от Нью-Йорка. Их разговор носил в основном светский характер и концентрировался на судебных делах Кэтрин. Бесс сообщила подруге о последних событиях в мире моды Нью-Йорка. Они на удивление быстро и естественно вернулись к старым взаимоотношениям.
Имя мужа-хирурга не могло не возникнуть в ходе их разговора. Кэтрин рассказала, что он женится в третий или четвертый раз и покупает пятый дом. Она уже и со счета сбилась, ибо он дважды женился на одной из своих жен.
— Каков его последний трофей? — спросила Бесс.
— Блондинка. Моложе других жен, грудь больше, цвет волос ярче, и она глупее всех остальных.