И, не откладывая в долгий ящик свое решение, Джо оживленно вела себя за завтраком, много смеялась с дочерью, отвезла ее в школу и пообещала, что будет дожидаться возвращения Эмили дома.
— А в выходные мы пройдемся с тобой по магазинам, купим тебе новую одежду, а потом, может быть, сходим в кино, — щебетала она. — Выбирай фильм, Эм! Как тебе такие выходные?
— Здорово! Мамочка, по-моему, все будет классно, — ответила Эмили с таким воодушевлением, что Джоанна даже немножко удивилась.
«Будет, если сильно постараться», — подумала она.
Позже Джоанна поехала в церковь Святого Брайда на Флит-стрит — знаменитую церковь журналистов, где в тот день должна была состояться поминальная служба по Энди Маккейну, который скончался на шестьдесят первом году жизни от склероза печени. «И меня ждет такой конец, если не возьму себя в руки», — промелькнуло в голове у Джо.
Маккейн, жуткий сексист еще старой закалки, был отличным новостным редактором и, в общем-то, добродушным человеком, несмотря на некоторую напыщенность. В любом случае поминальная служба позволила старой журналистской гвардии Флит-стрит встретиться всем вместе, что случалось теперь так редко. Джоанна вдруг почувствовала, что с нетерпением ждет поминальной службы, — хоть какое-то разнообразие в жизни.
Народу собралось много, что, впрочем, и не удивляло в случае с Энди. После церковной службы состоялись поминки в винном погребке «Эль вино», на которых, несмотря на свое утреннее решение, Джо выпила гораздо больше, чем собиралась. Когда же она примерно через три часа наконец решила, что ей пора уходить, если она хочет сдержать обещание, данное утром Эмили, она уже совсем расслабилась.
И вот тогда она столкнулась с Фрэнком Мэннерсом. Буквально. Маститый репортер криминальных новостей, когда-то доставивший ей столько неприятностей, резко отошел от стойки бара, а Джо как раз шла мимо к выходу, и они столкнулись. Она не видела его со времени его вынужденного ухода на пенсию девятнадцать лет назад. Мэннерс, которому теперь было под восемьдесят, выглядел гораздо лучше, чем он того заслуживал. Правда, цвет лица у него был немного лихорадочный, что, несомненно, портило его ухоженность, но в остальном он изменился на удивление мало.
— Господи помилуй, золотая девочка! — взревел он. — Ну, кого еще из-за тебя уволили?
Люди в их части бара притихли. «Характер у Мэннерса тоже не изменился», — подумала она. Ну почему он такая дрянь? Сам же постоянно напрашивается на неприятности. Вспомнив, сколько она натерпелась от него, Джоанна не сдержала закипевшее раздражение.
— Если хочешь что-то сказать, Фрэнк, так говори прямо, — накинулась она на него. — Если бы не твои дурацкие анонимные звонки, которые отравляли жизнь людям, никто бы тебя не уволил, и работал бы ты, пока не надоело. И ты отлично это знаешь!
От изумления у Фрэнка отвисла челюсть.
— Совсем спятила, женщина? Белены объелась? — поинтересовался он. — Я понятия не имею, что за чушь ты здесь порешь.
Джо уже открыла рот, чтобы достойно ответить ему, но что-то в выражении его лица и в том, как он говорил, остановило ее. Внезапно она с ужасом поняла, что он говорит правду. Ошеломленная, она протиснулась мимо Мэннерса, стараясь поскорее выбраться из шумной толпы уже порядком подвыпивших журналистов, собравшейся вокруг них.
На улице она несколько раз с силой вдохнула осенний воздух. В мыслях все перепуталось. Появилась слишком ясная альтернатива тем различным предположениям, которые она делала насчет Мэннерса много лет назад. Альтернатива, никогда раньше не приходившая ей в голову. И теперь она казалась ослепительно очевидной. Джоанна была потрясена.
«О боже! Пол!» — подумала она.
Остаток дня и вечер Джоанна прожила на автопилоте. Она умудрилась вернуться домой в Ричмонд до возвращения Эмили и даже выполнить какие-то домашние дела, которые предполагала нормальная семейная жизнь. Она приготовила им с Эмили еду и заставила себя поесть вместе с дочерью, которая только и говорила, что о субботней поездке по магазинам и как будет испорчена ее жизнь, если мама, в придачу к новым нарядам, не купит ей модную компьютерную игру, которая в ее классе, разумеется, уже была абсолютно у каждого.
Джоанна, занятая своими мыслями, обнаружила, что постоянно теряет нить разговора, но вдруг ей в голову пришла одна идея:
— Слушай, Эм, ты же любишь играть в компьютерные игры и лазить по Интернету с папой?
— Да! Знаешь, какой он умный! — Лицо дочери просто засветилось.
— Правда?
— Ну конечно! Папа может с компьютером все!
— Все, что угодно?
— Все-все. У Элис Риверс отец тоже неплохо разбирается в компах, но он не умеет и половины того, что умеет мой папа.
— Получается, что папа — очень опытный по части компьютеров человек?
В голосе Эмили появилась нерешительность.
— Он сказал, что я не должна об этом рассказывать.
— Вот как? Я умею хранить секреты.
Эмили все еще сомневалась, может ли она поделиться своей тайной.
— И к тому же раз это папин секрет, то скорее всего я уже знаю его.
Джоанне было немножко стыдно за себя: она не только выведывала у дочери информацию об отце, но также и играла на особых отношениях, сложившихся между ними. Джо делала ставку на то, что Эмили не устоит и захочет доказать, что папа доверяет ей больше, чем своей жене. И расчет оправдался.
— Однажды он разрешил мне посмотреть, как он взламывает «Дейли миррор», — неуверенно произнесла Эмили.
Джо постаралась не выдать своего удивления.
— Понятно, — уклончиво проговорила она.
— Это заняло у него много времени, и он сказал, что в их систему ему не попасть, но можно взглянуть на некоторые статьи, приготовленные для следующего номера. Правда, здорово? — Эмили светилась от гордости за отца.
— Здорово, — рассеянно согласилась Джо.
Все, что рассказывала ей дочь, только укрепляло ее подозрение.
Когда дочка наконец отправилась спать, Джо посчитала, что, несмотря на утреннее решение, нужно немного выпить. Она налила себе полбокала виски, но затем, подумав еще, вылила две трети обратно в бутылку. Она унесла свой бокал в гостиную, приглушила свет и устроилась на большом черном диване в ожидании Пола. Надо было все хорошенько обдумать.
Никогда раньше Джоанна не говорила ни с мужем, ни с ребенком на тему компьютера, с которым она обращалась довольно свободно, но использовала его только в рамках своей профессии. Она даже не предполагала, что Пол — такой знаток, как получалось по словам Эмили. Раньше ей никогда и в голову не приходило спрашивать об этом. Этот вопрос возник у нее только теперь, после случайной встречи с Фрэнком Мэннерсом, благодаря которому ей многое открылось за несколько минут.
Реакция Фрэнка полностью убедила ее, что он не имел ни малейшего отношения к телефонным звонкам, отравлявшим ее жизнь, и подозрения каким-то образом тут же переключились на Пола. Неужели он был способен звонить Крису, заведомо зная, что эти гадкие звонки разрушают ее первый брак, а позже притворяться, что и сам тоже получил анонимный звонок? Неужели он был таким безнравственным, таким мерзким? Если да, то, возможно, на нем лежит ответственность и за гораздо более тяжкие грехи?