— И что теперь делать? — спросил детектив.

— Поезжай и забери ее.

Рафферти отправился на патрульном катере на остров. Мэй ждала на причале вместе с Анжелой. Рюкзак стоял у стапелей.

— Нужно было сообщить мне, что она здесь, — упрекнул Рафферти.

— Не моя тактика, — отозвалась Мэй.

— Значит, Ева тебе все-таки помогла.

— Она лишь предложила несколько вариантов. Анжела сама сюда приехала.

— А теперь сама хочу уехать, — саркастически заметила девушка.

— Хорошо, — кивнул Рафферти. — Но если ты скажешь, что собираешься обратно к Кэлу Бойнтону, я оставлю тебя здесь.

— Именно к нему она и собирается, — вмешалась Мэй.

— Преподобный Кэл меня не бил. — Анжела повернулась к ней. — Я же сказала, что случилось. Женщины забросали меня камнями.

— Камнями? — Рафферти поразился точностью догадки Евы.

— Но преподобный Кэл меня не тронул, — повторила Анжела.

— Тронул. По крайней мере один раз, — возразила Мэй.

Анжела покраснела.

— Она беременна, — объяснила Мэй.

— Это правда? — Рафферти взглянул на девушку. Ничего не заметно. Пока.

— Именно поэтому я хочу уехать. — Анжела начала плакать. — Говорю вам это по секрету. Никому не рассказывайте.

— Я не собираюсь хранить секреты, из-за которых ты можешь попасть в беду.

— Говорят вам, он меня не трогал!

— Я имею в виду не физическое, а сексуальное насилие.

Анжела пришла в ужас.

— Но он меня не насиловал!

— Да.

Анжела принялась объяснять, мол, Кэл всегда был к ней добр. Она говорила не умолкая. Об обвинении в колдовстве, о дьявольских отметинах, о том, как Кэл Бойнтон спас ее от геенны огненной. Какое счастье, что она оказалась избранной.

Рафферти видел, что Мэй махнула на Анжелу рукой.

— Девочка пришла слишком рано, — сказала она ему впоследствии. — И раньше такое случалось. Ничего не получится, если женщина окажется здесь прежде, чем будет готова.

Рафферти видел, что Мэй нелегко. Она привыкла, что женщины возвращаются к своим мучителям. Но ей не хотелось проигрывать. Тем более уступать мужчине, который все это и начал. Тому самому человеку, который разрушил семью Мэй.

Детектив отвез Анжелу в город, но, верный своему слову, отказался отправить ее к кальвинистам.

— Тебе не следует здесь оставаться, — посоветовал он. — У тебя нет друзей в другом месте? — Он решил не заговаривать о семье.

Рафферти настаивал, чтобы девушка подала в суд. Если не на Кэла, то хотя бы на женщин, которые ее избили. Анжела обещала подумать.

Он попытался подыскать ей комнату, но был конец октября и жилья для Анжелы не нашлось. Тогда Рафферти позвонил Роберте и объяснил ситуацию. Сообщил, что Анжела беременна. Он знал, что Роберта подыскивает соседку, чтобы пополам с ней платить за квартиру. Рафферти сказал, что заплатит за первый месяц, пока Анжела не нашла работу.

— Зачем тебе это? — подозрительно спросила Роберта. — Надеюсь, ребенок не твой?

— Очень смешно.

Анжела не продержалась месяц. Через неделю вернулась к кальвинистам. На сей раз не в женскую палатку, а в крошечный трейлер, удобства ради припаркованный рядом с трейлером Кэла.

Рафферти знал, что следующий ее побег — лишь вопрос времени. Он сомневался, что Кэл знает о беременности Анжелы. Если только они не собираются объявить о непорочном зачатии, девушка будет представлять огромную проблему для всех кальвинистов. Особенно для их духовного лидера, который сколотил изрядное состояние, проповедуя свои собственные десять заповедей. Второй из них было целомудрие.

Глава 17

Две Читающие ни за что не увидят в кружеве одно и то же. То, что им откроется, полностью зависит от точки зрения.

Руководство для Читающих кружево

Глаза у Рафферти начали болеть. Он пролистал оставшиеся бумаги. Досье Кэла было тоньше и старше, чем Евы. Первые записи в нем были посвящены избиениям Эммы Бойнтон — большую часть из них она отрицала. Пока ей не сломали челюсть. Когда Эмму допрашивали в больнице, она ни словом не обмолвилась о муже. Сказала, что упала с лестницы. По настоянию Мэй врач позвонил в полицию. Рафферти понимал: в девяностые это бы сделали без дополнительной просьбы. Сейчас везде висят плакаты Общества помощи женщинам и детям, пострадавшим от жестокого обращения, и врачи в первую очередь подозревают избиение. Если случайно оцарапаешь палец, тебя немедленно ведут на консультацию к психологу. Большинство коллег Рафферти полагали, что это уж чересчур. Но детектив помнил минувшие времена, когда люди делали вид, будто ничего не замечают, пока не появлялся труп.

Некоторым образом Рафферти сходился во взглядах с Мэй, хоть она ему и не верила. В ее представлении детектив был врагом. Обычно они оказывались по разные стороны закона.

Он заранее предупредил Мэй по радио, что едет на Остров желтых собак, и объяснил цель визита. Потом сунул документы в старую сумку, вместе с курткой и термосом кофе, вышел через заднюю дверь и спустился по лестнице. Машина осталась на месте. Припарковаться рядом с гаванью в это время года нелегко даже для полицейского.

Рафферти решил пойти пешком. Хотел подышать свежим воздухом. По правде говоря, он нуждался в преимуществе. Ему предстояло помериться силами с Мэй Уитни.

Мэй ждала его на пристани. Скорее сердитая, нежели встревоженная. Она второй раз напомнила Рафферти, что сегодня неудачный день для визита.

— Жаль, — пожал плечами он.

Мэй, явно раздосадованная, отвернулась и зашагала по причалу.

— Лучше помогите мне, или я вернусь с ордером, — предупредил Рафферти.

Она остановилась и взглянула на него.

— Говорят вам, Анжелы Рики здесь нет.

— Когда вы в последний раз ее видели?

— Вы должны сами помнить.

— С тех пор она не пыталась с вами связаться?

— Нет.

— Вы бы известили меня, если бы она попыталась?

— Конечно.

— Как в прошлый раз.

— Без комментариев.

— Вы позволите мне осмотреть остров?

— Я же сказала: вы неудачно выбрали время. — Мэй начала терять терпение.

— Я должен здесь все осмотреть.

— Если бы я решила спрятать Анжелу Рики на острове, вы бы ее не нашли.

— И вы ее никуда не вывозили.

— Что?

— Вчера ночью вы пытались кого-то вывезти с острова. Я видел сигнал.