Кайл тяжело вздохнул, желваки вздулись.
— Оба раза, когда Мэлори приходила ко мне, она была полумертвой, но не разрешала мне отвезти ее к врачу. Я очень хотел познакомиться с этим подонком. Он каким-то изощренным образом истязал ее, доводил до глубокого состояния отчаяния и безразличия ко всему. В течение нескольких лет я пытался выяснить, кто это, но Мэлори не выдавала его. Мы ругались, я не понимал, почему она его покрывает. Думаю, их что-то связывало, он имел над ней какую-то необъяснимую власть, и она хранила его имя в тайне. Я не мог до него добраться.
Кайл шумно втянул в себя воздух, и слова его взорвались, выбрасывая отчаяние в ночной воздух:
— Не хочу вновь чувствовать себя совершенно беспомощным.
Его злость была такой силы, что могла испугать, но Рейчел понимала Кайла и разделяла его чувства. Она положила руку на его предплечье, почувствовала напряженные мышцы, тепло и волосы. Провела рукой вниз и засунула пальцы в сцепленные кисти рук, не понимая, откуда это желание — успокоить его. С усилием она заставила себя отвести взгляд от Кайла, от их сплетенных рук — возбуждающего контраста мужского и женского.
— Ты хочешь сказать, что Мэлори два раза по месяцу жила у тебя только потому, что ты за ней ухаживал? — осторожно спросила Рейчел.
Кайл обеими ладонями провел по лицу, будто стирая ужасные сцены, стоявшие перед глазами.
— Ни одна женщина не должна так страдать. Вокруг нее все было в крови, но она не разрешала мне вызвать доктора. Я все равно попытался вызвать, но она очнулась и пригрозила, что покончит с собой, если я позвоню… В конце концов она так и сделала.
Рейчел согнула колени и натянула на них свитер, укрывая ступни.
— И меня не было с ней рядом, хотя я должна была быть.
Кайл проводил взглядом утонувшее за горизонтом солнце.
— Она так нуждалась в помощи и заботе, но ничего не говорила Трине. Она знала, что Джада не умеет хранить секреты, и она не желала, чтобы ты знала о ее плачевном состоянии. О психиатре она и слышать не хотела…
Кайл посмотрел через плечо на Рейчел:
— Ты ведь думала, это я отец ее детей, не так ли? Не я, хотя ты вряд ли мне поверишь. Но Мэлори искала у меня помощи и поддержки. Она звонила мне и просила приехать, когда доходила до крайней степени отчаяния и не могла сама о себе позаботиться. Но о виновнике своих кошмаров никогда не рассказывала, оставалась с ним один на один. Возможно, ты будешь удивлена, но наше юношеское увлечение кончилось, и мы с Мэлори оставались только друзьями… Так что случилось с тобой в Нью-Йорке?
Рейчел не была готова к такому резкому переходу, такому неожиданному вторжению в ее личную жизнь, особенно к расспросам о тех событиях, которые она желала оставить в тайне.
— Мы говорили о Мэлори.
— Давай теперь о тебе поговорим.
— Не хочу, — отрезала Рейчел и молча уставилась на темно-серые, в сумерках почти черные волны.
— Значит, произошло что-то действительно неприятное. Мэлори с удовольствием рассказывала о твоих достижениях. Она любила тебя. Но она и словом не обмолвилась о том, зачем ездила к тебе. Утверждала: просто повидаться. Я догадывался, что с тобой что-то случилось и она была нужна тебе в тот момент. И ты не хотела посвящать в это ни Трину, ни Джаду — считала, только Мэлори может тебе помочь. Мэлори страшно боялась летать на самолетах, боялась большого мира, и вдруг она срывается с места и, не раздумывая, несется к тебе в Нью-Йорк.
Рейчел продолжала молча смотреть на волны, воспоминания заставили ее содрогнуться. Она была практически сломлена, лежала, сжавшись, на диване в своей комнате и чувствовала себя грязной, грубые прикосновения мужских рук оставили синяки… Мэлори — такой разъяренной Рейчел ее никогда не видела — успокаивала ее и была такой нежной, убеждала, что она по-прежнему красивая и чистая, а негодяи, унизившие ее, «грязные свиньи». И все спрашивала, очень возбужденно: «Но он тебя не изнасиловал? Не изнасиловал?»
Лицо мужчины скрывала маска, сделанная из вязаной лыжной шапки. Он грубо облапал ее, раздвинул ноги, сообщил, что собирается сделать, но… не сделал. Двое других прижимали ее обнаженное тело к земле, а он устроился над ней, но, кроме нескольких шлепков, ничего не получилось. Двое других засмеялись, и тогда он произнес очень странную фразу: «Хватит. Ты все поняла, сука?»
Что «поняла»? Что она должна была понять?
— Неприятные воспоминания. — Кайл посмотрел на пальцы ног, закопавшиеся в холодный, влажный песок. Он стряхнул песок и посмотрел на покрытые лаком ногти. — Розовые. Тебе идет. А где твой бойфренд?
— Остался в Нью-Йорке. Откуда ты взялся, Кайл? Вдруг приехал в город, начал работать у Мака в автомастерской, вдруг попросил маму продать твой красный спортивный автомобиль. Когда Мак отошел от дел, выкупил его мастерскую. Она тебе достаточно денег приносит? Или тебе приходилось пользоваться финансовой поддержкой Мэлори?
— Ты ведь не веришь ничему из того, что я тебе говорю. — Кайл резко поднялся на ноги, ветер принялся рвать на нем рубаху. — Уже темно и опасно. Ты идешь или остаешься?
— Ты прав. Перемирие окончено.
Рейчел тоже поднялась, сняла свитер и протянула ему.
Близость, неожиданно возникшая между ними на холодном ветру, осталась, и Кайл, громко вздохнув, сказал:
— Тебе идет этот свитер.
Ветер откинул назад его волосы, и в сумерках его лицо показалось печальным. На похоронах Кайл, как любящий брат, поправил Мэлори воротник. Он действительно относился к ней с неподдельной нежностью? Насмотрелся на ее мучения и его сердце наполнилось состраданием? Он приходил сюда с Мэлори, чтобы успокоить терзавших ее демонов или чтобы раздразнить их?
— Кайл, что это за деньги? Почему Мэлори ежемесячно выписывала тебе чек?
— За всякий мелкий ремонт.
— Я тебе не верю. Я видела квитанции, за мелкий ремонт она платила другим людям. Иногда мама и Боб ей помогали, до тех пор пока мама могла все это выносить. Мэлори платила тебе за что-то другое. За что?
Кайл покачал головой и сжал губы, на шее напряглись вены. Рейчел надавила сильнее:
— Тогда скажи, кто ты такой? Откуда ты взялся в Нептун-Лендинге?
Он улыбнулся, наклонился и прошептал ей на ухо:
— Думаешь, расследование пойдет быстрее, если узнаешь, кто я и откуда?
Рейчел стояла неподвижно и ответила также шепотом:
— Естественно. Я выведу тебя на чистую воду, Скэнлон. Никто ничего не знает о твоей жизни до того момента, как ты приехал сюда. Полагаю, никто этим особенно не интересовался. Но я раскопаю все. Я выясню, почему ты брал у Мэлори деньги.
Скользящим движением он коснулся губами ее щеки и чувственно, растягивая слова, прошептал:
— Мне льстит, дорогая, что ты мной интересуешься.