Можно сказать, Кайл вообще никогда с ней ни о чем не говорил. Все их общение сводилось к фразам: «Убирайся с моей дороги, Скэнлон» и «Ну конечно, моя дорогая». Однако в день похорон Мэлори она, должно быть, сделалась излишне чувствительной к тому, что было естественным: Кайл очень резко отреагировал на ее обвинение в том, что его бездействие способствовало гибели Мэлори, и это смущало. А что, если Кайл действительно заботился о Мэлори, что, если ему тоже ее жалко и его также мучит боль утраты?
Боксер взглянул на Рейчел, затем посмотрел чуть ли не с печальным выражением морды вслед удалявшемуся хозяину, заскулил и потрусил за Кайлом. Он бежал, как-то неестественно подпрыгивая, так бегают собаки, у которых нет одной лапы.
Вечер оказался богатым на всякого рода неожиданности и странности: стыдливый румянец на ее щеках, желание провести рукой по треугольнику волос на груди Кайла, волнующее ощущение, которое вызывали его руки, массировавшие травмированную ногу, нежное прикосновение к ее щеке.
За все тринадцать лет, что они были знакомы, Кайл никогда к ней не прикасался, всегда держался на расстоянии. Рейчел закрыла глаза, убеждая себя, что пришла сюда с единственной целью — стереть его в порошок.
Представить Кайла стертым в порошок было очень трудно, он такой большой и сильный, крупный самец в самом расцвете сил, и он знал себе цену. Дверь мастерской закрылась за ним, и Рейчел пробормотала:
— С моей грудью все в порядке, Скэнлон, и в твоем участии я не нуждаюсь. А если ты думаешь, что таким образом нокаутировал меня, ошибаешься, так легко я не сдамся!
Рейчел содрогнулась от мысли, что Кайл каким-то образом провоцирует все самое плохое, что есть в ее характере.
Опираясь на «хаммер», она поднялась на ноги, проверила, может ли идти. Банановая шкурка скатилась по бедру и зацепилась за ткань брюк, порванную на колене. Рейчел отбросила шкурку и пошла, осторожно ступая между высыпавшимся из мешков мусором. Она пнула бутылку из-под пива, после чего до дому ей пришлось прыгать на одной ноге. Этот гад оказался прав: нет ни перелома, ни растяжения связок, просто легкий вывих, ей хватит сил дохромать и все-таки разорвать в клочья эту аккуратного вида задницу.
У Кайла были красивые ягодицы, приковывавшие взгляды женщин, но Рейчел сказала себе, что не является и никогда не была поклонницей узких бедер, крепких ягодиц и длинных худых ног.
Не успела Рейчел подойти к двери, как она предупредительно распахнулась, и Кайл театрально широким жестом пригласил ее войти. Его взгляд медленно заскользил по ее телу снизу вверх, на мгновение задержался на груди и встретился с ее взглядом. Его неизменная самодовольная ухмылка была для Рейчел как красная тряпка для быка.
— Я пришла поговорить о Мэлори.
Кайл язвительно усмехнулся:
— Хорошо, ты кипятилась с самых похорон, так что сейчас можешь выпустить пар. Тебе нужно найти виноватого? Ладно, пусть этим виноватым буду я.
Его взгляд снова застыл на ее груди, и это напомнило Рейчел о том, что влажная, прилипшая к телу блузка с оторванной пуговицей делает ее грудь практически обнаженной.
Кайл поднял голову и посмотрел ей в глаза:
— Ты что-то сказала?
— Ответь мне, откуда у тебя деньги на содержание твоих бывших жен? Тебе их давала Мэлори? — спросила Рейчел, сжимая кулаки от едва сдерживаемой злости.
Вопрос был как удар под дых.
— Что ты сказала? — словно не расслышав, переспросил Кайл.
Все эти годы Рейчел Эверли так и норовила уколоть его побольнее, но ее неожиданные, молниеносные выпады никогда особенно не задевали его самолюбия. Однако сейчас, когда Кайл все еще чувствовал упругую мягкость ее икры, он надеялся на более деликатное обхождение.
— Я знаю, ты всегда крутился возле Мэлори, и я никак не могла понять, что она в тебе находит. А после того как друг моей матери помог Мэлори с кредитом на бильярдную, ты просто прилип к ней, разве не так? Тебя привлекал дополнительный доход?
Кайл медленно глубоко вздохнул, сдерживая раздражение. Рейчел Эверли явилась, чтобы сделать его жизнь адом, фигурально выражаясь, провернуть всаженный в живот нож.
— Сопоставь факты: Мэлори получила свой бизнес девять лет назад, а я выкупил мастерскую тремя годами ранее.
— А разве деньги бывают лишними?
Рейчел без всякого приглашения заявилась именно сейчас, когда он расстроен смертью Мэлори, когда чувство вины, что не смог удержать ее от самоубийства, рвет сердце на части. Рейчел всегда умела выбирать моменты.
Настроена она была решительно, это было видно по напряженному прищуренному взгляду, каким Рейчел смотрела на мужчин, словно оценивая, что он собой представляет, видя его насквозь. У нее была привычка опирать руку о бедро и при этом высоко поднимать подбородок, бросая вызов. Кайл вызов принял.
Точно так же она вела себя и в первый день их знакомства. Мэлори хотела сохранить их отношения втайне от Рейчел, объяснив это тем, что она не собирается вступать в пререкания со своей сестрой. Кайл согласился, поскольку в то время его интересовали только секс и легкие, необременительные отношения.
В тот вечер он остановился у дома Эверли. Они с Мэлори целовались, прежде чем расстаться, и в этот самый момент Рейчел и решила нарушить их любовную идиллию. На ней были красный джемпер, джинсы и теннисные туфли, но уже тогда было видно, что двадцатилетняя студентка колледжа обладает не только стройным, спортивным телом, но и напористостью. Она направила фонарик прямо ему в лицо, свет слепил, Мэлори тихо выругалась.
— Кто это? — спросила Рейчел таким тоном, словно Мэлори приволокла в дом какую-то гадость.
В то время Кайл был просто молодым парнем, которому уже пришлось побороться за свое существование, и сейчас он выяснял, что же этот мир ему теперь должен. Скоростной автомобиль и секс. Кайл откинулся на сиденье, давая возможность разгоряченной и взъерошенной Мэлори прояснить сестре его статус.
— Это мой друг, — неуверенно ответила Мэлори. — Мы с ним встречаемся уже три года, познакомились, когда мне было восемнадцать. Я тебе о нем рассказывала, но, кажется, ты пропустила это мимо ушей.
— Приблизишься к моей сестре, приятель, надеру тебе задницу.
— Будь осторожна, она может тебе понравиться, — ответил насмешливо Кайл.
Рейчел только хмыкнула, сочтя его замечание пошлым, и холодно продолжала:
— Я знаю тебя. Ты работаешь в авторемонтной мастерской Мака. Тебе двадцать два года, ты молодой бездельник, у которого нет никакой перспективы. Моей сестре такие друзья не нужны.
Кайл знал, что она права, и это его задело. Он никогда не видел своей родной матери, она их с отцом, неким Джо Смитом из Чикаго, бросила. В детстве Кайлу приходилось постоянно переезжать из города в город, вытаскивать отца из пьяных компаний, и, пока он не повзрослел, ему доставались одни лишь тычки и оплеухи. Затем стало совсем плохо. И если бы его не взяла на воспитание другая семья, где его окружили заботой и любовью, он бы, наверное, закончил свои дни в канаве, как его отец, или попал бы в тюрьму.