– Мы решили, что лучше так, чем выдавать информацию, которую переварить трудно. Потерпи чуток, и ты поймешь почему.
Эйприл послушно умолкла, и Роберт вновь остался один перед неотвратимостью монолога.
– Если не считать Стюарт, которая была убита на заднем дворе «Дубов», два других случая осложняют их расследование до невозможности.
– То есть?
– Они из детективной литературы. Калеб был убит в своей запертой изнутри лаборатории без каких-либо следов взлома. А Джед Кросс – когда был на прогулке в тюремном дворе под присмотром охранника.
– И что говорит охранник?
Полицейский тряхнул головой, давая понять, что и здесь полнейший тупик.
– Ничего. Он упал со стены, сломал ногу и до сих пор в шоке. Прогноз неутешителен. Врачи не уверены, что он когда-либо сможет прийти в себя.
Джим ощутил сгустившуюся в комнате атмосферу неведомого. Ее нелегко переносить, когда она обступает тебя в виде ночных кошмаров, но при свете дня она становится еще свирепее.
– И как они погибли?
Роберту, хотя он уже начал говорить, каждое слово по-прежнему давалось с трудом.
– В телах всех троих полностью раздроблены все кости скелета и черепа. Как будто их раздавил какой-то дьявольский пресс. И потом еще следы…
– Что – следы?
Детектив не стал отвечать напрямую, а пошел своим путем:
– К сожалению, сразу после убийства Стюарт начался ливень и смыл все следы. Я для того и приехал в лабораторию, чтобы убедиться, что эта странность не ускользнула от нас при первом осмотре.
– Какая?
Казалось, Роберт все еще колеблется. Словно боится, что невероятность случившегося отраженным светом заденет и его и он прослывет сумасшедшим.
Наконец он выпалил с отчаянием самоубийцы:
– Да ладно, черт возьми! В конце концов не один я их видел! – Он откинулся на стуле и вперил напряженный взгляд в золотой слиток, как будто пытаясь расшифровать тайну испещривших его иероглифов. – В тюремном дворе остались следы босых ног. Необычные следы. Они не утоплены в землю, как обычно бывает… – Он стал помогать себе руками, чертя в воздухе форму следов. – Они, наоборот, выгнуты кверху, точно этот… не знаю, как его назвать… шел вверх ногами. Ну, то есть под землей шел.
Джим не утерпел и вмешался – так ему захотелось вытащить друга, угодившего в зыбучие пески:
– Думаю, надо еще сказать о поведении пса.
Видимо, от обилия свалившейся на нее информации Эйприл недоверчиво прищурилась. Джим подумал, что ее реакция вполне объяснима.
– Пес? При чем тут пес?
Записав себе в актив облегчение на лице Роберта Бодизена, Джим продолжил рассказ вместо него:
– Когда я приехал в дом Калеба, Немой Джо был страшно напуган. Нет, даже не напуган, он пребывал в каком-то священном ужасе. Когда убили Джеда Кросса, я был на стоянке перед полицейским управлением. И вдруг пес начал выть, а потом забился в машину. И пока я был в полиции, он ни в какую не хотел вылезать. То же самое с ним случилось, когда я привез Черил Стюарт в «Дубы».
Джим смотрел в глаза Эйприл, как будто они остались единственным оплотом реальности в этом мире.
– Бедная девочка решила посмотреть, где жил Калеб. Она только-только отошла от меня, свернула за угол дома, как вдруг Немой Джо начал выть. И почти тотчас же она завизжала. Дай бог мне вовек больше не услышать такого визга. Я даже понять ничего не успел. Полминуты – и ее нет.
Эйприл вскочила со стула, как будто в нем была пружина.
– Ну, знаете! Вы что, сговорились скормить мне этот бред? Стало быть, у нас появился убийца, который в один миг перемалывает жертвам кости и мгновенно исчезает в никуда? А вдобавок собака своим воем возвещает его появление?
– Да.
Все трое синхронно повернулись к Чарли. От односложного слова, подброшенного стариком в огонь дискуссии, время в комнате будто остановилось. До сих пор старый индеец молчал. От Чарльза Филина Бигая всем сразу хотелось отвести взгляд – не потому, что он был недостоин внимания, а потому, что никогда не старался его привлечь. Теперь же три пары глаз взирали на него как на оракула.
Старик пробормотал что-то на языке дене. Как и недавно в подвале Калеба, Джим не разобрал всей фразы, а лишь выхватил из нее два слова.
Первое – nahasdzáán – он уже слышал. На языке навахов это «земля»; второе – biyáázh – означает «дитя», но только если к ребенку обращается мать.
– Что ты сказал, Bidá'í?
Чарли показал на золотой слиток.
– Сосуд Земли. Я не думал, что он есть на самом деле.
Он несколько мгновений сосредоточенно размышлял и словно бы не верил собственным мыслям. Потом решился и перевел их в слова, похожие на бред:
– Я слышал про него. Эту легенду даже шаманы пересказывали друг другу шепотом. Думаю, им тоже не верилось. Однако вот он передо мной. Говорят, что его ценность вовсе не в золоте, из которого он сделан, а в том, что он собой представляет. Предвестие смерти.
Джим вдруг понял, отчего Чарли так часто уединялся в пустыне и отчего так редко высказывался. Его слова внушали всем ощущение простора, в каком бы узком помещении он ни находился.
Вот дурак, и как он раньше не догадался.
– Так ты шаман?
Старик усмехнулся, но усмешка тут же спряталась в морщинах.
– Это власть былых времен, Три Человека. Она сошла на нет от злоупотреблений. Никто уже не верит в эти глупости. Нынешних демонов не победишь горсткой крашеного песка и амулетами.
Роберт в нетерпении прервал запоздалые откровения Джима и Чарли. Он полицейский, ему по должности полагается стоять обеими ногами на грешной земле.
– Извини, Чарли, ты говоришь, это предвестие смерти. Но предвестие – дело будущего, а у нас уже сейчас три трупа. Что этот сосуд на самом деле собой представляет и какое отношение имеет к трем убийствам?
– Сосуд этот священный. И зловещий.
Полицейский решил не углубляться в шаманские дебри и сосредоточился на более конкретном аспекте:
– По-твоему, как он попал Калебу в руки?
Чарли слегка покачал головой.
– Понятия не имею.
Тогда Роберт взял на себя труд суммировать факты для всех присутствующих. Он встал со стула, прислонился к шкафу сбоку от стола и начал загибать пальцы. Джим понял, что это его маленький ритуал, уловка, помогающая сосредоточиться.
Первый палец…
– Билл Фрайхарт видел Калеба утром накануне смерти. По его словам, Калеб выглядел подавленным. Билл не случайно подчеркнул это. Калеб приехал на пикапе, а в горы отправился пешком. С собой он взял пса, а также лук и стрелы, якобы поохотиться хотел. Но без особой надежды, как отметил Билл. За машиной он не вернулся. Билла это не встревожило, поскольку такое бывало и прежде.