— Уилл, детка, успокойся.
От его воплей у Элен разболелась голова. Звонкие крики веселящихся подростков били по ней, словно молотками. Элен посторонилась, пропуская двух толкающихся мальчишек, и нечаянно выпустила веревку ледянки.
— Мама! Пожа-алуйста! Я хочу… еще!
— О нет! — закричала Элен, разворачиваясь кругом. Она не успела схватиться за веревку, и ледянка, крутясь, понеслась вниз. Выбора нет: придется ее бросить. Им обоим пора домой, поспать.
— Можно мне… скатиться одному? — завывал Уилл.
— Милый, пожалуйста, успокойся. Все будет хорошо.
Элен показалось, что они добирались до машины целую вечность. Наконец, она усадила Уилла в детское кресло, села за руль и выехала со стоянки. Барабанные перепонки лопались от его плача.
— Мама… мне там понравилось! Я хочу еще!
— Милый, там слишком опасно. Нам туда нельзя.
— Еще! Еще!
Выехав из парка Вэлли-Фордж, Элен стала смотреть на указатели. Здесь проходит много дорог — важно не пропустить ту, что ведет в город. Движение было затруднено: из-за снегопада многих отпустили с работы пораньше. На перекрестке она притормозила, пытаясь разглядеть номера на указателях. Куда повернуть — направо или налево? Сзади нетерпеливо загудели клаксоны.
— Я хочу… еще кататься! — рыдал Уилл. — Мы съехали всего один раз!
— Сейчас вернемся домой, и я сварю тебе горячий шоколад. Хочешь горячего шоколада?
— Пожалуйста… мамочка, ну пожалуйста, еще!
— Там горка для больших, — вырвалось у Элен, и она тут же пожалела о своих словах.
— Я тоже большой! — завыл Уилл.
Элен не стала его ругать. Малыш устал и разочарован. Настоящий детский «коктейль Молотова». [3] Она повернула налево, ища въезд на шоссе, и вдруг услышала, как сзади завывает сирена.
— Мам, что там такое? Пожарная машина?
Слезы у Уилла моментально высохли, он прижался носом к стеклу. Элен посмотрела в зеркало заднего вида.
Прямо за ней ехала патрульная машина с включенным проблесковым маячком. Вздрогнув, она моргнула глазами. Как она раньше не услышала?
— Только этого не хватало! — вырвалось у нее.
— Что, мама?
— За нами едут полицейские.
Элен не представляла, что она натворила. Она едет медленно, скоростной режим не нарушает. Ее накрыла новая волна головной боли. Увидев впереди «карман», она перестроилась в правую полосу и затормозила. Полицейская машина остановилась следом за ней.
— Мама, что ты сделала? — Уилл захлюпал носом.
— Не знаю, милый. По-моему, ничего страшного.
— Почему они так выли?
— Чтобы все знали, что они едут, и пропускали их.
— А зачем они здесь?
Элен вздохнула про себя.
— Наверное, я ехала слишком быстро. Сейчас все выяснится.
— А почему ты ехала слишком быстро?
— Милый, посиди спокойно и немного помолчи.
Элен наблюдала за патрульной машиной. Распахнулась дверца, и из машины вылез высокий молодой полицейский. Он направился к ней. Элен нажала кноку стеклоподъемника. В салон проник холодный воздух.
— Здравствуйте. В чем дело?
— Пожалуйста, предъявите водительское удостоверение и документы на машину.
— О нет! — Элен вдруг поняла: у нее нет с собой ни того ни другого. Она не взяла с собой дамскую сумку. Ведь они собирались идти пешком в Шортридж-парк, а потом она неожиданно изменила планы. Она сняла солнечные очки и потерла глаза. — Сегодня у меня определенно неудачный день. Я оставила их дома!
Полицейский нахмурился и смерил ее подозрительным взглядом.
— У вас нет при себе никаких документов?
— Нет. Извините. Забыла дома. Клянусь. Что я нарушила?
— Заехали на остановку общественного транспорта.
— Извините, я ее не заметила. Я искала дорогу, которая ведет в Филадельфию.
— Мама, что ты натворила? — крикнул Уилл.
Полицейский нагнулся к окошку и оглядел мальчика на заднем сиденье.
Элен охватил страх. Что, если в полицейские участки тоже разослали фотографии похищенных детей? Что, если Тимоти Брейверман объявлен в федеральный розыск? Что, если этот полицейский каким-то образом примет Уилла за Тимоти? Элен сама не знала, отчего она так волнуется. Может, у нее начинается паранойя? Но она никак не могла успокоиться.
— Смышленый малыш, — заметил полицейский улыбаясь.
— Спасибо. — Элен выдохнула и крепче сжала руль, чувствуя, как бьется сердце.
— Какой-то он вялый, — заметил полицейский.
Из его рта на морозе вырвалось облачко пара. Он не сводил с Уилла взгляда, и Элен приказала себе успокоиться. Она нервничает, как будто совершила какое-то преступление, а ведь она не сделала ничего плохого!
— Просто устал.
— Ничего я не устал! — завопил Уилл.
— У меня племянник такой же. — Полицейский снова улыбнулся. — Ладно, мисс, считайте, что сегодня вам повезло. Я не оштрафую вас за то, что у вас нет документов. Главное, чтобы такая забывчивость не вошла у вас в привычку. Договорились?
— Да! Огромное вам спасибо! — ответила Элен дрожащим голосом.
— Когда ведете машину, смотрите на дорогу и не разговаривайте по мобильному телефону.
— Не буду. Клянусь! Спасибо.
— До свидания. Смотрите, осторожнее, когда будете перестраиваться.
Полицейский отошел от машины, и Элен подняла стекло. Полицейская машина проехала мимо, она испустила вздох облегчения и посмотрела в салонное зеркало. Уилл сладко спал, голова свесилась на грудь. На щеках еще блестели дорожки от слез, как следы улиток в саду.
Элен завела мотор; пришлось довольно долго ждать, когда удастся перестроиться. Наконец, она покатила по шоссе. Хотя лоб у нее покрылся испариной, сердце билось ровно, как раньше. Она с трудом преодолела желание посмотреть на экран коммуникатора, хоть и догадывалась: если Эми Мартин ей напишет, то вряд ли скоро.
Голова по-прежнему болела. Как жаль, что нет мамы! Ей очень нужно с кем-то поговорить о Тимоти Брейвермане, посоветоваться. Мама бы сразу сказала, что делать.
С ней что-то не то. Хлопнулась в обморок в кабинете редактора. Сорвала срок сдачи статьи. Если она не возьмет себя в руки, ее выгонят с работы. Сара будет счастлива занять ее место. Чтобы бороться, ей нужна более ясная голова.
Поток машин двинулся вперед. Элен нажала на газ.
Она передумала. Они поедут не домой, а в другое место.