Она прошла до конца коридора и остановилась у открытой двери. Зал для траурных церемоний оказался просторным; сейчас здесь поставили всего два ряда коричневых складных стульев. В первом ряду сидело несколько женщин. Увидев закрытый гроб, Элен в первый миг испытала разочарование. Так она и не увидит, как выглядела Эми Мартин — даже после смерти, так и не сравнит ее лицо с лицом Уилла. Но тут же отругала себя, сейчас это уже не имеет значения. Генетический тест раскроет тайну и без участия Эми Мартин.

Элен направилась к женщинам, сидящим на стульях. Она узнала Джерри и Черил. Черил обнимала мать. Услышав шаги, она подняла голову и улыбнулась Элен.

— Элен, как мило с вашей стороны, что вы пришли, — негромко сказала она.

Джерри, не отодвигаясь от дочери, тоже повернула голову и подняла на нее глаза. Горе сразу состарило ее: углубились носогубные складки, кончики губ опустились вниз. Джерри как будто утопала в просторном, не по размеру, черном брючном костюме.

— Примите мои соболезнования в связи с вашей утратой. — Элен подошла ближе и протянула руку.

— Спасибо, что пришли, — хрипло ответила Джерри, смахивая слезы. — Я знаю, Эми охотно познакомилась бы с вами. Может быть, вы как-нибудь привезете к нам своего малыша?

Черил согласно кивнула:

— Я тоже с удовольствием с ним познакомлюсь, когда он выздоровеет.

— Конечно, — ответила Элен, которую кольнуло угрызение совести. Она совсем забыла, что обманула их, сказала, что Уилл заболел и потому ей нужно кое-что узнать об анамнезе Эми.

Черил сказала:

— Жаль, что вы разминулись с моими мужем и братом. Они были здесь вчера вечером и сегодня утром, но потом им пришлось уехать. — Она жестом показала на еще одну молодую женщину, присутствующую на похоронах. — Это подруга Эми.

— Мелани Ротуччи, — представилась девушка, протягивая руку.

На вид ей было лет двадцать с небольшим, в иной ситуации она могла показаться даже красивой, хотя черты лица ее были, пожалуй, резковаты. Серые глаза припухли и покраснели от слез, белая кожа казалась почти прозрачной. Мелани кусала полные губы — раньше про такие говорили: как лук у Купидона. Роскошные длинные темные волосы рассыпались по плечам черной кожаной куртки.

Несколько удивленная, Элен представилась. Она помнила слова Черил и Джерри: у Эми не было подруг.

Должно быть, Черил прочитала ее мысли.

— Мелани познакомилась с Эми в клинике для наркозависимых, где проходила курс лечения. Они очень подружились.

— Эми лечилась в клинике? — Элен пришла в замешательство. Вот это новость!

— Мы и сами ничего не знали, Мелани нам рассказала. Оказывается, Эми по-настоящему хотела изменить свою жизнь. Она дважды проходила курс лечения от героиновой зависимости. И ей уже становилось лучше, правда, Мелани?

— Я не сомневалась, что ей удастся соскочить. — Мелани решительно поджала губы, накрашенные темной помадой. — После второго курса ей удалось оставаться чистой тридцать пять дней. Она загадала: если продержится три месяца, то обо всем расскажет вам и всем остальным.

— Бедная моя, бедная девочка! — прошептала Джерри, снова разражаясь слезами.

Черил обняла мать.

Юное личико Мелани исказилось от боли.

— Пойду покурю, — пробормотала она, вставая.

— Я составлю вам компанию, — вызвалась заинтригованная Элен.

66

— Должно быть, вам сейчас очень тяжело, — заметила Элен, когда они вышли на крыльцо и встали на верхней ступеньке.

Из-за тесноты им пришлось стоять почти вплотную друг к другу. Мелани достала одноразовую зажигалку и прикурила, прикрыв сигарету рукой.

— Да, мне паршиво.

— Вы с Эми были близкими подругами?

— Нельзя сказать, что мы хорошо друг друга знали, но в реабилитационном центре для наркозависимых мы все товарищи по несчастью. Там люди сближаются как-то быстрее. Эми говорила, что в клинике — как на войне, один год идет за семь. — Мелани затянулась и печально улыбнулась, выпуская дым.

— Где находится реабилитационный центр?

— В Иглвилле, в Пенсильвании. — Мелани прислонилась к металлическим перилам и скрестила длинные ноги в узких джинсах и черных сапожках.

Элен что-то читала об этом центре.

— Извините, сколько вам лет?

— Двадцать два года.

— Вы намного моложе Эми.

— Ну да. Она заботилась обо мне, как старшая сестра или мама.

Элен решила воспользоваться удобным случаем.

— Она никогда не говорила вам о том, что у нее был ребенок?

— Да вы что! — Мелани посмотрела на нее как на сумасшедшую. — У Эми не было детей.

— Нет, у нее, возможно, был ребенок, и она отдала его на усыновление. — После Майами Элен уже ни во что не верила. — У нее был ребенок, но она, наверное, ничего вам о нем не говорила.

— Может, и так.

— Ребенок был очень болен, у него нашли врожденный порок сердца.

— Всего я, конечно, о ней не знаю. — Мелани прищурилась, разгоняя дым ладошкой. — Эми была не из болтливых. Мы вместе ходили на сеансы групповой терапии, нас заставляли посещать семинары, лекции, занятия по трудотерапии — и так целый день. И на перекуры ходили вместе. И она ни разу не упоминала ни о каком больном ребенке.

Элен понимала, что проявляет назойливость, но решила довести дело до конца:

— Не говорила ли она вам о своем приятеле по имени Чарлз Картмелл?

— Нет. Эми признавалась, что парней у нее было много, но она твердо решила изменить свою жизнь. Во время групповой терапии она говорила: ей надоело западать на парней, которые плохо с ней обращаются. В общем, с этим она тоже завязала.

— Кто-нибудь из прежних дружков навещал ее в клинике?

— Нет. Нам разрешалось принимать гостей по выходным, но к ней никогда никто не приезжал. И ко мне тоже, что меня вполне устраивало. Если бы приехала моя мамаша, я бы ее прогнала пинком под зад!

Элен сделала вид, что пропустила последние слова девушки мимо ушей.

— Меня особенно интересует один конкретный парень. Эми встречалась с ним три-четыре года назад. Внешне вполне симпатичный, белый, с длинными каштановыми волосами. Возможно, они познакомились где-то в теплых краях, вместе путешествовали или отдыхали. Она никогда не рассказывала, что проводила отпуск с парнем где-нибудь на юге?

Мелани помолчала, хмуря лоб.

— Она рассказывала об одном своем приятеле по имени Роб. Роб Мур. Она втрескалась в него по уши, но потом ушла от него.

Сердце у Элен забилось чаще.

— Что еще она о нем говорила?