— Блудница! — гневно произнес он. — По-твоему, ни один мужчина не устоит перед тобой? Не воображай, что хоть на миг соблазнила меня. Ты порочишь ислам и Пророка! Как ты смеешь идти против священного учения?

Женщина не отвечала.

— Говори, когда к тебе обращаются! — взревел он.

— Простите меня, я нечаянно столкнулась с вами, — раздался полный раскаяния, робкий голос. — Случайно. Сама не понимаю, как такое получилось.

— Все ты понимаешь! Никакая это не случайность. С какой стати ты топчешься тут столько времени? По-твоему, я не понимаю, чего ты хочешь от меня? — Саид схватил женщину за руку и потащил ее за собой. — Вон на улицу, где тебе и место. А еще лучше — возвращайся в публичный дом.

Ее рука была мускулистой и сильной. Таких женщин он встречал в учебных лагерях и в Америке.

Он вытолкал ее на тротуар.

— Пусти, — вскрикнула женщина, вырываясь. — Ты не имеешь права.

— Я — мужчина. Я имею право.

Он услышал, как она резко выдохнула. В следующий миг она набросилась на него, как разъяренная тигрица, и чуть не заехала ему кулаком в лицо. Саид отпрянул, блокируя удар, но руку ее не выпустил.

— Ах, ты еще и драться умеешь, да? Вот почему у тебя такие сильные руки. Сначала бьешь мужчину, а потом чистишь его карманы, пока он не пришел в себя.

Вокруг них собралось поглазеть на драку около дюжины мужчин. Скоро Саид и женщина оказались в кольце зевак, дававших на разные голоса советы, среди которых было несколько совершенно бесценных — отпустить ее.

— Пусти! — только и вскрикивала женщина. От страха ее голос стал похож на визг. — Отпусти меня! Я позову полицию!

— Давай зови, зови кого хочешь, — отвечал он. — Здесь только Аллах судья. И другой власти нам не надо.

Он попробовал заломить ей руку, но женщина вдруг оказалась ближе, чем он рассчитывал. И тут его челюсть содрогнулась и рот наполнился теплой солоноватой жидкостью. Саид догадался, что это кровь. Но его удивило другое: она ударила его. Эта шлюха ударила его. Сжав кулак, он со всей силы двинул в закрытое чадрой лицо. Раздался крик, и женщина опустилась на одно колено.

Толпа вокруг взорвалась смехом. Кольцо зевак сужалось, теперь их было около полусотни. И с каждой секундой они распалялись все больше и больше. В их охрипших голосах теперь звучала злость, драка разбудила в них первобытную свирепость. Саид заставил женщину подняться на ноги. Ее одежда запачкалась в пыли. На земле, рядом с ней, виднелись капли крови — некоторые черные, некоторые отчаянно-красные. Когда она поднималась, Саид почувствовал, как по его боку скользнуло что-то твердое, правильной геометрической формы. Что-то очень похожее на пистолет.

— Кто ты? — Он сдернул с плеча автомат, снял его с предохранителя и положил палец на курок.

— Я знаю, кто она, — раздался резкий голос. — Я видел, как она шпионит.

Из кольца зевак вперед выступил одетый во все черное старик.

— Слушаю тебя, имам, — обратился Саид к мулле, — скажи мне, кто она. Скажи нам всем.

Мусульманский священник поднял вверх узловатый палец, и от ненависти, скопившейся за тысячу лет, его голос стал пронзительно-высоким:

— Она — христианка! Шпионка крестоносцев!

4

Адам Чапел чуть отогнул край шторы из фламандского кружева и выглянул на Вандомскую площадь. По кругу равномерно двигался поток машин, прогуливались стайки туристов. Одни рука под руку переходили от витрины к витрине, другие, не глядя по сторонам, шли куда-то деловым шагом. В бинокль он увидел Кармине Сантини, как раз проходившего мимо бутика «Армани». На плече у него висел рюкзак, на шее — фотоаппарат и сумочка для документов. Шорты, нездорово-бледные ноги и поношенные кроссовки — типичный долговязый американский турист. В сотне ярдов от него Рэй Гомес, одетый более традиционно, в блейзер и слаксы, стоял в очереди к банкомату.

Взгляд Чапела перескакивал с одного объекта на другой, выбирая, оценивая, анализируя. Может, та хорошенькая блондинка в цветастом платье? Или водитель такси: плату получил, но не торопится ехать дальше? Или вон тот чиновник, что куда-то спешит, прижимая к уху сотовый телефон? Чапел не имел ни малейшего представления, кого и когда пошлют забрать деньги. Нервы его были на пределе. Радовало только одно: в старинном пассаже постройки семнадцатого века интересующий их ювелирный магазин один мог похвастаться отдельным входом, и вход этот находился прямо у него перед глазами.

Рядом, на ковре, прикусив сигарету, по-турецки сидел Леклерк: он тщательно собирал блестевшую смазкой винтовку.

— Видел такую? — спросил он, не отрываясь от своего занятия. — Французская снайперская, ФР-Ф-два, калибр семь и шестьдесят две сотых миллиметра, полуавтомат.

— Конечно, — солгал Чапел, — отличная штука. Настоящее оружие. Серьезное.

При этих словах француз вставил магазин и передернул затвор.

— А у тебя что? — спросил Леклерк, поднимая приклад к щеке, будто прицеливаясь.

— У меня?

— Да, у тебя. — Опустив винтовку на колени, Леклерк уставился на своего собеседника.

Чапел заморгал, соображая, что ответить. Правда заключалась в том, что оружие полностью выбивало его из колеи. При виде холодного увесистого пистолета, манящего изгиба его спускового крючка у него начинала кружиться голова — от ужаса и предчувствия опасности. На зачетных стрельбах в Федеральном правоохранительном учебном центре в Глинко, штат Джорджия, ему удалось выбить только восемнадцать очков из пятидесяти, причем две пули и вовсе ушли в «молоко». Чапел убеждал себя, что он бухгалтер не только по профессии, но и по природе. Жестокому, не подлежащему обжалованию приговору такого судии, как пуля с полым наконечником, он предпочитал бескомпромиссную точность бухгалтерского регистра — гарантированную фискальную прозрачность, понятный мир, где действуют общепринятые принципы бухучета. Чапел знал главное правило относительно оружия: если у тебя есть оружие, рано или поздно ты захочешь пустить его в ход. Об этом правиле он знал не понаслышке. В их группе только он не носил оружие.

— В общем-то, меня вполне устраивает диплом магистра делового администрирования Гарвардской бизнес-школы (калибра четыре-ноль), — сказал он. — Ну и для подстраховки держу под рукой аудиторские корочки и диплом финансового аналитика — так, на всякий случай. Ах да, еще в носке у меня припрятана компактная магистерская по консалтингу и внешнему аудиту. Незаменимая вещь, если попал в заваруху.

Леклерк поднял винтовку к подоконнику и в шутку прицелился.

— Забавный ты парень, — сказал он.

Чапел положил руку на ствол.

— Господин Леклерк, он нам нужен живым. Его смерть ничего не даст. Вы находитесь здесь на случай самой крайней необходимости.

— Бах! — произнес Леклерк, нажав на спусковой крючок незаряженной винтовки и краем глаза подметил, как Чапел чуть не подскочил на месте. — Видишь, я тоже забавный.