Томас Хадсон увидел, как яростно забурлила в одном месте вода, но рыбы не было видно. Дэвид вставил комель удилища в гнездо и следил за леской, перекинутой через правый аутриггер. На глазах у Томаса Хадсона леска, до того лежавшая на поверхности воды длинной свободной петлей, натянулась и теперь под острым углом резала на ходу воду.
– Подсекай, Дэв. Подсекай сильней! – крикнул появившийся на трапе Эдди.
– Подсекай, Дэв. Да подсекай же, ради бога, – взмолился Эндрю.
– Заткнись, – сказал ему Дэвид. – Я знаю, что делаю.
Он медлил подсекать, и леска быстро разматывалась, уходя в воду под тем же углом. Удилище выгнулось, и мальчик налегал на него, следя за разматывающейся леской. Томас Хадсон застопорил моторы, так что катер теперь только медленно поворачивался на месте.
– Ну что же ты, подсекай, – умолял Эндрю. – Или дай я подсеку.
Но Дэвид только налегал на удилище, а леска все разматывалась, и угол, под которым она уходила в воду, поменялся. Тормоз он освободил совсем.
– Это меч-рыба, папа, – сказал он не оглядываясь. – Я видел меч, когда она высунулась из воды.
– Нет, честное слово? – воскликнул Эндрю. – Ух ты|
– Пожалуй, в самом деле пора подсекать. – Роджер теперь стоял рядом с Дэвидом. Он откинул напрочь спинку его кресла и застегивал пряжки на ремнях. – Подсекай, – Дэв, и посильнее.
– А она успела заглотать крючок? – спросил Дэвид. – Не может быть, что она просто плывет, держа его во рту?
– Тем более нужно подсекать, а то она его выплюнет.
Дэвид уперся ногами, правой рукой подвинтил тормоз на катушке и с силой дернул, чувствуя тяжесть на другом конце лески. Потом дернул еще раз и еще, так что удилище выгнулось, точно лук. Но леска продолжала разматываться. На рыбу его усилия никакого впечатления не произвели.
– Еще подсекай, Дэв, – сказал Роджер. – Вгони крючок поглубже.
Дэвид снова дернул изо всех сил. Катушка завертелась жужжа, удилище согнулось так, что он едва удержал его.
– Слава тебе, господи, – сказал он набожно. – Кажется, вошел как следует.
– Отпусти немного тормоз, – сказал Роджер. – Том, а ты теперь разворачивайся потихоньку, только следи за леской.
– Есть разворачиваться потихоньку, следить за леской, – отозвался Томас Хадсон. – Не тяжело тебе, Дэв?
– Что ты, папа, мне чудесно, – сказал Дэв. – Господи, только бы выловить эту рыбу!
Томас Хадсон медленно разворачивал катер вокруг его собственной кормы. Леска на катушке у Дэва была уже почти вся смотана. Томас Хадсон двинулся потихоньку рыбе навстречу.
– Ну, теперь подвинти тормоз и начинай выбирать понемногу, – сказал Роджер. – Действуй с расчетом, пусть рыба чувствует.
Дэвид подавался вперед, выбирал и наматывал, подавался вперед, выбирал и наматывал с ритмичностью автомата, и катушка постепенно разбухала от наматывавшейся на нее лески.
– В нашей семье еще никому не удавалось поймать меч-рыбу, – сказал Эндрю.
– А ты не говори, пожалуйста, под руку, – сказал Дэвид. – Не говори под руку, понял?
– Не буду, – сказал Эндрю. – Я с тех пор, как она только клюнула, все время молюсь за тебя.
– Не разорвал бы ей крючок пасть, – шепнул Том-младший отцу. Тот, не выпуская штурвала из рук, все время оглядывался на корму и следил за наклоном лески, белевшей в синей воде.
– Будем надеяться. У Дэва для такой рыбы сил маловато.
– Только бы удалось ее вытащить, – сказал Том-младший. – Я бы все отдал за это. Все бы сделал. На все бы пошел. Энди, принеси Дэву напиться.
– Я принесу, – сказал Эдди. – Не спускай с нее глаз, Дэв, мой мальчик.
– Стоп, ближе не надо! – крикнул Роджер. Он был великий рыболов, и в море они с Томасом Хадсоном понимали друг друга с полуслова.
– Сейчас я ее заведу за корму, – откликнулся Томас Хадсон и опять очень мягко и медленно развернул катер, почти не взволновав поверхности моря.
Рыба теперь норовила уйти в глубину, и Томас Хадсон дал задний ход, чтобы хоть немного ослабить ее напор. Но даже это едва заметное приближение к рыбе сразу изменило картину: вершина удилища почти отвесно склонилась над водой, и леска теперь разматывалась рывками, так что удилище дергалось у Дэва в руках. Томас Хадсон дал малый вперед, чтобы леска не так круто уходила под воду. Он знал, как трудно сейчас приходится Дэвиду, но нельзя было допускать, чтобы леска разматывалась чересчур быстро.
– Если еще больше завинтить тормоз, боюсь, не лопнула бы леска, – сказал Дэвид. – Что теперь будет делать рыба, мистер Дэвис?
– Будет рваться ко дну, пока ты не остановишь ее, – сказал Роджер. – Или пока сама не остановится. Тогда можно будет начать подтягивать.
Леска все разматывалась и уходила под воду, разматывалась и уходила под воду. Удилище изогнулось так, что казалось, вот-вот переложится пополам, а леска была натянута, как виолончельная струна, и на катушке ее оставалось совсем мало.
– Папа, что мне теперь делать?
– Больше ничего. Ты делаешь все, что нужно.
– А она не зацепится за дно? – спросил Эндрю.
– Здесь дна нет, – сказал ему Роджер.
– Ты знай держи ее, Дэви, – сказал Эдди. – Ей в конце концов надоест, она и всплывет.
– Эти проклятые лямки замучили меня, – сказал Дэвид. – Они мне режут плечи.
– Хочешь, передай удилище мне, – предложил Эндрю.
– Еще чего, – сказал Дэвид. – Я просто сказал то, что есть, а ты, дурак, и обрадовался. Пусть режут, мне наплевать.
– Попробуй приладить ему большой пояс, Эдди! – крикнул с мостика Томас Хадсон. – Если ремни окажутся слишком длинными, можно леской прикрутить.
Эдди обвернул Дэвида вокруг пояса стеганой мягкой прокладкой, затянул проходившие по ней ремешки и леской привязал кольца к катушке.
– Так гораздо легче, – сказал Дэвид. – Большое спасибо, Эдди.
– Теперь нагрузка у тебя будет не только на плечи, но и на спину, – сказал ему Эдди.