Ну отчего же нельзя? — попытался я возразить сам себе. Кстати, еще год назад я бы ответил, что нельзя. Но тогда у меня все было по-другому. Тогда у меня была семья, здоровая дочь и любимая жена. И пусть Ольга не совсем подходила мне в постели — слишком сухая и схематичная, она больше внимания уделяла технике, чем эмоциям, — я все-таки любил ее и не придавал особого значения этим разногласиям. Но потом Ольга ушла, а я… А мне просто некем было ее заменить. От обиды и горя я спасался работой, приходил домой порой за полночь и сразу же падал в постель с единственной мыслью — спать! А завтра с раннего утра все сначала. Мне совершенно не хотелось секса с какой-то другой женщиной. Может быть, в душе я надеялся, что Ольга все-таки вернется ко мне? И поэтому подсознательно отсекал другие возможные варианты?
В своих размышлениях о развалившейся семейной и личной жизни я что-то закопался глубоко и серьезно, на время позабыв, что нахожусь в машине с девушкой, которую считал важным свидетелем по делу о гибели Скоробогатова. А Варвара тем временем продолжала изливать вслух собственные размышления:
— И я вас понимаю. А моя мать — нет! Она может обходиться без этого годами. Так что… Сами понимаете. А что, вы подозреваете, что во всем этом замешана женщина? — нахмурилась она.
— Не исключено, — ответил я.
Варвара неопределенно пожала плечами. Я так и не понял, согласна она с моей версией или нет. Тем более что машина тем временем уже подъехала к больнице, куда я попросил Варю меня подвезти, и мне пора было выходить. Я поблагодарил Варвару и выбрался из ее комфортного автомобиля. Она же, махнув мне рукой, резко стартанула с места…
…А после посещения больницы я направился домой к господину Астахову, предварительно позвонив в Управление и выяснив у Точилина, что Надежда Алексеевна уверенно опознала в погибшем своего мужа. Она также подтвердила, что тот уходил в офис в костюме. Куда мог подеваться его пиджак, мне по-прежнему было непонятно.
Дома, кстати сказать, Астахова не оказалось, и это заставило меня насторожиться.
— Скажите, а когда вы в последний раз видели вашего мужа? — спросил я у его жены.
— Сегодня утром, — с недоумением отозвалась та. — А почему вы спрашиваете?
— Потому что у меня такая работа, — улыбнулся я, доставая свое удостоверение. Сейчас уже не было смысла скрывать, что я работаю в полиции: мои расспросы, во-первых, могли вызвать подозрения у этой женщины, а во-вторых, теперь, когда смерть Скоробогатова не вызывала сомнений, мне все равно пришлось бы обозначить себя.
— А что случилось? — В глазах женщины появился испуг.
— Ничего страшного. Во всяком случае, для вашего мужа, — постарался я ее успокоить. — Просто он является важным свидетелем по одному делу.
— По какому делу? — не отставала от меня женщина.
— Думаю, это вам он и сам расскажет, — не стал я посвящать ее в подробности. — Кстати, где его можно найти сейчас? Где находится его фирма?
— Из фирмы он уже уехал, так что я не знаю, где его найти! — не задумываясь, ответила жена Астахова.
— Но вы можете хотя бы позвонить ему на сотовый? Я бы договорился с ним о встрече…
— Не могу, у него отключен телефон, — быстро произнесла женщина. — Он всегда так делает, когда у него деловая встреча. Извините, мне сейчас очень некогда!
И она захлопнула передо мной дверь. Мне ничего не оставалось, как поехать в Управление и направиться к подполковнику Герасимову, чтобы описать ситуацию. Я уже решил по дороге, что вылавливать неуловимого Астахова можно до бесконечности, и, наверное, имеет смысл задержать его в официальном порядке. Но на это мне требовалось разрешение…
* * *
— Ну, Синицын! Ну, ты даешь, на…! — Подполковник Герасимов опять укоризненно качал головой, когда я доложил ему о своем намерении побеседовать с господином Астаховым в официальной обстановке нашего Управления. — Это тебе не бомжа на вокзале задержать. Кандидата в депутаты! Наверняка потом звонки посыплются, на…
— Но задержать-то мы его можем, Сергей Александрович?
— Можем, можем, — ворчливо пробурчал Герасимов. — Много чего можем. На бумаге, на… А он потом жалобами замучает, на…! Меня, между прочим! Надо будет выяснить, из чьей он команды. Если из губернаторской, то осторожнее надо, Синицын. Понял? Улики должны быть железные! — категорично отрезал подполковник.
— Но у нас нет железных улик, — напомнил я. — Только подозрение, основанное на том, что Скоробогатов погиб сразу после встречи с Астаховым. С которым они вместе вышли из офиса.
— Плохо работаете, на…! Искать нужно, на…! Ты, Синицын, вообще в школе милиции учился?
— Да, Сергей Александрович.
— Небось, за коньяк оценки получал? — покосился он на меня.
— Мне направление в юридический институт дали, — напомнил я. — И я его закончил.
Подполковник недоверчиво покосился на меня, словно слышал об этом факте впервые, затем сделал свой вывод:
— Ну, понятно. Взятку, небось, ректору сунул, на…
Потом он неожиданно смягчился и резко перевел тему:
— А что там с этой фирмой Скоробогатова? Как там ее, на…?
— «Дионис», — услужливо подсказал я.
— Да, «Дионис», на… Что там? С документами разобрался? Может, там долгов полно или… с конкурентами проблемы, на…?
— Налоговая говорит, там все чисто.
— А с конкурентами? — не отставал подполковник.
— Я сейчас другими вопросами занимаюсь, Сергей Александрович, — уклончиво ответил я. — А по версии конкурентов пока Точилин работает.
— Плохо работает! — рявкнул Герасимов и тяжело выдохнул.
Видимо, не зная, к кому еще придраться и на что еще поворчать, он сдвинул брови и выдал резюме:
— Ладно! Посылай опергруппу и хватай этого Астахова, на… Только, Синицын, — ос-то-рож-но! Все! Свободен.
Я быстренько собрал опергруппу и вместе с ней отправился по нужному адресу. И через час Игорь Кириллович Астахов уже входил в мой кабинет. Надо отметить, что все получилось легко и гладко, даже слишком. Мне даже и опергруппа особо не потребовалась, я бы и один вполне справился, поскольку Астахов, во-первых, оказался дома, во-вторых, при нашем появлении и просьбе проследовать в Управление нисколько не стал возражать и послушно прошел в полицейскую машину. Внешне я был доволен — на сей раз подполковнику Герасимову не к чему будет придраться.
Однако в глубине души меня терзали сомнения. Все казалось слишком уж просто, а подобные ситуации всегда меня настораживали. Слишком часто простота оказывалась мнимой и оборачивалась новыми, скрытыми поначалу проблемами.
Но пока я откинул эти мысли, целиком и полностью сосредоточившись на беседе с Астаховым, от которой, признаться, ждал многого…
Сейчас, в собственном кабинете, я воочию лицезрел того, кого до сего момента видел только на фотороботе. Надо сказать, что охранник Сергеев оказался на редкость точен в своем описании, и вживую Астахов не сильно отличался от своего компьютерного изображения.