При этих словах Поборников напрягся. Черт побери! Этот мужик знает все!..
– Да-да. Не забывайте о нем, а также о поддержке, которая у вас была тогда. Я вам обещаю ее и сейчас. Вас никто даже не пожурит. Кому нужен этот жулик? От того, что вы отправите его есть бесплатный хлеб, не станет легче ни вам, ни ему, ни обществу. Сзади вас – двести тысяч, – напомнил человек в дорогом костюме.
– Нужно подумать…
– Никаких размышлений! Разве что о своем будущем. Я ведь не раздумывал, когда положил чемодан на заднее сиденье вашей машины.
Нет никаких сомнений в том, что Тимур сбежит. Он обязательно скроется. Может быть, в адрес судьи добрые люди еще прокатят ком грязи. Но что он теряет? Место – ни в коем случае. Есть очень много людей, которые этого не позволят. А тут пять минут позора, а потом полная свобода фантазии.
– Мы нигде раньше не встречались? – Судья сквозь темные очки пытался рассмотреть глаза тридцатилетнего мужчины.
– Возможно. – Тот по-дружески улыбнулся. – Я часто бываю в мэрии. Иногда захожу к Иннокентию Михайловичу.
Услышав имя своего тестя, Поборников слегка успокоился. Может, этот парень конкретно от него? Просто старик не хочет оскорблять достоинство судьи, предлагать деньги в открытую?
И Поборников сказал:
– Хорошо. Я сделаю все, что смогу.
– Все делать не нужно. Требуется лишь изменить меру пресечения для гражданина Лякина.
Поборников согласно качнул головой и услышал:
– Вот и хорошо. Мы с вами больше никогда не увидимся. А если это произойдет, постарайтесь не вспоминать о том, что мы с вами когда-то о чем-то говорили.
С этими словами, окончательно успокоившими судью, молодой человек вышел из машины. Поборников посмотрел в зеркало заднего вида. Сзади, сверкая никелированными замками, лежал дорогой кейс. Очень ценный.
– Да-а-а, дела! – Земцов снял наушники и хищно улыбнулся. – Пащенко, сукин сын!.. Но где он берет эти общаковские доллары?!
Микроавтобус ОРЧ с рекламой какой-то фирмы на бортах следовал за Поборниковым как на буксире. Едва судья остановился у банка и вышел из машины, следом за ним тут же двинулись два оперативника из группы Земцова. Их задача была проста. Если судья попробует положить доллары на текущий валютный счет – задерживать его без промедления вместе с кейсом.
За оперативниками следовали Земцов и две девушки, специально взятые на улице в качестве понятых. Допустить, чтобы переписанные доллары из общака Пастора растворились в денежной массе банка, Земцов не мог, но Поборников поступил по-другому.
Очевидно, сыграл свою роль страх. Судья испугался, что кассир может легко запомнить его в лицо. Двести тысяч наличными в банк кладут не каждый день. Поэтому судья снял в аренду ячейку в хранилище.
Лучшего расклада для Земцова и быть не могло. Оставалось лишь предупредить директора банка. Все как обычно – мгновенно сообщать о попытке данного гражданина войти в хранилище в последующие дни.
Поборников остановил машину на середине моста, выбрался из нее и подошел к самым перилам. В руке он держал все тот же чемодан. Опершись на перила, словно о чем-то раздумывая, судья разжал руку, и пустой кейс полетел в воду.
– Он думает, что там радиомаяк, – заключил Макс, наблюдая за ним из окна. – Фильмов, бедолага, насмотрелся. Откуда у нас бабки на радиомаяки?
Теперь надо было ждать у входа в СИЗО. Земцову очень хотелось посмотреть на рожи тех персон, которые будут свидетелями освобождения Тимура.
Тимур появился из ворот СИЗО с улыбкой нападающего, только что забившего победный гол. Как и принято, его встречала многочисленная толпа фанатов, состоящая в основном из законченных отморозков, проживающих в городе и области. Лякин шел к ней в предвкушении шумного ресторанного вечера, девок на коленях и заснеженного отеля в предместьях Лозанны.
Все эти мечты превратились в мираж сразу же, как только Тимур увидел Земцова в сопровождении двух десятков молодых людей в масках. Эти ребята, не объясняя причин, сразу стали вычленять из толпы конкретных людей. При этом они пользовались логикой, понятной только им и никому более. Крики радости переросли в возмущенные и испуганные вопли. Задержание проводилось быстро и очень жестко. Коротко стриженные владельцы «Мерседесов» и «Ауди» словно подкошенные падали после мощных ударов. В подобных ситуациях бойцы СОБРа никогда не занимаются единоборствами. У них несколько иная задача. Нет времени выяснять, кто сильней и ловчей. Короткий удар в пах – и вот уже приверженец школы киокушинкай воет на асфальте от нестерпимой боли и беспомощности.
Когда Земцов подошел к Лякину, на нем сидел Макс и застегивал наручники.
– Сука! – орал Тимур. – Не тронь! Судья меня под подписку отпустил!
– Он ошибся. – Земцов стоял и прикуривал сигаретку, уклоняясь от ветра.
– Александр Владимирович, это беспредел! Ты ведешь себя как участковый!
– Сперва «сука», потом по батюшке, дальше на «ты». Научись по-человечьи разговаривать, Лякин. Ты задержан по подозрению в совершении преступления. Можешь хранить молчание или трепаться. Но каждое поганое слово, произнесенное тобой сейчас, будет повернуто против тебя. Нет, не в суде, а в моей машине. Задницу разорву на британский флаг.
На Губах Тимура появилась пена. Он пробыл на свободе ровно тридцать секунд. Что ему сейчас будет вменять самый мерзкий из оперов?
– Какого преступления?! – не унимался Тимур.
– Я еще не вспомнил, – издевался Земцов. – Приедем в управление, я ежедневник полистаю. – Он кивнул в сторону без малого двух десятков ребят с толстыми золотыми цепями на шеях, грузившихся в полицейский автобус. – Вон, у добрых людей поспрошаю. Не может быть, чтобы никто из них хоть одной истории про тебя не знал. К нам в машину его, – добавил он, обращаясь к Максу.
Зато задержание Поборникова прошло безболезненно для него. Есть люди, которые чересчур уверовали в собственную безнаказанность и абсолютную защищенность. Когда вокруг них начинает вертеться смерч, им кажется, что это сон. Так же думал и Поборников, когда в зале родного областного суда Земцов надевал на него наручники.
Служитель Фемиды водил взглядом от полицейского к председателю, присутствовавшему при этом. Но тот лишь пожимал плечами и смотрел на постановление о заключении под стражу, лежащее на столе. На нем очень четко различалась смачная подпись генерального прокурора.
Сейф Земцова пополнился еще двумястами тысячами долларов из общака Пастора.
Пащенко вернулся домой уже под вечер, расстегнул галстук, душивший его, и бросил на кресло. Следом полетел и пиджак. Антон разглядел на спине прокурора сплошное темное пятно. Его рубашка насквозь пропиталась потом. Костин знал, что Вадим часто отпускал водителя домой, а сам добирался общественным транспортом. У парня постоянно болела жена – белокровие. Ее состояние становилось все хуже. Пащенко давно предлагали взять на работу нового водителя, но он, даже став начальником, никогда и никого не разменивал.