— Ври, да не завирайся! — проревела плотная женщина рядом с ней. — Он на корону нацелился, этот пройдоха. Корона — вот что ему нужно!
— И попомните мои слова: Гастингс это знает, — вставил человек, чей окровавленный передник красноречиво свидетельствовал о его принадлежности к мясницкому цеху. — Если счастье ему улыбнется, он уничтожит Глостера.
— Хватайте ее! — взвизгнула какая-то простолюдинка, показывая на Кейт. — Ясно, откуда она родом. А ну-ка, милочка, задери свою прекрасную юбку — нет ли под ней хвоста?
— Нет! — закричала девочка и принялась в ужасе протискиваться через озлобленную толпу. Ее маленькая горничная Мэтти с трудом поспевала за хозяйкой. Не обращая внимания на выкрики, Кейт все бежала и бежала, спеша вернуться в упорядоченный мир Кросби-Паласа.
Она влетела в зал и попала в объятия отца.
— Какие ужасные люди! — задыхаясь, проговорила девочка. — Сэр, они говорят, что лорд Гастингс вас погубит. Но ведь это не может быть правдой?
Глостер, не разжимая рук, заглянул дочери в глаза.
— Может, — сказал он. Он говорил необыкновенно серьезно, и это повергло ее в ужас. — Но я никогда не поддаюсь панике, дитя мое. Я начеку, и все меры предосторожности приняты.
— Но ведь Гастингс помогал вам, — возразила Кейт.
— Мои враги отравили его разум, наговорили, будто я зарюсь на трон племянника. Они умны и сумели убедить Гастингса, который теперь возглавляет заговор против меня.
— Будьте осторожны! — взмолилась Кейт, прижимая влажное лицо к расшитому бархату его дублета. У нее за спиной стояла Анна, глядя на герцога глазами, полными боли.
— Кто бы мог подумать, что все так обернется, — сказал Ричард.
У ее отца был нездоровый вид. Он двигался по дому так, словно его мучила боль. К еде едва прикасался, вино лишь пригубливал, жаловался, что не может спать и страдает от какой-то странной, необъяснимой болезни. Анна была настолько расстроена, что вызвала из Байнардс-Касла свою свекровь, герцогиню Йоркскую. Герцогиня прибыла в Лондон как раз вовремя, чтобы успеть на коронацию внука.
Почтенная Сесилия была само воплощение благочестивой вдовы: на ней было черное, похожее на монашеское одеяние, и лишь белоснежный плат обрамлял ее надменное аристократическое лицо. В глаза бросались высокие скулы и волевые черты, свойственные большинству Невиллов.
— Ты должен подумать о себе, сын мой, — пожурила она герцога, который опустился на колени, дабы получить материнское благословение. — У тебя больной и изможденный вид. Бога ради, иди в постель и отдохни.
— Ах, добрая матушка, у меня слишком много дел, — возразил он, поднимаясь с колен. — И одно из них — совершенно неотложное.
— Неужели нельзя подождать? — недовольно сказала герцогиня Сесилия.
— К сожалению, нет, мадам, — ответил Ричард Глостер.
— Небось твое неотложное дело связано с той шлюхой, которая называет себя королевой? — Его мать не скрывала раздражения. — Сколько бед эта женщина нам уже принесла, а все ей мало!
— Вы угадали, речь идет о королеве и ее сторонниках. — Герцог поморщился. — Я все расскажу вам, миледи. Прошу вас, садитесь.
Сесилия, недолго думая, уселась на стул, на котором обычно сидел Ричард, — самый внушительный в зале. Анна подошла и опустилась перед ней на колени, получив в ответ нежный взгляд: герцогиня всем сердцем любила невестку, приходившуюся ей внучатой племянницей. Потом наступила очередь Джона Глостера и, наконец, Кейт.
— Ты вырастил маленькую красавицу, сын мой, — заявила Сесилия, приподнимая голову внучки за подбородок, чтобы получше ее разглядеть. — И одета она хорошо — скромно и благочестиво. — Герцогиня удовлетворенно кивнула и обратилась к сыну: — Ну, Ричард, а теперь расскажи мне о Вудвилях. Господь свидетель, я прокляла эту женщину в тот день, когда она вышла замуж за твоего брата.
— Елизавета и ее родня меня ненавидят, — сказал герцог. — Я убежден, что они желают гибели мне, моему кузену Бекингему и всем, в ком течет старая королевская кровь.
Сесилия поморщилась, но посмотрела на Ричарда с некоторым недоумением:
— Но как это возможно? Все знают, что вдова короля попросила убежища в Вестминстерском аббатстве и находится там, а ее родственники — кто в заключении, а кто бежал из страны.
— К Елизавете допускают посетителей. Я не могу позволить, чтобы со стороны все выглядело так, будто я содержу ее под стражей. Королева может в любой момент, как только пожелает, покинуть убежище. Но, видите ли, в числе других ее частенько навещает жена Шора.
— Эта дрянь?! — Кейт увидела, как лицо ее бабушки буквально перекосилось от отвращения. — И что же ей нужно?
— Она действует в интересах своего любовника Гастингса, они вместе с королевой плетут заговор против меня, — прорычал Глостер. — Поверьте, мадам, это всем известно. Они считают себя такими ловкачами, что даже не дают себе труда скрывать свои цели. Сомнений тут быть не может: они вознамерились уничтожить меня и многих других порядочных людей королевства, отобрать нашу собственность! — Голос его задрожал от гнева.
— Вызывай людей с Севера, — посоветовала ему мать. — Город Йорк предан тебе и пошлет на помощь войско. Не медли с этим, сын мой.
Глостер взял ее руку и поцеловал.
— Я это сделаю, — сказал он. — Я всегда мог полагаться на ваши советы, матушка.
— А нельзя ли найти подмогу где-нибудь поближе? — вмешалась Анна. — Если дело и впрямь обстоит так плохо, как вы говорите…
— Если? — К явному смятению Анны, Ричард буквально впал в ярость. — Какие, интересно, в этом могут быть сомнения? Моей жизни угрожает опасность. И все потому, что я предан королю. Разумеется, я намерен призвать откуда-нибудь помощь. Пока мы здесь с вами говорим, уже составляются письма графу Нортумберленду, лорду Невиллу и их родственникам. Мой советник Ричард Рэтклифф готов к отъезду.
Анна с трудом сдерживала слезы. Она не привыкла, чтобы ее обрывали так грубо.
— Жену Шора нужно арестовать, — сказала герцогиня. — От этой женщины можно ждать чего угодно.
— Я намерен вскоре разобраться с нею, — пробормотал Ричард. — Но сначала нужно обезвредить более серьезных противников. Я имею в виду брата королевы графа Риверса и ее сына, сэра Ричарда Грея, которых я отправил в заключение в Понтефракт.
— Ну, оттуда они не смогут причинить тебе вреда, — хмыкнула герцогиня Сесилия. — Этот замок неприступен.
— То же самое говорит и Королевский совет, — пробормотал герцог. — Но опасность от этих двоих будет исходить всегда! Что случится, когда король достигнет совершеннолетия и освободит их? Они однажды уже совершили государственную измену, вступив в заговор с целью убить меня.
— Ты разве король? — спросила его мать. — Сын мой, заговор с целью убийства регента не является государственной изменой, хотя это и чудовищное преступление.