— Лада Васильевна, к вам Виктория Павловна, — раздался из динамика голос секретарши.
Лада толкнула дверь и шагнула через порог, оказавшись позади и чуть правее огромного письменного стола. Придирчиво оглядев апартаменты, которые только что покинула уборщица, она провела пальчиком по барельефу, вырезанному на дверце красного дерева шкафа, поднесла к глазам, брезгливо сморщилась и жестом, похожим на тот, каким подзывают официантов, беззвучно щелкнула пальчиками, удаляя едва заметную пыль.
В этот момент входные двери распахнулись, и в кабинет вошла Виктория Павловна.
— Приветик! — Держа открытые ладони на уровне плеч, мелко и часто ступая, она подбежала к Ладе.
Изобразив на лице радость, женщины обменялись поцелуями, впрочем, не касаясь накрашенными помадой губами щек, и устремились к столу. Вика опустила свой упругий зад на стул, стоящий у стола для совещаний. Лада заняла свое кресло. Тронув пальчиком сенсорную кнопку селектора, слегка наклонилась к микрофону:
— Галочка, у меня совещание с директором смежного департамента.
— Я вас поняла, — раздался усталый голос пожилой женщины.
— Ну, допустим, не директора, а всего лишь исполняющей обязанности, — заметила Вика.
— Ничего, скоро станешь директором.
— Еще чего! — надула в меру накачанные ботексом губки Вика. — Я что, похожа на сумасшедшую? Так и спрос меньше, а в случае чего, всегда легче свалить все беды на прежнее руководство. Мое нынешнее положение меня вполне устраивает. Кстати, если заметила, у нас уже несколько лет только временно исполняющие…
— Опасная у вас работа, — с деланым сочувствием сказала Лада.
— Не то слово, — расстроенно проговорила Вика. — Только за вчерашний день сто восемнадцать писем от Щелкунчиков…
— В смысле? — Лада захлопала длинными ресницами. — Кого ты так называешь?
— Отработавших свой срок зеленых человечков, — пояснила Вика. — Военные пэн-си-онэры, — по складам проговорила она. — Скулят, жилье им не дают для постоянного проживания по выбранному месту…
— Так ведь положено, — заметила Лада. — Вот и скулят.
— На что положено, давно наложено. — Вика забросила ногу на ногу. — Вот ты мне скажи, отработанный материал, старые пердуны. Зачем им квартира?
— Ну как, — Лада на секунду задумалась. — У них дети…
— Послушай. — Вика резко подалась вперед. — Я на шее своих родителей ни дня не сидела. Все сама.
— Погоди, чего-то тебя понесло не туда. — Лада вытянула руки, любуясь переливающимися в кольцах камушками. — В законе о статусе военнослужащих, кажется, сказано…
— Да что вы мне все этим законом? — вспылила Вика. — Ложила я на него…
— Не знаю, не знаю, — покачала головой Лада. — Насколько мне известно, твои предшественники что-то чересчур уж накрутили там с этим жильем. Сначала собрали всех уволенных с военной службы в очередях при гарнизонных КЭЧ, а в одиннадцатом году их упразднили… Почти что расстреляли…
— Ну и что? — Вика удивленно уставилась на Ладу. — Тебе их жалко? По мне так надо еще одну войну в Чечне устроить, и всех их туда отправить. — Она зашлась странным, неживым смехом, словно механическая кукла.
— Война — это удобно, — согласилась Лада.
— А знаешь, как я приказала им отвечать? — Вика наклонилась вперед, давая возможность Ладе самой угадать.
— Ну, откуда мне знать? — удивилась Анисимова.
— Живущему, например, в Самаре отправляю требование освободить служебное жилье в Москве, и наоборот…
— Зачем?
— Прикольно. — Вика откинулась на спинку стула. — Да и потом всегда можно сказать, будто ошибочка вышла…
— Странные у вас приколы, — пробормотала Лада.
— Надо твоему Севрюкову подкинуть идею построить на сто первом километре каждого города дома, какие для престарелых строят, — стала рассуждать Вика. — Выделить в них по шесть квадратов каждому, и пусть наслаждаются там свежим воздухом. А что, дешево и сердито. Тут тебе и экономия государственных средств, и забота о людях, отдавших, как они любят говорить, здоровье за родину…
— Суровая ты, подруга, однако, — с восхищением протянула Лада.
— Знаешь что, я не за этим к тебе пришла. — Всем своим видом давая понять, что разговор ей неприятен, Вика положила на стол руки и выжидающе уставилась подруге в глаза.
— Говори.
— Ты в Париж не собираешься?
— Зачем?
Сраженная оригинальностью вопроса, Вика некоторое время смотрела на Ладу так, будто у нее неожиданно вырос на лбу рог. Потом удивленно хмыкнула:
— Ты спрашиваешь, зачем двум красивым и молодым женщинам нужно в Париж?
Лада перевела взгляд на окно:
— Можно слетать.
— Ты решишь вопрос с Севрюковым? — Вика игриво склонила голову набок.
— Постараюсь, — кивнула Лада. — Только он в прошлый раз повод заставил самой придумывать.
— И как ты выкрутилась? — В глазах Вики появился неподдельный интерес. Ее завораживали истории, где присутствовали обман и коварство.
— Предложила оформить как поездку группы инженеров для ознакомления с портовой инфраструктурой для «Мистраль».
— Что это такое? — нахмурила лобик Вика.
— Это вертолетоносцы. Их по нашему заказу делают французы. Вот и обосновали мы необходимость отправки самолета для изучения опыта по их базированию…
— Как все сложно, — надула губки Вика. — А теперь как быть?
— Слушай! — Лада решила подшутить над Викой и слегка наклонилась к ней: — А почему бы нам не взять билеты в бизнес-класс и не рвануть за свой счет?
— Ты в своем уме, подруга? — округлила глазки Вика. — Мы не ларечники там какие-то.
— Хорошо, ты только не волнуйся, — одними губами улыбнулась Лада, — что-нибудь придумаем.
* * *
— Как к вам обращаться? — дождавшись, когда за дежурным закроется дверь, спросил Дешин мужчину.
— Тумаркин Тимофей Степанович.
— Проходите, Тимофей Степанович. — Дешин сделал Матвею знак рукой, чтобы тот освободил стул.
— Я тогда пойду, — уверенный, что теперь Дешин не отпустит потерпевшего, пока не разберется в случившемся, Матвей встал.
— Ошибаешься, — подтвердил его предположения полицейский. — Насколько я понимаю, ты свидетель по делу?
— Но ты его еще не завел, — напомнил Матвей.
— Так я еще и не знаю, есть ли в этом необходимость. — Дешин перевел взгляд на Тумаркина.
— Думаю, придется. — Матвей посмотрел в окно, пытаясь сквозь листву увидеть машину, в которой его ждала Марта.
— Видите ли. — Тумаркин прошел и сел на место Матвея. — Я сегодня приехал из Читы…