— Послушай, — неожиданно изменившимся голосом воскликнул Севрюков, — а ты случайно не залетела?
Ладу снова бросило в жар. Нет, не от того, что он, возможно прав. Просто в тот самый миг перед глазами возник улыбающийся во весь рот Гена. Испугавшись, что Эдик что-то заподозрит, она рассеянно пожала плечами:
— Не дай бог!
Неожиданно на помощь пришел запиликавший на столике телефон. Лада быстрее, чем следовало бы, бросилась к нему, отчего у Эдика взгляд сделался подозрительным.
Он встал:
— Пожалуй, я сегодня не стану у тебя задерживаться.
Она кивнула.
Еще на подъезде к Москве Лада позвонила Жанне и попросила приехать.
— Зачем звала, подруга? — Внимательно глядя в глаза, Сняткова слегка коснулась щеки Анисимовой и чмокнула губками воздух.
— Поговорить надо. — Лада показала рукой на стол: — Что-нибудь выпьешь?
— Не хочу, — покачала головой Жанна и плюхнулась на диван.
Собираясь с мыслями, Лада прошла из угла в угол комнаты.
— Так, — протянула Жанна, — ты меня настораживаешь…
— Послушай, у тебя двое детей, — Анисимова развернулась к Снятковой всем телом и замолчала.
— И что? — не понимая, к чему клонит подруга, Жанна удивленно захлопала глазами. — У тебя орден Почета.
— При чем тут орден? — удивилась Лада.
— Как при чем? — пожала плечами Сняткова. — Тоже законодательная скидка.
— Жанна, ты о чем?
— А ты к чему про детей? — изменилась в лице Жанна. — Небось, опять сон плохой приснился?
— Так при чем тут дети?
— Я думала, ты снова про тюрьму, — стушевалась Жанна. — Дети ведь смягчающее обстоятельство.
— Кто о чем, а вшивый о бане, — поежилась Лада. — Просто я к тому, что ты опытнее меня в этих делах.
— В каких?
— Мне кажется, я беременна.
— Поздравляю, — отчего-то совсем не удивилась подруга. — Давно пора.
— Ты в своем уме? — разозлилась Лада.
Она, наконец, поняла, что зря сердится на подругу. Жанна ведь не в курсе того, как она жила последнее время. А может, ей и не надо знать?
— Ладно, сказала «А», говори «Б», — потребовала Сняткова.
— А что говорить? — удивилась Лада. — Спросить тебя решила, что делать?
— Извечный русский вопрос! — вздохнула подруга. — Эдик знает?
— Ты спятила?
— А что тут такого?
— Я не знаю, кто отец!
— Как?!
Ладе вдруг показалось, что Жанна обрадовалась такому развитию событий.
«Конечно, ничто нас так не радует, как неприятности друзей», — вспомнила она сказанную кем-то шутку.
— Каком кверху, — обиделась такой реакции подруги Лада.
— Хорошо. — В глазах Снятковой появился неподдельный интерес. — Скажи хотя бы, кто возможные претенденты на отцовство?
— Святой дух, — Лада села напротив. — Это больно?
— Что?
— Аборт…
Жанна едва открыла рот, чтобы ответить, как вдруг на столике запиликал сотовый. Лада взяла телефон.
— Это Стасов, — сухо сообщил голос в трубке. — Добрый день.
— Здравствуйте, Руслан Михайлович, — поприветствовала Анисимова. — Вы уже вернулись?
— Нет, здесь еще остались нерешенными дела, — сообщил он. — Я забыл вам сообщить, что перед отъездом нашел человека, который вам требуется.
— Вы о ком? — не сразу поняла, о чем речь, Лада.
— Вам был нужен хороший, но неизвестный в широких кругах художник, — напомнил он. — Уже отменяется?
— Нет, что вы, конечно нужен! — воскликнула молодая женщина.
— Тогда я сообщу ему телефон, по которому он может обратиться?
— Конечно, — кивнула Лада.
* * *
В здании аэропорта было полно людей. Матвей и Марта подошли к стойке регистрации в числе первых.
— Ты знаешь, а мне в санатории понравилось, — неожиданно призналась Сомова.
— Я знаю, — кивнул Матвей. — Мне тоже.
После задержания Стасова и его людей они провели в Дарасуне еще неделю.
Поначалу Кораблеву досталось. Ведь по указанному адресу прибыли сразу две мобильные группы спецназа, а в Москву ушел невнятный доклад о террористической угрозе. Однако, разобравшись, операцию засекретили.
Матвей поставил чемодан на эскалатор и посмотрел на сидевшую за монитором девушку в синей форме сотрудницы аэропорта. Она заметила это и улыбнулась ему.
— Красивая? — съязвила Марта.
— Ничего, — кивнул Кораблев, наблюдая, как чемодан вползает в приемник рентгеновской установки. Неожиданно Матвей почувствовал, как девушка напряглась. Он перевел на нее взгляд. Нахмурив брови, она хищно вглядывалась в экран.
— Чего это она? — заволновалась Марта.
— Не знаю, — Матвея охватило легкое волнение. Он не исключал, что Свояка серьезно страховали. И сейчас эти люди включились в работу. Чтобы задержать Матвея в Чите, подкинули что-то в багаж. Он мысленно проследил весь путь до терминала. В номере они не оставляли вещи без присмотра. В автобусе чемодан и дорожная сумка ехали в багажном отсеке автобуса. На вокзале они сразу взяли такси и приехали сюда. Странно…
Тем временем к таможеннице подошли еще двое сотрудников в форме. Они некоторое время что-то вполголоса обсуждали, потом все втроем уставились на Кораблева.
— Что? — Марта взяла его под руку.
— Пройдемте со мной, — раздался сбоку голос.
Матвей обернулся. Двое сотрудников полиции выжидающе смотрели на него.
Матвей подчинился. Лишь оказавшись в комнате личного досмотра, он с ходу понял, в чем дело. За столом, у которого стоял единственный стул, в кожаном плаще и шляпе сидел полковник Рязанов.
— Чему обязан? — спросил Матвей.
— Оставьте нас, — попросил полковник полицейских. Дождавшись, когда они выйдут, он встал из-за стола и протянул для приветствия руку.
— Неожиданная встреча, — признался Кораблев, отвечая на рукопожатие.
— Иначе нельзя. — Полковник посмотрел на Марту. — Еще раз простите за причиненные неудобства.
— Вы хотите уточнить какие-то вопросы по делу? — Матвей напрягся. Он опасался, что у сотрудников ФСБ вдруг возникнет желание более детально разобраться, в каких отношениях он находился с Татьяной. Сомову начинало нервировать даже упоминание об этой женщине. Еще бы, ведь рабочей версией убийства у полиции было то, что состоявшая с Матвеем в интимной связи женщина пригрозила рассказать об их отношениях гражданской жене. Пытаясь скрыть связь, он решился на крайнюю меру. Мотив, может, и убедительный, но произошедшее указывало на то, что совершивший убийство человек был в состоянии аффекта. Иначе как объяснить, что Матвей сначала оглушил женщину, а потом изрезал, словно маньяк, мастихином? Большие сомнения вызывало и то, что после преступления он спрятал в этюднике и орудие убийства.