Сукум перестал курить. Сигарета торчала у него между пальцами, и он не сводил с нее глаз. Не мог вымолвить ни слова. Поэтому я продолжил:
— Во многих отношениях Мой — идеальная жрица. Старшая дочь в семье, которая столетиями главенствовала в бангкокском отделении организации, с этой точки зрения — лучший выбор. Но с другой стороны, на нее опасно полагаться, поскольку она на самом деле полусумасшедшая. Поэтому Конграо потребовался человек, который бы присматривал за ней. Кто в этом смысле подошел бы лучше ее служанки, от которой Мой всю жизнь зависела и физически, и психически? Так служанку произвели в жрицу или в прислужницу Мой во время проведения обрядов. Она умна, управляема и на все сто китаянка. Никто не удивился, что ей удалось разбогатеть, это казалось вполне естественным, и ее уважали зато, что она сумела сколотить состояние, не нанеся ущерба обществу. Это стало возможным, потому что она упорно училась и узнала очень много о драгоценных камнях, особенно о сапфирах. И особенно об одном их виде, который называется падпарадша.
Я помолчал и посмотрел на Сукума. Детектив так и не сумел оправиться от ужаса и застыл, словно в трансе, не позволяя телу ни малейшего движения.
— Скажи мне, кхун Сукум, я уверен, ты знаешь: сколько людей из тех, что присутствовали в тот вечер на церемонии в доме Мой, связаны с торговлей драгоценными камнями?
— Все, — пробормотал он. — Служанка десятилетиями привлекала ювелиров и торговцев драгоценными камнями. Она заправляет всем ювелирным рэкетом в Таиланде. Ни один человек не уцелеет, особенно занимающийся сапфирами, если не вступит в Конграо, то есть не окажется у нее под пятой. Даже гости, не связанные с торговлей драгоценными камнями — политики, важные юристы, высшие полицейские чины, — благодаря действиям служанки куплены на деньги ювелирной индустрии.
— Да. Именно это сказал мне Джонни Нь.
Я замолчал. Хотел послушать, что еще мне поведает Сукум. Во всей истории это было самым интересным, хотя я сомневался, что даже он после десяти лет расследования, которое рано или поздно запретят, знает многое.
— Служанка, вероятно, лучше, чем кто-либо другой в Конграо, понимала, какой риск несет слишком большой успех. Так? — Я вынул из пластикового пакета захваченные с собой журналы. Среди них были и западные, но большинство местных. Их можно было назвать отраслевыми изданиями ювелирной промышленности. — Вот ее блестящая стратегия.
Я показан на белого мужчину в смокинге на центральном развороте. Подпись пространно объясняла, что местная гильдия ювелиров и торговцев драгоценными камнями, основываясь на опыте других профессиональных объединений, решила учредить должность человека-символа или иностранного представителя, который будет называться «послом» и являться общественным лицом гильдии на Западе, где проживают большинство клиентов. На должность посла по особым поручениям тайской ювелирной индустрии гильдия имеет честь назначить господина Роберта Томпсона.
— Убери, — пошипел Сукум.
— Ведь это ее третий муж. Тот, что трагически умер молодым от инфаркта, в то время как Мой и ее служанка были за границей. Тебе не кажется интересным, что служанка убедила гильдию назначить послом мужа своей госпожи?
Сукум не проявил желания говорить, и я вытащил другой, более свежий номер того же журнала.
— Тайская гильдия торговцев драгоценными камнями снова утверждает на должность своего посла фаранга. На этот раз им оказался француз Марсель Легран. Тоже в смокинге, ему тоже оказана честь назначения. Легран — этот тот, кого сбил пикап. — Я поднял глаза на Сукума.
— Ей не требовалось никого убеждать. — Он наконец решил перейти к сути. — Надо было делиться результатами своего жульничества с другими — я имею в виду торговцев драгоценными камнями. Взгляни на проблему в целом. Конграо не только обманывала нескольких региональных торговцев и сети розничных продаж и разоряла ювелирную индустрию соседних стран: Камбоджи, Малайзии, Шри-Ланки, Вьетнама и даже Бирмы — всем досталось.
— Понятно. И с самого начала было очевидно, что рано или поздно жертвы начнут мстить. Но с кем расправиться за беспрецедентное надувательство со стороны тайцев? Таиланд — загадочная страна не только для фарангов, но и для наших соседей. Язык в основном недоступен, бизнесом, скажем так, руководят семьи, которые умеют оставаться анонимными. Девяносто процентов оптовиков, торгующих ювелирными изделиями, чтобы не платить налоги, нигде не светятся.
Сукум кивнул.
— Так что это была очень умная мысль — прибегнуть к защитной коррозии. [75] Пусть удар принимает на себя подставной фаранг. В конце концов, в таких ситуациях убийства носят символический характер. Денег пострадавшим все равно не вернуть, но, отомстив, обиженная сторона успокаивается, и через некоторое время можно снова начинать вести дела в Азии.
— Все верно, — кивнул Сукум.
— Думаю, Уитерспун и Джонни Нь оказались слишком сообразительны, чтобы попасть в ловушку. Зато Томпсон и Легран с легкостью угодили в нее. Оба умерли. Удар был нанесен с таким мастерством, что полиция не нашла доказательств нечестной игры.
Не обращая внимания на сопротивление Сукума, я достал самый свежий из журналов, он вышел меньше года назад, и показал фотографию Фрэнка Чарлза. Американец тоже был в смокинге, и надпись свидетельствовала, что он почетный представитель почетнейшего общества тайских торговцев драгоценными камнями. Но Сукума фотография не взволновала. Он лишь махнул рукой.
— Это уже после меня. Я понятия не имею, как развивались события после того, как я поймал ее на уклонении от налогов. Теперь ты сам по себе, мне больше нечего добавить. Общее представление у тебя есть. Все, что ты с этого момента обнаружишь, не имеет ко мне никакого отношения. Остальное узнавай у Мой.
Я понимающе кивнул, затем заметил, что он слишком уж настойчиво постукивает по пепельнице. Когда Сукум ушел, я приподнял ее и обнаружил газетную вырезку. Даты на ней не стояло, но бумага успела пожелтеть.
Контеа, Танзания. Не так давно в маленькую деревушку на крайнем юге сонной африканской страны явился и быстро исчез Годо. [76] В прошлом году во время пробного бурения шурфа корпорация, занимающаяся поисками залежей драгоценных камней, обнаружила так называемый галечник — техническое название непривлекательных маленьких камешков цвета сырых креветок. Эти камни из семейства сапфиров почти не имеют ценности, но часто служат индикатором присутствия своих дорогостоящих собратьев.
На целых полгода деревня стала местом средоточия бульдозерной и просеивающей техники, передвижных домиков, опор мобильной связи и небольшой армии обеспечения, куда входили кухня, прачечная и проститутки.