— Сколл… Хати?..
Она говорила им, что они самые прекрасные псы на свете, что им повезло жить в таком чудесном месте.
Потом она заметила пристальный взгляд Бальдра. Его улыбка сменилась каким-то странным выражением. Он как будто смотрел сквозь нее. Анжела вдруг ощутила огромный неподвижный лес у себя за спиной.
— Она в лесу — эта прекрасная вещь, которую ты мне хочешь показать?
— Да, Анжела.
— Далеко отсюда? Мы пойдем пешком? Долго идти?
— Не очень.
Раньше Анжела никогда не ходила на снегоступах. Но, хотя и понимая, что со стороны наверняка выглядит комично, она держалась хорошо — давала о себе знать натура прирожденного исследователя. Анжела не отрывала глаз от следов Бальдра — это был единственный способ сохранять равновесие. Ее проводник редко оборачивался — ему не было нужды ее видеть, чтобы знать, рядом ли она. Хотя он старался идти не слишком быстро, каждый его шаг равнялся двум шагам Анжелы.
После двух часов этого карикатурного похода, словно на ходулях, Анжела была вся в поту, но, по крайней мере, у нее ничего не болело. Ну что ж, не ближний свет, но и не конец света…
Время от времени она видела изогнутые или сломанные деревья, нарушавшие четкий черно-белый узор заснеженного леса. Бальдр и Анжела шли по укрытой снегом дороге, не встречая никого по пути. Словно бы сам лес их сопровождал. Снег просыпался им на головы с веток деревьев, клонящихся под его тяжестью. Удастся ли увидеть небо? Хотя какое там небо… вокруг расстилался сплошной снежный океан. Высокие деревья напоминали мачты затонувших кораблей.
Анжела думала: «Я иду по воде. Ведь снег — это просто вода в другом состоянии. Значит, я в сущности иду по воде. Пары снегоступов достаточно, чтобы уменьшить вес моего тела. Я плыву по „гриве равнины“. Я не знаю, приближаюсь я к своей настоящей жизни или удаляюсь от нее. Существую ли я еще для кого-нибудь в том, оставленном мире? Кто-нибудь меня ищет? Беспокоится обо мне? Может быть, повернуть обратно? Но как это сделать на дурацких снегоступах?.. Нет, не нужно больше ни о чем думать. Просто идти».
Они сняли снегоступы, повесили их на дерево и свернули с дороги. Покрытые снегом бесформенные возвышения лишь отдаленно напоминали скалы. Бальдр с легкостью взбирался по ним, хватаясь за стволы и ветки деревьев. В какой-то момент он протянул руку Анжеле, и та, задыхающаяся, но преисполненная любопытства, вцепилась в нее изо всех сил. В следующий миг она уже стояла рядом с Бальдром, вся в снегу с головы до ног. Она рада была увидеть, что он тоже тяжело дышит. Хотя ей показалось, что причиной тому было скорее возбуждение, чем усталость.
Она позволила ему отряхнуть снег с ее одежды и подумала: «Я знаю, зачем я сюда пришла. Чтобы увидеть Ледяной Дворец».
Бальдр выпрямился и некоторое время стоял, не шелохнувшись. Затем положил руки на плечи Анжелы и сказал:
— Смотри хорошенько, Анжела. Не торопись. Для того чтобы как следует все рассмотреть, нужно время.
Никогда еще выражение «объять взглядом» не казалось ей столь уместным. Над каскадом сталактитов поднимался глухой неровный гул. Сверху нависал полукруглый ледяной выступ, переливающийся всеми оттенками голубого и зеленого. С него медленно стекали ручейки воды, застывая и превращаясь во все более мощные сосульки — настоящие колонны из прозрачного льда. Сверкающая архитектура полярной ночи. Огромные ледяные щупальца, цепляющиеся за скалу. Среди них гулял ветер — его завывание было слышно издалека. Самые древние сталактиты достигали земли и застывали среди плотной ледяной пены. Некоторые раздваивались, словно пускали корни, — и очередная конструкция Ледяного Дворца была завершена. Теперь могло показаться, что столб замершей воды поднялся из земли, а весь каскад устремляется к небу.
Чтобы объять эту красоту, достаточно было одного, но долгого взгляда.
Анжела улыбнулась, представив себе, какой мог бы получиться кадр.
— Вот он, мой дворец. Тебе нравится?
Она обратила к Бальдру восторженное лицо ребенка, не ожидавшего такого сюрприза.
— Туда можно зайти?
Рука об руку они вошли в узкий, слегка наклонный проход между ледяными колоннами и оказались перед зеркальной стеной застывшей воды.
Анжела напрасно искала в ней хоть небольшой просвет. Бальдр молча указал ей на левый угол Дворца. Обогнув его, они оказались перед непрозрачной ледяной перегородкой. Без всяких объяснений Бальдр стянул перчатки, прижал к перегородке обе ладони и улыбнулся Анжеле, взглядом предлагая ей сделать то же самое. Она сняла рукавицы, сунула их в карманы и, ощутив прикосновение леденящего холода, не удержалась от вскрика. Бальдр осторожно поглаживал лед. Она стала делать то же самое. Их дыхание заглушал шум струящейся воды. Облачка пара, поднимавшиеся от их губ, обволакивали прижатые ко льду ладони.
Постепенно они словно бы срастались со льдом, превращались с ним в единое целое. Холод стал казаться теплом, лед под пальцами оживал, начинал трепетать. Четыре ладони все глубже погружались в его кристальную плоть. И вдруг перегородка подалась и рухнула. Груда осколков посыпалась к их ногам. Анжелу охватила радость — она чувствовала себя так, словно каким-то волшебством открыла магическую дверь.
Они вошли во Дворец.
Несмотря на отсутствие солнца, внутри было светлее, чем снаружи. Может быть, целая река заснула здесь на зиму? Изломанный рельеф стен украшали созвездия чуть подрагивающих светлых пятен — эти яркие отблески делали видимыми все неровности и уступы пещеры. Бальдр и Анжела находились словно в сердцевине огромного ледяного дерева, прозрачная, изрезанная морщинами кора которого, освещенная снаружи, преломляла свет и дробила его на тысячи бликов.
Может быть, Ледяной Дворец был некой гранью, отделяющей светлый мир от темного, потустороннего? Она и Бальдр были единственными, кто уцелел после сумерек богов. Укрывшись в сердце снегов, они выжили, питаясь плодами охоты, и теперь дадут жизнь новым поколениям. Ледяной Дворец, гигантский сгусток энергии, станет их мифическим древом жизни. Это самый тайный из миров, в которые только можно попасть.
И этот мир был холоден как смерть. Анжела подумала, что если бы она не ощущала теплую, живую руку Бальдра, то вряд ли смогла бы отсюда выбраться. Нужно было уходить. Даже у Бальдра начали слегка постукивать зубы.
— Видишь? — спросил он.
— Нет, ничего не вижу… то есть не слишком много.
— Ты не туда смотришь. Вот, прямо перед нами…
Бальдр говорил о какой-то вещи, которая, судя по всему, здесь находилась. Обведя глазами пещеру и снова ничего не обнаружив, Анжела шагнула ближе к нему, чтобы проследить за направлением его взгляда.
Теперь она различила что-то вроде квадратной каменной плиты в толще льда.
— Дед мне рассказывал, что в старые времена здесь совершались жертвоприношения.
Анжела слегка вздрогнула.