Закончив завтракать, она убрала грязную тарелку в мойку. Родители по очереди напутственно поцеловали ее, и девочка вышла из дому.
Подул ветер, и она почувствовала, как на ее щеке все еще оставался влажный след от отцовского поцелуя. День был ясный. Немногочисленные облака на небе не представляли серьезной угрозы. По прогнозам такая погода сохранится на все выходные.
«Прекрасная погода для рыбной ловли», — подтвердил отец.
И с этой надеждой в сердце девочка зашагала по тротуару прямо к автобусной остановке. Всего триста двадцать девять шагов. Она сосчитала их все. С годами число шагов постепенно уменьшалось. Верный признак того, что она росла. Время от времени девочка снова их пересчитывала. Как и в то самое утро. На триста одиннадцатом шаге ее кто-то окликнул.
Ей никогда не забыть этого числа. Как раз в этот самый момент ее жизнь оказалась поделенной на две части.
Она обернулась и увидела его. Улыбающийся человек, шедший следом, был ей не знаком. Но она слышала, как он назвал ее по имени, и тут же в голове промелькнула мысль: «Если он меня знает, значит, это не опасно». Пока мужчина приближался к ней, девочка попыталась получше разглядеть его, чтобы понять, кто это был. Человек прибавил шагу, чтобы догнать девочку, и она остановилась. Его волосы… были какие-то странные. Похожие на волосы куклы, которая была у нее в детстве. Они казались какими-то чересчур неправдоподобными. Когда она поняла, что это парик, было уже слишком поздно. Девочка не успела даже заметить припаркованного рядом белого фургона. Мужчина схватил ее и, открыв дверцу автомобиля, втащил в салон. Она попыталась закричать, но он зажал ее рот рукой. Парик сполз с его головы. Он долго прижимал к ее лицу влажный платок. Затем неожиданно слезы ручьем полились у нее из глаз, черные точки и красные разводы затмили собой весь свет. И наконец, мрак.
Кто был этот человек? Чего он хотел от нее? Зачем привез ее сюда? И где он сейчас?
Эти вопросы быстро возникают у нее в мозгу и так же быстро уходят без ответа. Воспоминания последнего утра ее детства улетучиваются, и она снова оказывается в этой пещере — сыром брюхе монстра, ее поглотившего. На смену им вновь возвращается сладостное ощущение бесчувственности. «Все, что угодно, только бы не думать обо всем этом».
Девочка закрывает глаза, погружаясь в пучину призраков, ее окружавших.
Она не замечает, что один из них внимательно следит за ней.
Всю ночь шел обильный снегопад, накрывая собой, подобно безмолвию, весь белый свет.
Немного потеплело, и на дорогах закружил слабый ветерок. В то время как столь ожидаемое погодное явление затормозило привычный ритм жизни города, следственная группа оказалась во власти новой мании.
Наконец появилась цель. Способ устранения, пусть даже и частичного, всего этого зла. Найти и спасти шестую девочку. И тем самым спасти собственную репутацию.
— И все же она жива, — твердил Горан, подогревая энтузиазм остальных членов группы.
После этого открытия Роке обрушился с гневной критикой на Чанга из-за того, что тот первым не пришел к такому заключению. Газетчикам еще ничего не было известно о существовании шестой похищенной девочки, но старший инспектор, предвосхищая их интерес, отрабатывал свое алиби для печатных изданий, а для этого ему требовался козел отпущения.
Роке вызвал к себе группу медиков, с тем чтобы они ответили на главный вопрос: «Могла ли девочка выжить в таких условиях?»
Единодушного ответа не прозвучало. Самые оптимистически настроенные считали, что при надлежащем медицинском уходе, предотвращающем проникновение инфекций, она могла бы побороться за свою жизнь еще дней десять-двадцать. Пессимисты утверждали, что, несмотря на юный возраст, наличие подобной ампутации с каждым часом неумолимо снижало шансы на выживание, и более того, девочка наверняка уже мертва.
Ответы специалистов не удовлетворили Роке, и он решил, что будет публично настаивать на том, что Александр Берман — главный подозреваемый в этом преступлении. Горан не опровергал официальной версии старшего инспектора, понимая, что Роке не мог ударить в грязь лицом, отрекшись от прежних обвинений в адрес Бермана. Этим он не только нанес бы вред своей репутации, но и подорвал веру в методы их работы.
Более того, Горан был убежден в том, что этот человек был нарочно «выбран» настоящим преступником.
Альберт снова оказался в центре их внимания.
— Ему было известно, что Берман — педофил, — объяснял Горан всем собравшимся в зале. — Мы его явно недооценили.
К портрету Альберта добавились новые штрихи. Сыщики впервые интуитивно почувствовали их, когда Чанг описывал раны на поверхности обнаруженных рук, охарактеризовав «хирургически точным» смертельный удар, который убийца наносил своим жертвам. Использование медикаментов для снижения кровяного давления шестой девочки еще больше подтверждало медицинские способности Преступника. Наконец, сам факт того, что, вероятно, он сохранил ей жизнь, наводил на мысль, что этот человек прекрасно осведомлен о новейших технологиях в сфере реанимационных мероприятий и интенсивной терапии.
— Должно быть, он медицинский работник либо был им в прошлом, — продолжал размышлять вслух Горан.
— Я займусь поиском информации в реестрах бывших медработников: как знать, быть может, он был уволен, — неожиданно вызвался Стерн.
Хорошее начало.
— А где можно достать лекарства для поддержания жизни?
— Великолепный вопрос, Борис. Мы установим личности всех, кто заказывал подобные препараты в частных аптеках или в больницах.
— Наверняка это случилось несколько месяцев назад, — заметила Роза.
— И в первую очередь антибиотики: они нужны были ему, чтобы избежать заражения… Что еще?
По всей видимости, больше ничего. Теперь речь шла только о том, чтобы разыскать шестую девочку, живую или мертвую.
Все сидевшие в зале заседаний посмотрели на Милу. Именно она была тем самым специалистом, к которому следовало бы обращаться за консультациями относительно способов достижения цели, способному задавать направление всей их работе.
— Нам нужно как-то связаться с ее семьей.
Присутствующие недоуменно переглянулись, и Стерн спросил:
— Но для чего? Сейчас у нас есть явное преимущество перед Альбертом: он еще не знает, что нам о нем известно.
— Вы всерьез полагаете, что такой ум, будучи способным заварить всю эту кашу, еще задолго не предвидел наши шаги? — Доктор Гавила пришел на помощь Миле, подкинув им в придачу свою новую версию. — Именно он задает тон в игре, и девочка — награда победителю. Это — состязание для тех, кто окажется проворнее остальных.
— Тогда почему он не убивает девочку? — спросил Борис.