— Твои шутки звучат вымученно, да и сам ты выглядишь так же. Итак, у нас, знаете ли, гость. Ты, попугай, особенно легко его узнаешь. Когда-то он был твоим капитаном. — Когда аниматрон не ответил, де Фортунато нахмурился и снова обратился к Гилбрину:
— Ну, пошли!
Путы, сдерживающие бродягу, вдруг исчезли. Он свалился вниз, ударившись лицом о жесткий пол. От боли он чуть не потерял сознание. Нос распух, вокруг него ощущалась влага, очевидно, кровь.
— Ох, извини. Я думал, ты подготовился.
— Будь ты проклят, Август! — Ему пришлось выдержать целый бой с самим собой прежде, чем удалось встать. Однако Гилбрин не собирался доставлять Майиному отцу удовольствие наблюдать, как он тут валяется. Встав, он заметил, как в белом полу исчезают красные капли. Он осторожно дотронулся до своего носа: перелома нет, но скоро он еще больше распухнет.
— И ты давай, птенчик.
Фило медленно шагнул вперед. Гилбрин знал, что это игра. Был барьер или нет, для аниматрона не имеет значения, но зачем Августу об этом знать? Гилбрин все еще не понимал, что задумал Фило, но предпочитал надеяться, что аниматрон не собирается позволить ему умереть.
Сейчас они были против ренегата вдвоем. Гилбрин размышлял, велики ли шансы на успех, если они оба прыгнут на де Фортунато, но в этот момент пять Рошалей материализовались за спиной предателя.
— Вдруг у тебя возникнут какие-нибудь идеи… — ухмыльнулся де Фортунато.
Эскортируемые по флангам Рошалями, они последовали за Августом в глубь света. Когда они проходили из одной зоны в другую, не возникало никаких ощущений. Гилбрин лишь отметил: в один момент они находились в месте своего заключения, а в следующий уже стояли в значительно более просторном зале, хотя ни стен, ни дверей видно не было.
В зале их ожидало несколько фигур. В основном Рошали. Кроме того, Сын Мрака плавал, как обычно, где-то вверху, а вторым был странствующий Голландец, которого держала пара особо крупных многоруких монстров. Он стоял без шляпы, и было видно, до какой степени он измотан. И он был один. Майю Гилбрин нигде не увидел.
— Ни слова о моей дорогой доченьке, — прошептал де Фортунато, — если не ради себя, то ради нее.
«Значит, Август затеял какую-то игру и Майя служит залогом». Гилбрин подозревал, в чем состояла эта игра. Раз Август скрывает, что Майя его пленница, значит, он полагает, она представляет еще ценность для Голландца и остальных. Если ренегат тоже подслушивал, когда Фило рассказывал про корабль, то логично предположить, что, как и Сын Мрака, он желает получить призрачное судно. «Опасная игра, Август. Вполне можешь не сносить головы». Тем не менее Гилбрин пока промолчал. В данный момент де Фортунато не мог повредить Майе, а если кто и знал, как ускользнуть от ее отца, то только она сама.
— Вот все и собрались, — провозгласил Властелин Теней. Бледный глаз обежал всю группу. — Но я не вижу еще одной персоны. Где твоя дочь, друг Август?
— Пока скрывается. Не беспокойтесь, я ее отыщу.
— Ах так! — Сын Мрака стал опускаться, пока не оказался всего в футе от уровня, на котором стояли остальные. Тени вокруг него танцевали почти весело — зрелище, которое позабавило бы Гилбрина, не понимай он, чем так доволен их хозяин. Сын Мрака заполучил и Голландца и Фило, а это значит, что корабль-призрак вскоре ему тоже достанется.
И что теперь им всем делать?
— Всегда думал, что ты — лишь легенда, Голландец. Я просто очарован тем фактом, что это не так. Ты и я, мы, я полагаю, во многом сходны. Наша дружба может оказаться долгой и взаимовыгодной, конечно, если ты согласишься сотрудничать.
Гилбрину чудилось, что Сын Мрака вещает так, будто прямиком вышел из старого сериала с Флешем Гордоном, но он отдавал себе отчет, что этот царственный, но благосклонный тон лишь слегка маскирует даже не угрозу, а обещание того, что случится с рискнувшими ослушаться повелений Властелина Теней Интересно, каково это — оказаться под железной властью Сына Мрака? Видимо, примерно так, как они чувствуют себя сейчас.
Голландец не ответил хозяину теней, но было такое впечатление, что он слегка напуган. Это Гилбрина обеспокоило.
Если этот легендарный скиталец не может справиться с Сыном Мрака, то на что надеяться?
— У тебя есть корабль, друг Голландец. Корабль, который может решить проблему, омрачающую мое существо с тех самых пор, когда я был вынужден покинуть собственную Землю. Ты и вообразить себе не можешь, на что мне пришлось идти, все время спасаясь от шествующего по пятам разрушения — Одной рукой Сын Мрака указал на Гилбрина — Сам я не могу четко предвидеть ни времени разрушения, ни шанса, когда открывается окно перехода. В первые несколько раз я выжил практически случайно. Однако такие, как этот — тут он снова показал на Гилбрина, — предоставили мне довольно точный метод, с помощью которого я теперь знаю, когда уходить К несчастью, в процессе добычи нужной информации я был вынужден прибегнуть к мерам, которых предпочел бы избежать, клянусь своим выживанием, и я буду вынужден снова к ним прибегнуть, если в этом варианте у меня не останется другого выбора. — Теперь он поднял руки, пытаясь, но, на взгляд Бродяги, абсолютно тщетно, изобразить сожаление. — Однако теперь под твоим руководством и с твоим кораблем мне удастся прекратить те ужасные вещи, что я совершал прежде. Ушедшие жизни уже не вернешь, но по крайней мере не нужно будет жертвовать новыми жизнями — Я ничего не могу тебе дать.
Это короткое простое заявление не могло удовлетворить Сына Мрака. Бледный глаз сузился, и он покачал головой — Полагаю, ты не совсем верно оцениваешь то, что здесь происходит Я буду вынужден серьезно повредить, а может быть, даже убить других; а тебя самою, если ты и не в состоянии умереть, я научу, что такое боль. Будь уверен, возможность исследовать этот предмет я имел в бесчисленных мирах.
Но Голландец упорствовал:
— Что бы ты ни делал, я ничего не могу тебе дать. Это не в моей власти. Ты бы и не захотел его, если бы знал, Властелин Теней. Он не подчиняется, он командует.
— В конце концов, мне подчиняются все, друг Голландец. Даже ты. Даже корабль. Даже друг Август, если он, конечно, желает продлить свою жизнь за пределы следующей минуты.
Де Фортунато выпрямился.
— Дьявол! Что все это значит?
Но раньше, чем Сын Мрака стал объяснять, вперед вышел Фило. Все застыли в недоумении, но больше всех удивился Сын Мрака. Гилбрин подозревал, что аниматрон хочет сделать, но не мог придумать, как его остановить.