– То есть она полностью подтверждает показания мужа?
– Да, подтверждает, – кивнул Синичкин. – Но я иного и не ожидал. Было бы странно, если бы она говорила иначе. Муж и жена – одна сатана…
– То есть, если исключить показания Равии, иных свидетелей, которые бы подтвердили, что Муртазин позавчера вернулся домой до двенадцати часов, нет, – заключил Гуров. – Значит, алиби на вечер первого убийства у него нет. Он мог вернуться позже, мог вообще не вернуться домой. Мы этого не знаем. Но если мы оставляем его в числе подозреваемых по убийству Петра Тишкина, то из числа подозреваемых в убийстве Насти его надо исключить – тут у него прочное алиби. Что же у нас выходит?
– Выходит, что убийц двое, – сказал Синичкин.
– Вот именно! – кивнул Лев. – А так не годится. То есть, возможно, так оно и есть, но сначала надо отработать все версии с одним убийцей. И вот этим я сегодня и намерен заняться.
– То есть вы хотите снова вернуться в усадьбу?
– Нет, туда я не собираюсь, – покачал головой Гуров. – Что там делать на ночь глядя?
– Где же тогда вы будете проверять эти версии?
– В поселке. А если точнее – где-нибудь поблизости от дома уважаемого управляющего виллой «Аркадия» Константина Семеновича Чанбы.
– Так вы подозреваете в убийстве управляющего?! – удивленно воскликнул Синичкин. – Вы мне об этом не говорили…
– Я пока не знаю, виновен ли он в убийстве, – ответил Гуров, – но одно знаю точно – управляющий упорно лжет. А это подозрительно.
– И по поводу чего он лжет?
– Вечером накануне убийства Тишкина управляющий о чем-то беседовал с поваром, – объяснил Гуров. – Причем речь шла, как видно, вовсе не о расходовании продуктов или качестве приготовленного мяса. Для свой беседы эти двое выбрали площадку за кустами, за углом дома. Почему? Для того, чтобы их никто не услышал. Однако их слышали: и Настя Тишкина, и садовник Вишняков. Правда, Настя не разобрала, с кем беседовал управляющий, и решила, что это охранник. А вот садовник уверенно показал, что Чанба беседовал именно с поваром. Мало этого, он даже разобрал часть содержания беседы. Управляющий требовал, чтобы Петриченко заплатил деньги, какой-то долг, а тот обещал выполнить это требование.
– Заплатить? Долг? Очень интересно! А Петриченко что? Он подтверждает факт этой беседы?
– В том-то и дело, что нет. Петриченко врет так же, как управляющий. Мы с ним дважды беседовали, и он ни словом не упомянул об этой встрече. Я специально не стал его прижимать – понимал, что он спешно выдумает какое-нибудь подходящее объяснение, а сам будет настороже. А мне не хотелось, чтобы он был настороже. Дело в том, что, как я установил, Петриченко врет не только в этом пункте. Он вообще неправильно описывает, как проводил тот вечер, когда убили Тишкина.
– А в чем расхождения?
– Повар заявил, что смотрел телевизор вместе с водителем Жилкиным. И это правда – это подтверждает и Жилкин, и Настя Тишкина говорила мне, что видела, как повар с водителем смотрели телевизор. Но в одиннадцать часов бокс кончился, и водитель ушел спать. Петриченко говорит, что он продолжал сидеть у экрана еще долго – смотрел боевик с Харрисоном Фордом. Так вот, я проверил: никакого боевика с Фордом в тот вечер не показывали.
– Может, он просто актера спутал? – предположил капитан. – Ничего особенного, со многими бывает.
– Нет, дело не в Форде. Вообще боевиков в это время не показывали, понимаешь? Ни по одному каналу! Мелодрамы шли, мистика всякая шла – а боевиков не было. И это означает одно: повар лжет. Почему? Вот это я и хочу выяснить.
– Но почему в поселке?
– Потому что повар каким-то образом связан с управляющим, – объяснил Гуров. – А где у них могут быть какие-то особые отношения? Ясное дело, что не в усадьбе – здесь каждый человек на виду у еще девяти других обитателей виллы. По крайней мере, до этих убийств так было. Сейчас стало на двух свидетелей меньше… Может быть, в этом как раз и были заинтересованы повар и управляющий? В общем, я считаю, что у повара Петриченко, помимо его дневной жизни, проходящей на глазах у всех, есть и другая – ночная. И протекать она должна в поселке. Или еще дальше. И эту ночную жизнь повара я хочу проверить.
– Но Петриченко не может после двенадцати выбраться из усадьбы, а потом незаметно вернуться! – воскликнул Синичкин. – По двум причинам. Во-первых, территория охраняется собаками. А они слушаются только двух людей – охранника и управляющего. А во-вторых, ворота заперты, и ключ только у охранника.
– И в этом ты тоже ошибаешься, – заявил Гуров. – Обе твои «неодолимые преграды» можно легко обойти. И Петриченко, уверен, их давно научился обходить.
– Каким же образом?
– Скажи, какому человеку, кроме хозяина – а для собак таким хозяином являлся охранник, который их кормил, – легче всего получить симпатию косматых сторожей? Тому, кто распоряжается пищей. Кто всегда может найти кусочек мяса или косточку, чтобы дать их Багире и Рексу? Если повар хотел задобрить собак – он мог это сделать за неделю. А что касается ключа… Во-первых, можно сделать дубликат, а во-вторых, ключ можно попросить у того же охранника. И если сопроводить просьбу каким-то подарком – думаю, он не откажет.
– То есть вы полагаете, что Петриченко ночью куда-то отлучается? И охранник об этом знает?
– Знает, и получает за каждую такую отлучку свою мзду.
– Значит, вы хотите отправиться в поселок, к дому Чанбы, и полагаете, что Петриченко тоже туда придет?
– Да, мне так кажется. Хотя, конечно, было бы правильнее, если бы кто-то один дежурил возле дома управляющего, а другой следил за ночным походом повара…
– Я вас понял, – сказал Синичкин. – Конечно, я вам помогу. Где вы хотите, чтобы я был? Чтобы следил за Петриченко?
– Совершенно верно, – кивнул Гуров. – Дело в том, что я для себя уже выбрал способ, с помощью которого прослежу за домом управляющего и останусь при этом незамеченным. К тому же у меня нет машины, да и годы не те, чтобы за поварами бегать.
– Хорошо, я сегодня сразу после одиннадцати засяду возле виллы и буду следить, – пообещал Синичкин. – Если Петриченко направится к дому Чанбы, мы с вами там встретимся. Если в другое место – я вам потом расскажу куда.
– В любом случае давай завтра в девять утра встретимся здесь, в санатории, – предложил Гуров. – Обменяемся впечатлениями о ночной прогулке и наметим план дальнейших действий.
Константин Семенович Чанба обитал в крепком двухэтажном доме в десяти минутах ходьбы от моря. Кроме двух основных этажей, дом имел еще обширную веранду, два флигеля, а на крыше – современную мансарду. Хорошо положенная штукатурка, стеклопакеты в окнах, кондиционеры на каждой стене – можно сказать, что дом управляющего виллой «Аркадия» был одним из самых больших и богатых в поселке. Никакого душа на улице, тем более туалета – жилище Константина Семеновича имело все положенные удобства. И прилегавший двор, и забор тоже были под стать дому. Забор, правда, не очень высокий – в поселке Солнечная бухта, как и на всем Черноморском побережье, не приняты трехметровые заборы, их только приезжие строят, – зато крепкий и надежный. А двор выложен камнем, в который были вделаны цветные фонарики: ночью они загорались, и получалось очень красиво.