Ну кто бы сомневался! С раннего детства Маня и Дениска устраивают каверзы сообща. Если девочка в эпицентре событий, посмотрите вокруг и обязательно найдете ее верного друга.
– Значит, ваши странные телефонные звонки про алмаз «Око Будды» и про тайник в полу моей спальни были сделаны, чтобы подвигнуть гостей Зайки на глобальные поиски? – вздохнула я.
До меня уже дошло: и с Сашой Хейфиц Машка не говорила – разговор предназначался для ушей Леси, сидевшей в библиотеке! Маня знала, что та подслушивает, и изобразила разговор со своей лучшей подружкой.
– Ну да! – зачастил Дениска. – Я думал, они поднимут ковер у тебя в спальне, выколупнут паркетины, отмеченные крестиком, узырят железную коробку на винтах, и тут войдешь ты! Поймаешь их на месте! Ну признайся, ты б обозлилась и выгнала их. Мы просто хотели тебе помочь. Шикарная идея! Гениальная!
– Венедикту в его кошачью голову пришла мысль получше, – протянула я. – Ему тоже не понравилась парочка, но он выбрал менее экстремальный способ борьбы с незваными гостями – просто методично описывал их вещи. Похоже, Венедикт излишне интеллигентен, он надеялся, что нахалы поймут его намеки и уберутся вон. Веня защищал мой дом от оккупантов. Интересно, за что он меня полюбил? Раньше я не пользовалась особым его расположением.
– Но мы же не коты, не могли писать им в тапки! – воскликнула Маша.
– Действительно, – хмыкнула я. – А поэтому придумали потрясающий план.
– Правда, супер? – воспрял духом Дениска.
– Ага, ага, – закивала я. – Маленькая деталь! Вам даже в голову не пришло, что Леся с Витьком начнут отвинчивать коробку, а меня в тот момент может не оказаться в комнате.
– Да, ошибочка вышла, – свесил голову на грудь наш ветеринар.
– Мусенька, ты ведь не сердишься? – замела хвостом Маня.
Я засмеялась.
– Нет. Избавилась разом от большого стресса. Леся с Витьком покинули дом и более сюда не вернутся. Зайка снова обретет уверенность в себе и начнет с чистой совестью упрекать меня в том, что Ложкино превратилось в отель. И люстра! Слава богу, она разбилась, я перестану ждать ее падения и смогу сидеть в гостиной без страха. Все! Больше никаких каскадов из хрусталя! Поставим в комнате армию торшеров.
Маня и Дениска, повеселев, убежали, а я легла на кровать и завернулась в одеяло.
Глаза мои закрылись: и тут же зазвенел телефон. Я схватила аппарат с тумбочки.
– Слушаю.
– Что поделываешь? – поинтересовался полковник.
– Странный вопрос. Сплю. А чем еще можно заниматься в столь ранний час?
– Однако у тебя интересное понятие о времени, – загудел Дегтярев. – Уже полдень пробило!
Я села в кровати и глянула на будильник. С ума сойти! Двенадцать! Я не заметила, как заснула, и не поняла, что спала!
– Анекдот слышала? – говорил тем временем толстяк. – Одну женщину спросили: «Ваш муж сова или жаворонок?». «Он медведь, – ответила бабенка, – норовит лечь спать рано, а встать поздно». Ха-ха-ха. Понравилось?
– Не очень, – зевнула я.
– Если придешь через два часа, расскажу тебе много интересного, – сказал вдруг Александр Михайлович.
Остатки сна унеслись прочь со скоростью горнолыжника.
– Уже в пути! – закричала я, вскакивая с постели и кидаясь к шкафу.
Кабинет полковника по размерам напоминает собачью будку. Впрочем, алабай моего бывшего мужа Макса Полянского обитает в более комфортных условиях – его конура занимает площадь в двадцать квадратных метров. А у Дегтярева в комнатенке и пяти не наберется. Имей я солидный вес, нам с толстяком без шансов уместиться в его «офисе». Хотя, может, поселив сотрудников в некое подобие клеток для хомяков, генерал печется о здоровье вверенного ему состава? Перестанут помещаться в рабочих отсеках, оценят реально свои габаритные животы и начнут заниматься спортом, сядут на диету.
– Ты, конечно, молодец, – с места в карьер начал Дегтярев, едва я появилась в «будке». – Как догадалась, что Арина хочет продать Давиньону подделку?
– Очень просто. В пещере не было книг. Библиотека Варваркина находится у Ларисы. Откуда взялась «Летопись»? Но ведь мы уже говорили об этой ситуации, когда беседовали с мадам Аксель. Лоретта удивительный человек, не каждая согласится подыграть полиции, а секретарь Давиньона помогла наладить связь с американскими дипломатами. Но у меня накопилось много вопросов. Концы с концами не сходятся!
– Спокойно, – заявил полковник, – давай по порядку. Арина дала откровенные показания. Думаю, сообщу тебе ряд шокирующих подробностей. Начнем издалека. Откуда у Лаврентьевой взялись деньги на организацию вуза?
– Я сто раз озвучивала эту историю. Нине повезло, она сорвала крупный куш в казино, а управляющий…
– …оказался порядочным человеком, велел ей больше не играть и свел везучую женщину с нужными людьми, – перебил меня Александр Михайлович. – Самое интересное, что все поверили этой «охотничьей» истории. Хотя время тогда было удивительное, состояния возникали из воздуха.
– Хочешь сказать, что Нина не играла в рулетку?
– Конечно, нет, – хмыкнул полковник. – Она завела роман.
– Лаврентьева?
– Ну да. А что в этом удивительного?
– Нина любила Эрика!
– Любит не любит, плюнет – поцелует, к сердцу прижмет, к черту пошлет: – пропел Дегтярев. – Давай не будем сейчас копаться в психологии и выяснять, почему и отчего Нина решила свильнуть налево. Может, она хотела расслабиться. Или устала заботиться об ученом супруге, в общем, она закрутила интрижку со своим коллегой, Петром Семеновым, а тот неожиданно провернул пару финансовых авантюр и разбогател буквально за пять минут.
– Прико-ольно, – протянула я.
– Вполне обычная для девяностых годов ситуация. Петр имел семью, родителей, жены у него не было, мама Семенова отличалась крутым нравом и сжирала каждую особу, пытавшуюся окольцевать сына. А у Нины были муж и дочь. Лаврентьева не собиралась разводиться, не хотела лишать Арину отца. Между ней и Петей возникли необременительно легкие отношения, а тут еще любовник стал вдруг обладателем заоблачно огромной суммы, причем наличкой. Ты не забыла, о каких годах идет речь?
Я кивнула головой.