– Ну, что ты думаешь обо всем этом? – спросил он устроившуюся на краю ванны Веронику.
– А что я должна думать? Хорошо бы и мать вернуть, и в это дело не влезать, – зло бросила Ника. – Я совершенно не хочу из-за этой истории жениха потерять.
– Мать потерять тебе нравится больше? – не менее сердито спросил Василий.
– Не нравится. Но только зачем она впуталась в эту историю? Ну, кто ее просил? – по-детски закапризничала Ника.
– Ей пистолет подкинули! – постучал себе по лбу Василий.
– Вот именно! Ей! Не тебе, не мне, не Нику, а ей!
Василий лишь вздохнул. Крыть было нечем.
Они помолчали.
– Ладно. У меня есть идея, – ожил Василий – Вычисляем убийцу и анонимно сдаем его полиции. И Юлька вернется, и мы ни при чем! – Он победно взглянул на падчерицу.
– Ну, не знаю. Думаешь, прокатит?
– А почему бы нет? Ну, давай выкладывай, что ты там выяснила?
Вероника тряхнула густой гривой белокурых волос и кисло проговорила:
– Ничего особенного. Стив – племянник второй жены Ника. Они уже сто лет как разведены. И его вторая жена, и мать Стива лет сорок назад уехали в Штаты и сюда, насколько я знаю, не возвращались. Хотя Ник вроде бы поддерживал какое-то время дружеские отношения с Розмари, матерью Стива. Два года назад она умерла. А потом в Англии умер кто-то из родственников Стива по материнской линии, и он приехал оформлять наследство. Как выяснилось, самыми близкими людьми оказались Апон-Тайны, у них он и остановился. Точнее, у Ника. Ну да, Ник рад всех приютить. Тем более наследство он оформляет в Ньюкасле, отсюда недалеко.
Говорит, что в Англии других знакомых у него нет. И Джон, и Адам, и Виктория увидели его впервые в день приезда. Саманта – тем более. Кому он понадобился, представления не имею.
– То есть будем искать не убийцу Шарлотты, а того, кто промахнулся, целясь в Янга? – уточнил Василий.
– Мне это кажется правильнее, – кивнула Вероника. – Хотя найти того, кому бы захотелось пришить драгоценную леди Грейсток, было бы в сто раз проще. – Короткое знакомство с Шарлоттой оставило в душе Вероники глубокий след, она до сих пор жалела, что не успела поквитаться с покойной за ее оскорбительные высказывания, к тому же публичные, да еще и в присутствии будущих родственников.
– Да, действительно обидно, – искренне согласился Василий, которого память тоже еще не подводила. – Мерзкая старуха, но, как ни странно, мне ее жаль. Жил человек, строил планы, мечтал о чем-то – и вдруг бах! Конец всему. – Василий передернул плечами.
– А ты видел счастливое лицо ее супруга, когда он сообщал кому-то по телефону о ее кончине? Вот уж у кого сейчас праздник! – усмехнулась Вероника.
Лорд Грейсток примчался в поместье немедленно, едва ему сообщили о смерти жены, и первым делом посетил морг. Видимо, хотел убедиться, что известие о смерти Шарлотты – не шутка и она не воскреснет в ближайшие сутки. В Гарт он вернулся счастливым и умиротворенным. И явно не мог совладать с охватившими его эмоциями. А потому заперся у себя в комнате и уже вторые сутки праздновал там без свидетелей, регулярно требуя выпивки и закуски.
– Да, жаль, его не было в поместье в момент убийства. Он был бы самым очевидным подозреваемым. Отвратительный тип. У него жену убили, а он празднует. Если ты ее так ненавидел, зачем жил с ней? А если жил, то, как это возможно не оплакивать близкого человека? – покачал головой Василий.
– Ладно, – посерьезнела Ника. – Нам-то что делать? Как будем убийцу вычислять?
– А что твой Джон думает?
– Вот только давай его не будем впутывать в это дело. Я вообще не хочу, чтобы он догадывался, чем мы с тобой занимаемся. Врать, конечно, нехорошо, но лучше уж так. Сейчас я ему сказала, что тебе куда-то по делам надо, а меня ты попросил с Маруськой посидеть. В дальнейшем тоже придется что-то изобретать.
Они снова помолчали, думая каждый о своем.
– Знаешь, – заговорил первым Василий, – если мы не можем ничего извлечь из личности самого Янга, имеет смысл начать с другого конца. Давай выясним, что сможем, об Апон-Тайнах. А главное, нужно выяснить, кто и где был и что делал в момент убийства. Я могу заняться Ником, а заодно поспрашивать его о родственниках Янга. Может, причина в какой-нибудь давней истории, если ни сам Янг, ни его мамаша с сестрой в Англии уже сто лет не показывались?
– Правильно! А я займусь Сэм. Юная герцогиня представляется мне перспективным вариантом.
– Молодец! Вот видишь, не все так безнадежно! – назидательно проговорил Василий. – Ночью, когда все уснут, встретимся на производственное совещание.
– Василий, ночь категорически отпадает. Лучше встретимся в парке или еще лучше – в соседней деревушке. Позвоню тебе минут за двадцать, и ты выйдешь мне навстречу на своем байке. – Вероника не сдержала улыбку. Новое увлечение Василия, а особенно его новый гардероб ее ужасно веселили.
– Ничего смешного не вижу, – пробубнил покрасневший, как краснодарский помидор, Василий.
Домой с заседания живописного сообщества Юля возвращалась по задворкам, вздрагивая от каждого шороха и шарахаясь от каждого автомобиля.
Вбежав в дом, она больше всего хотела забаррикадировать дверь, но ясный взгляд Тома Литтла, стоящего у плиты, удержал ее от этого безумия.
– Привет! – обрадовался ее возвращению Том. – Как прошел день?
– Спасибо, чудесно. Я познакомилась сегодня с миссис Далтон, и она пригласила меня на собрание ее художественной студии.
– Сама Ариана Далтон? – восхищению Тома не было границ, имя Арианы он произнес с благоговейным трепетом.
– Ты ее знаешь? – с надеждой спросила Юля.
– Конечно! Это очень влиятельная особа. Она очень образованная, богатая, умная. Ее сын – философ. Муж был биржевым брокером. А она художница. Настоящая художница. И она такая красивая. И совсем не похожа на других дам из нашей деревни. Она больше похожа на леди из Гарт Мэнор. И она даже дружила с ними.
– А с кем точно она дружила? – Кажется, у Юли появился шанс разузнать кое-что и о самой Ариане.
Том выключил плиту и уселся за стол. Сложил перед собой руки и принялся обстоятельно рассказывать. Милый мальчик!
– Мама говорила, что миссис Далтон появилась в деревне вместе с первой герцогиней. Кажется, они были подругами неразлейвода. Я никогда не видел первой герцогини, но говорят, она была настоящей красавицей. И герцог, и герцогиня очень дружили с Далтонами. Кажется, они даже переехали в Хаутон-ле-Оутомн, чтобы быть поближе к герцогу и его жене. Старый герцог только скончался, и нынешний вернулся в поместье из Лондона с молодой женой. Они были очень веселые люди. Матушка говорила, даже слишком веселые. Она говорила, что тогда, в шестидесятых годах, были ужасные времена. Молодежь была очень распущенной, и герцог с женой были такими же. Но потом, когда герцогиня погибла в автокатастрофе, говорят, с ней было не все в порядке. Кажется, сейчас это называется «быть под кайфом», и герцог очень изменился. Его сыну тогда едва исполнилось пять лет. И они оба очень переживали. В Гарте прекратились все эти вечеринки и праздники с бесчисленными толпами гостей. Матушка рассказывала, что у них иногда и по сто, и по двести человек останавливалось. Всякие там художники, музыканты. К ним даже однажды «Роллинг стоунз» приезжали. – Том сделал при этом такие глаза, как будто поместье Апон-Тайнов посетил далай-лама. – Но после смерти герцогини все закончилось. И Далтоны остались единственными друзьями герцога.