– Во сколько вы с ними расстались? И будьте любезны сообщить их имена и фамилии.
– Конечно. Думаю, мы расстались не позднее половины третьего. Или около того. – Потом Ник назвал имена двух парней из байк-клуба, которые проживали в Хаутон-ле-Оутомн, и инспектор переключился на Сэм.
– Ваша светлость, а вы как провели вчерашний вечер?
– Сперва я собиралась с мужем на концерт, – нервно ответила Сэм, сжимая ладонь Ника. – Но потом почувствовала себя плохо и решила остаться дома. До полуночи я смотрела у себя телевизор, потом легла спать и проснулась только утром.
– Значит, вы точно не знаете, когда вернулся ваш муж? – уточнил инспектор, пристально глядя ей в глаза.
Сэм растерянно взглянула на Ника, тот успокаивающе улыбнулся, и Сэм кивнула головой.
– Хорошо. Теперь вы, мистер Ползунов, – инспектор обратился к устроившемуся в кресле русскому. Тот был сегодня явно не в духе и бросал странные косые взгляды в сторону герцога. «Похоже, вчера в клубе между ними что-то произошло. Надо будет навести справки», – отметил про себя инспектор.
– Я вернулся около часа. Во сколько точно, не знаю, на часы специально не смотрел, – недовольно буркнул русский толстосум. – В холле видел кого-то из прислуги. Но чувствовал себя неважно, – Тут господин Ползунов бросил короткий, полный скрытой угрозы и подозрений взгляд на герцога и продолжил: – Поэтому особо не разглядывал, кто это, а сразу прошел к себе. Наверху я заглянул к ребенку, дочь уже спала, а няня еще читала. Я спросил, все ли в порядке, и ушел к себе. Принял душ и лег спать. Проснулся около десяти. Все, – сердито закончил он.
– Хорошо. Господин маркиз, – обратился инспектор к Адаму.
Василий проследил за его взглядом. Потому что до сих пор путался, кто тут маркиз, а кто граф. Для него они были просто Джон и Адам, что значит нормальные люди. Не то что заносчивые Хантли, и как только Вероника могла быть настолько слепа, что влюбилась в прохвоста Джорджа Хантли? Радовало только то, что теперь он, голубчик, пребывает там, где ему и место.
– Я вернулся в Гарт незадолго до отца, наверное, около двух. Прошел к себе, в холле видел дежурного лакея Тиммонза. В такие вечера, когда у отца бывают концерты, кто-то из прислуги всегда остается дожидаться его возвращения, потому что иногда к нам заезжают гости. Бывает необходимо подать напитки и закуску. – Адам, как всегда, говорил тихим спокойным невыразительным голосом, почти лишенным эмоций. – Но сегодня ночью гости не планировались, и я отпустил его спать, прежде чем подняться к себе. Больше я никого не видел. Когда я вернулся, моя жена давно спала, а сегодня утром она уехала по делам раньше, чем я проснулся.
– Спасибо. Миледи? – обратился инспектор к сидящей в кресле Виктории.
Ее идеально уложенные платиновые волосы переливались под лучами льющегося из окна солнечного света. Открытые правильные черты лица были красивы, но как-то скучны, в них не хватало изюминки, как и во всем ее облике. Статная фигура и прямой безупречный нос навевали воспоминания о римских или греческих скульптурах. Инспектор, несомненно, восхищался леди Апон-Тайн, как и все в графстве, но насколько больше жизни и привлекательности было в рыжеволосой и непредсказуемой мисс Кендал. На этой романтической ноте инспектор встряхнулся и вернул себя к допросу.
– Я отправилась к себе в половине одиннадцатого, немного почитала и легла спать. Встала в половине восьмого, позавтракала и поехала в Брандон. У меня была назначена встреча в банке, – четко, сухо, по-деловому отрапортовала Виктория.
– Благодарю вас, – кивнул инспектор. – Прошу вас, молодые люди. – Инспектор Хоггарт взглянул на молодого графа и его русскую невесту. Он уже слышал, что они вдвоем ездили на какую-то вечеринку и вернулись домой вместе.
– Мы уехали в гости около семи часов вечера. Ездили в Йорк, – ответил Джон, сидящий рядом с Вероникой на одном из диванов. – Вернулись поздно. Думаю, не раньше трех. Никого не встретили и прошли прямо к себе. До утра из комнаты не выходили.
Инспектор сухо кивнул. Узнать что-либо от влюбленных голубков он не рассчитывал. Похоже, эти двое вообще ничего, кроме себя, не замечали. Особенно парень. Случись в Гарте извержение вулкана – он и ухом не поведет, если только пеплом не запорошит глаза ненаглядной невесте. Безнадежно.
Глядя на влюбленную парочку, дружно держащуюся за руки, он вдруг невольно вздохнул, а мысли его совершенно несвоевременно унесли прочь из Гарта к небольшому коттеджу деревенского почтальона, возле которого он так бездарно провел вчерашний вечер.
Все утро инспектор был мучим непреодолимым желанием позвонить мисс Кендал и узнать, где она пропадала вчера. И невозможность сделать это ужасно его терзала. Инспектор, краснея от стыда, вынужден был признаться себе, что страшно ревнует. Вряд ли одинокая девушка отправилась бы куда-то на ночь глядя без надежного провожатого. Местный паб он вчера проверил. Этот факт был так же постыден, как и ревность. На что еще он готов пойти ради рыжеволосой загадочной красавицы?
К сожалению, в силу известных причин телефонные звонки предмету его бурного интереса отпадали. Он готов был использовать почтальона в качестве переводчика, но того уже не было дома. И сейчас, ведя важный допрос, инспектор втайне мечтал поскорее отделаться от служебных обязанностей и по пути в участок попытаться встретиться с Джулз. Инспектор протяжно вздохнул, вызвав недоуменные взгляды собравшихся, и продолжил допрос.
– Мистер Янг, – обратился он к следующему из присутствующих, но тут у мистера Янга зазвонил телефон.
Стив Янг с удивлением взглянул на дисплей и, заметив любопытные взгляды окружающих, сдержанно проговорил:
– Да? – Лицо его ничего не выражало, и все тактично отвернулись. – Нет, ничего страшного. Не стоит ничего предпринимать, – после некоторой паузы проговорил он. – Да, мы действительно хорошо знакомы. – Снова пауза. – Всего хорошего. Благодарю за звонок.
И он вопросительно взглянул на инспектора.
– Мистер Янг, расскажите, как вы провели сегодняшнюю ночь.
– Я был на концерте в Дареме. Приехал туда сам. Около десяти. Может, чуть позже. Уехал из клуба в начале второго и сразу отправился домой. В холле никого не встретил. Прошел сразу к себе. Немного почитал и лег спать. Все.
– Благодарю. Мистер Кук.
Лицо инспектора обратилось к историку, скромно жавшемуся на краешке кресла в стороне от остальной компании. Выглядел он бледным и напряженным. Невысокого роста, темноволосый и худощавый, он сидел, скрестив ноги под креслом, вжав голову в плечи и засунув руки в карманы длинного свободного жакета. Похож он был на напуганного взъерошенного воробья. И явно чувствовал себя не в своей тарелке.
Нервозность историка была непонятна. Разве что у него имелись собственные причины для волнения.
– Я работал допоздна. Около одиннадцати ушел к себе. Больше не выходил.
Инспектор кивнул. У него в офисе лежал план дворца. Около четырехсот комнат. Не один десяток лестниц, коридоров, дверей, ведущих на улицу, в крайнем случае дом всегда можно покинуть, воспользовавшись окном. Каждый из якобы «мирно» спящих жителей Гарта мог спокойно оставить собственные апартаменты и беспрепятственно выйти в парк. И так же вернуться, никем не замеченным. Будем надеяться, на трупе остались какие-то улики, или участок вокруг трупа поможет что-то прояснить. Иногда самая несущественная деталь дает ключ к раскрытию всего преступления. Инспектор взглянул на часы, они показывали начало третьего.