Саша слег с сердечным приступом, естественно, началось следствие, которое моментально выяснило: Полина шагнула с подоконника сама, отношения в семье были хорошими, Саша очень ждал ребенка, ни о каком доведении женщины до самоубийства речи не идет. Следователь копнул глубже и обнаружил интересный факт: мать Полины – а девушка уверяла и мужа, и его сестру, что ее родительница давно скончалась, – на самом деле жива, находится в сумасшедшем доме, ремиссии у нее не случается, она ведет жизнь овоща. Следовательно, безумие было возможно и у дочери, с некоторыми женщинами случаются после родов приступы жесточайшей депрессии. Конечно, хороший врач мигом поможет пациентке, но в райцентре, в роддоме, психиатра не держали, а о такой диковинке, как психолог, в те годы не слыхивали даже в столичных клиниках.

Дело закрыли, Полину и девочку, не успевшую получить имя, похоронили вместе, Саша попросился на работу в другое место. Учитывая обстоятельства, его просьбу уважили, мужчина стал руководить какой-то зоной, потом его перебросили еще раз и еще, каждый раз с повышением по званию и увеличением оклада. Карьера Дегтярева совершала вертикальный взлет, но теперь в его анкете имелся минус – отсутствие супруги.

Пару раз начальство заговаривало с отличным сотрудником о женитьбе, но Саша хмурился и бормотал:

– Поймите, не могу.

И в конце концов Дегтярева оставили в покое, в кадрах проявили человечность, поняли, что смерть жены сильно травмировала одного из лучших сотрудников. А вот Липа очень хотела замуж, но где найти супруга? Женщина ходила по кругу: дом – работа – дом, на ткацкой фабрике трудно встретить судьбу, основная масса служащих – разновозрастные бабы.

Наверное, Саша в конце концов сообразил, что Липу надо пристраивать. В один из приездов в Москву он привел с собой совсем некрасивого, но и не противного мужчину.

– Знакомься, – сказал он сестре, – это Матвей, мой зам, холостой, гроза девушек!

– Хорош шутить, – замахал руками Матвей, – какие в нашей глуши девки!

Липа покраснела, похоже, брат демонстрирует ей жениха. Саша кинул взгляд на сестру и кашлянул:

– Вы того, поболтайте, а я в магазин.

Ушел и пропал, вернулся лишь к вечеру, Матвей с Липой за это время успели познакомиться и поговорить о куче вещей.

Так и начался роман. Мотя старался чаще приезжать в Москву, Липа понимала, что, скорей всего, он скоро сделает ей предложение и придется отправляться туда, где служит муж, на зону, но жизнь при колючей проволоке Олимпиаду не пугала, да и брат был бы рядом.

Рано утром 23 сентября – день Липа запомнила на всю жизнь – в ее квартире раздался звонок. Думая, что внезапно нагрянул Матвей, Липа крикнула:

– Сейчас, только халат накину! – а сама бросилась в ванную, живо взбила волосы, попудрила носик, покрасила губки и опрыскалась духами, которые хранила для особо торжественных случаев.

Сияя улыбкой, источая аромат и предвкушая предложение руки вкупе с сердцем, Липочка распахнула дверь.

На пороге стояла группа хмурых мужчин в сером.

– Олимпиада Михайловна Дегтярева? – мрачно спросил один.

– Да, – кивнула Липа.

– У нас ордер на обыск.

– Здесь, в квартире? – обомлела Олимпиада.

– Так.

– Но почему? – окончательно перепугалась Липа. – Меня арестуют? За что?

– Дайте пройти, – сухо, но вежливо приказал самый пожилой из милиционеров, – вам объяснят. Понятые, сюда.

Глава 29

Пока основная часть неприятных гостей шарила по шкафам и ящикам, Олимпиаду начали допрашивать.

– Ваш брат часто приезжает в Москву?

– Ну… на совещания.

– Когда был в последний раз?

– Месяц назад.

– Что оставил?

– Ничего.

– Дарил какие-нибудь вещи?

– Да, – кивнула Липа.

– Покажите.

– Отрез на платье и губную помаду, еще духи, – старательно перечисляла презенты женщина.

– Золото приносил?

– Ой! Откуда оно у него!

– Золото приносил? – сердито повторил вопрос мужчина.

– Нет.

– Что прятать велел?

– Ничего, – совершенно растерялась Олимпиада.

– Правда?

– Ей-богу!

– И не стыдно! – с укором сказал мужик. – Комсомолка, а божится.

– Хоть намекните, – взмолилась Липа, – чего случилось?

Мужик откинулся на спинку стула и выдал сногсшибательную информацию.

Александр Дегтярев арестован за крайне неблаговидные дела. Чувствуя себя полным хозяином зоны, Саша брал с родственников заключенных взятки за неправомерные сведения, помогал кое-кому выйти на свободу раньше определенного судом срока и вообще вел себя неподобающим образом, в частности, выбирал среди женщин, посаженных за колючую проволоку, любовницу и совершенно открыто жил с бабой, не боясь никого.

– Не может быть, – прошептала Липа.

– Уж не думаете ли, что я вру? – прищурился мужчина.

Олимпиада ойкнула и прикрыла рот рукой.

По счастью, Дегтярева поймали за жадную лапу уже после смерти Сталина, иначе не миновать бы и Липе заключения, а так осудили лишь Александра. Сестра на суд не пошла и ободряющих писем ближайшему родственнику отправлять не стала. Да и зачем его поддерживать, если столько гадости натворил, сломал жизнь не только себе, но и ей.

Матвей мгновенно оборвал с Липой все отношения, ни о какой женитьбе речи и быть не могло, суженый канул, словно в болоте утонул. Липу выгнали из месткома, и хоть она по-прежнему ударно трудилась, стали обходить грамотами и больше не хвалили на собраниях. На 8 Марта Олимпиаде не досталось билета в клуб, где собирались чествовать работниц. Липа заглянула в партком и тихо сказала секретарю:

– Уж извините, что-то про меня забыли.

Начальство оторвало глаза от документов и сурово ответило:

– Дегтярева! Вспомни, где твой ближайший родственник, и подумай, нужно ли нам тебя в клубе видеть, а?