— С другой стороны, как говорите вы, американцы, если мы останемся… хмм… друзьями, то многое изменится. Видите ли, Гарольд или как вас там, я побывала замужем за абсолютным лжецом. По-моему, вы уже слышали о нем.
— Казанова.
— Да. Как у некоторых есть аллергическая реакция на, к примеру, пенициллин, так у меня аллергическая реакция на лжецов. Я прекрасно понимаю, что никакой бизнесмен из Балтимора не полетит на Сицилию только лишь для того, чтобы повидаться со мной по поводу географического происхождения каких-то камешков и грунта. Мне не раз доводилось слышать выступления доктора Камито на различных профессиональных собраниях. Не могу сказать, что знаю точно, но подозреваю, что он работает на людей, занимающихся не только чистой наукой.
Джейсон попытался прервать ее, но она продолжила:
— Нет, дайте мне закончить. Что и для кого делает Ито, меня не касается. Но к тем, на кого он ссылается, я отношусь с подозрением. Мне наплевать, какой у вас «бизнес». — Она изобразила пальцами кавычки. — Но я должна точно знать, кто вы, черт возьми, такой. Не пожелаете сказать, что ж… Тогда ужинаем и расстаемся по-доброму. Надеюсь, вам понравится у нас на Сицилии.
Питерс не ответил. Официант убрал тарелки и подал рыбу-меч.
— Что ж, все понятно. — Мария разломила хлеб, обмакнула кусочек в блюдечко с оливковым маслом и отправила в рот. — Попробуйте рыбу, это вкусно.
Ели молча и в тишине, только в самом заведении играла музыка. Джейсон не мог бы поклясться, что ест самую лучшую на острове рыбу-меч с овощами, но знал, что превзойти это блюдо было бы нелегко. Да и местное вино оказалось не таким уж плохим, и если не хорошим, то по крайней мере сносным.
Откинувшись на спинку стула, он прошелся взглядом по узкой улочке с неравномерно расположенными фонарями, создававшими в сгущающемся море тьмы нечто вроде архипелага света. Какая-то старушка в привычном для здешних мест черном, высунувшись из окна, стряхнула скатерть. Другая, появившись в окне напротив, полила цветы в стоявшем на подоконнике горшочке. Со стороны зрителей, наблюдавших за парой картежников, доносились нетрезвые голоса и смех.
Повисшее между ними молчание первым нарушил Джейсон:
— Знаете, вполне аутентично. Даже без Лиз и Ричарда. Похоже на настоящую Сицилию. Ни телевизора, ни айподов, ни звонящих сотовых. Никакой американизации.
Мария подняла голову, и глаза ее озорно блеснули:
— Уверены?
— Могу определенно сказать, что из тех мест в Европе, которые я видел, это — одно из самых неамериканизированных.
Музыка. Он лишь теперь понял — это же тема из «Крестного отца».
Через несколько минут, когда они уже шли к машине Марии, Питерс сказал:
— Я в некоторой растерянности. Знаю, что образцы откуда-то из-под Неаполя, территория слишком большая…
Доктор Бергенгетти остановилась и повернулась к нему:
— Я бы и хотела помочь, но не знаю ни вашего настоящего имени, ни что вам на самом деле нужно.
— «Там, где невежество — блаженство, быть мудрым глупо».
— Мильтон, «Потерянный рай». Знание само по себе награда.
— Бен Франклин?
— Мария Бергенгетти.
Джейсон усмехнулся.
— О’кей, ваша взяла… — Он остановился на полуслове, услышав звук двигателя. — Вы вроде бы говорили, что машины сюда не пускают…
Женщина оглянулась через плечо.
— Так и есть, не пускают. За исключением мусоровозов и машин службы доставки, но только по утрам.
Джейсон повернулся и увидел — такое на узких улочках европейских городов встречалось нечасто. Чуть меньше пикапа, но больше обычного седана, грузовичок заполнил собой весь переулок. Двигаясь с погашенными фарами, он, похоже, не собирался останавливаться, а места для Джейсона и Марии уже не было.
Времени на раздумья не оставалось.
Бесцеремонно втолкнув спутницу в первый же попавшийся дверной проем, он повернулся и побежал. Обогнать автомобиль было невозможно, но Джейсон в первую очередь хотел увести преследователя подальше от Марии.
Воспользоваться «ЗИГ-Зауэром»? Он тут же отбросил эту мысль. В узком переулке срикошетившая пуля могла попасть не только в водителя, но и в любого высунувшегося в окна местного жителя. К тому же еще оставался и тот вариант, что шофер просто уснул за рулем, или у него случился сердечный приступ, или его действия обусловлены какими-то другими, далекими от преступных, мотивами.
И, конечно, выстрел привлек бы внимание полиции, и миссия осталась бы невыполненной, что сыграло бы на руку его врагам.
Судя по нараставшему реву двигателя, расстояние сокращалось. Оставалось только надеяться, что за перекрестком возможностей для маневра будет больше и он успеет увернуться от приближающегося грузовичка.
В какой-то момент в спину ударило жаром перегревшегося мотора.
А перекрестка все не было.
Зато Джейсон увидел закрепленный на подоконнике ящик для растений.
Не сбавляя шаг, он оттолкнулся и подпрыгнул. Адреналин добавил сил, и Питерс вознесся вверх на зависть самому Майклу Джордану. Пальцы коснулись края керамического ящика, и он завис, на мгновение одолев силу земного притяжения. Овладев призом, который оказался тяжелее, чем он рассчитывал, Джейсон метнулся к следующему дверному проему. Грузовик, как и следовало ожидать, слегка повернул, целя в него передним крылом.
В последний момент Джейсон, прижавшись к стене, проскользнул в узкую щель между домом и бампером. Тормоза запоздало взвизгнули, колеса заскользили по мостовой, и левый бампер врезался в край дверного проема, где только что стоял Джейсон. В тот же самый миг избежавший смерти счастливчик запустил керамический ящик в лобовое стекло.
Громкий треск и вопль боли вознаградили его за старания.
Питерс ухватился за ручку, повернул и дернул на себя дверцу. Ни оглядываться, ни присматриваться он не стал, а просто сжал то, что попало под руку, и рванул.
Еще один крик. Человек, которого он схватил за грудки, напоминал Еглова, — такой же плотный, слегка раскосый, с бритой головой.
Незнакомец потянулся к карману брюк, но Джейсон перехватил руку и крепко сжал запястье и повернул. В темноте блеснуло узкое и длинное лезвие стилета.
В это мгновение Джейсон видел не только клинок, но и пламя того сентябрьского утра, слышал крики обреченных, в числе которых была и Лорин. Боль потери и злость — ведь он только что избежал смерти под колесами грузовика — соединились и породили неукротимую, безрассудную ярость.
Стиснув руку с ножом, он вывернул ее назад и изо всех сил ударил по запястью.
Локтевая кость сухо хрустнула. Водитель взвыл от боли и мешком свалился на пол. Стилет звякнул о камень мостовой. Джейсон переменил руку и, зажав сломанное запястье левой, наклонился за стилетом. Сжав рукоятку, он коротко размахнулся для последнего, короткого удара снизу, чтобы лезвие вошло в сердце, минуя грудную клетку.