– Как скажете!
Но офицеры не успели даже за пределы палисадника выйти. Из-за угла прямо к калитке подкатил, переливаясь проблесковыми маятниками, «УАЗ» местной милиции. Тут же появились и мать Ирины, и ее дядюшка с окровавленной физиономией, и даже туркмен, весь поцарапанный, в разорванном в клочья дорогом костюме, с заплывшим левым глазом. Появились все, кто участвовал в «разговоре» на квартире Кручинской. Лишь Ирина не вышла из дома, хотя не услышать появления милиции не могла. Не захотела выйти!
Старший лейтенант, увидев милиционеров, троих, покинувших «УАЗ», взглянул на Запрелова, тихо спросив:
– Пробиваемся, командир?
Наряд имел в лучшем случае один пистолет на всех, да и то с парой боевых патронов и категорическим запретом применять оружие. Да и офицеров милиционеры могли лишь доставить в отдел или отделение с дальнейшей передачей военной комендатуре или дежурному по войсковой части, военнослужащими которой являлись. Правда, во всех подробностях, что они не упускали шанса сделать, оставив протокол. И по возможности не в пользу военных. Но это когда как! Бывало и иначе. Поэтому двое офицеров, один из которых совсем недавно являлся командиром диверсионно-штурмовой роты батальона спецназа, активно действовавшего в Афганистане, а другой, не менее физически подготовленный, смелый и решительный офицер пусть и учебного, но все же разведывательного батальона, свободно смогли смять милицейский заслон и беспрепятственно вернуться в часть. Но Запрелов запретил сопротивление. И лишь потому, чтобы не подставлять своего взводного. И хоть Мурад попытался убедить наряд в том, что его избил именно молодой офицер в спортивной форме, свидетелей этому не было, а Важанин заявил, что впервые видит это чмо. Поэтому у милиции к старшему лейтенанту претензий не было, да и не могло быть. Старший наряда местного РОВД сообщил Евгению, что тот свободен. Однако Важанин остался, отойдя за арык и наблюдая за дальнейшим развитием событий, так внезапно и бурно развившихся, казалось бы, из ничего. Капитан просто хотел увидеть женщину, а вышло вон как!
Запрелова же попросили зайти обратно в комнату. Ирина обреченно лежала на диване, прижав к себе притихшего сына. Лейтенант-милиционер начал составлять протокол. Капитан от показаний отказался, в чем расписался, где нужно. Мать же Ирины, ее дядюшка и туркмен наговорили много. Ирину не тронули. Запрелову предложили пройти в машину для доставки в РОВД. А уж там дежурный офицер будет связываться с армейским командованием, чтобы передать капитана, как положено, официально, со всей требующейся в данном случае сопроводительной макулатурой. Илья подчинился.
Вскоре его ввели в дежурную часть Меджерского районного отдела внутренних дел. Капитан милиции, усадив Запрелова на стул возле своего пульта, бегло прочитал протокол. Взглянул на армейского офицера:
– Значит, как буянить, мы герои, а как отвечать, в кусты?
– Если бы я хотел, ты бы, капитан, меня здесь не увидел, так что давай про кусты не говори.
– Почему же тогда отказались от дачи показаний?
– Кому они нужны? Вам? Они вам до лампочки, так как бумаги придется передавать нашим ребятам. А нашим достаточно и того, что написали и «потерпевшие».
– Хорошо. Попробуем связаться с оперативным дежурным гарнизона.
Он поднял уже трубку, как в дежурку вошел статный майор, кого-то напоминавший Запрелову.
При виде майора капитан вскочил и доложил обстановку на данное время.
Майор указал на Запрелова:
– А что у нас делает армейский офицер?
– Вот, взгляните!
Дежурный протянул майору протокол.
Взглянув на него, тот посмотрел на Илью, спросив:
– Так это вы, Запрелов?
– Я! А что, моя фамилия так известна в поселке?
Майор не ответил на вопрос, предложив:
– Пройдемте со мной, Илья Павлович!
И пошел по коридору.
Немного удивившись, Запрелов последовал за милиционером, который привел его в кабинет начальника РОВД. Там майор представился:
– Я исполняю обязанности начальника местной милиции, фамилия моя Каррыев. Амандурды Каррыев.
Запрелов буркнул:
– Очень приятно!
– Можете называть меня просто Дурды!
– С чего такая фамильярность?
– Дело в том, я много наслышан о вас, капитан Запрелов.
И вновь Илья удивился:
– Интересно, от кого?
– От Тачмурада Баллыева! Знали такого?
Тут Запрелов понял, кого напоминал ему этот майор милиции. Командира взвода разведки батальона спецназа, шустрого старшего лейтенанта-туркмена.
– Знал ли я Тачмурада? Да мы с ним не один бой вместе приняли. Не в одном рейде по горам да ущельям за духами гонялись.
Майор улыбнулся, разъяснив наконец ситуацию:
– Тачмурад мой двоюродный брат. Но ближе родного. Нас вместе его мать воспитывала. Мои родители рано умерли. Как выросли, я в армию пошел, а затем в школу милиции, а он в военное училище поступил. Но позже. Я старше его на шесть лет.
– Вот оно что! Что ж, Дурды, ты можешь гордиться своим братом. Он настоящий мужчина, настоящий воин.
– Рад это слышать. Ну, а ты как к Кручинским попал?
Запрелов объяснил майору, как все произошло:
– Понимаешь, я забрать Ирину хотел. Как лучше сделать! А там и Мурад этот, да дядюшка безголовый, про мать я не говорю – ведьма! Ну, слово за слово, этот Саня-дурик дернулся, пришлось успокоить его. И Мураду ввалить за его байские повадки. Видишь ты, рабыню из женщины захотел сделать.
Майор кивнул:
– Да, не повезло девочке родиться в такой семье. Я ее еще совсем маленькой помню. Она и тогда всю черную работу по дому делала. Мать тунеядка, дядя эгоист и самодур. А тут еще с ребенком залетела. Знаю я, Илья, ее историю, получше иных знаю. А ведь золотая женщина. Добрая, жалостливая, дети ее любят. Мой обалдуй у нее в классе учится. Никого так не уважает, как Кручинскую. Но в жизни не повезло!
Запрелов посмотрел на майора:
– Послушай, Дурды! Ладно, я дров там наломал, мне от этого ни холодно, ни жарко, а вот на Ирине ее родственники как бы не выместили досаду. Не думаю, что Мурад после такого приема оставит им деньги.
И. о. начальника РОВД заверил:
– Об этом, капитан, не беспокойся! Сам утром наведаюсь в этот шалман. Пора Саню опять определить на нары. Долго он загулялся на свободе. Хватит паразитировать и другим жизнь портить. И с матерью серьезно поговорю. Не тронут Ирину твою. Так что, глядишь, скоро и заберешь к себе!
– Спасибо тебе, Дурды!
Майор взял в руки протокол, порвал его на мелкие кусочки и бросил в урну для мусора:
– Вот и нет никаких оснований ни держать тебя здесь, ни тем более связываться с армейским начальством. Ничего не было!