Подвигу личного состава 137-го гвардейского парашютно-десантного полка посвящается.
Автор благодарит Героя России подполковника ВДВ Голубятникова Святослава Н иколаевича за помощь в создани и книги.
Грозный, привокзальная площадь,
3 января 1995 года, вторник.
Плацдарм у вокзала, удерживаемый личным составом третьего усиленного батальона 137-го гвардейского парашютно-десантного полка.
Рассвело. Командир батальона подполковник Голубятников, приведя себя в порядок, подошел к окну; осторожно, дабы не стать мишенью для вражеского снайпера, выглянул на улицу. Находившийся рядом начальник штаба батальона спросил:
– Что там, командир?
– Хреново там, Серега, – ответил Голубятников. – Мокрый снег, на земле грязь, легкий туман.
– Погодка шепчет?
– Шепчет… Черт бы ее побрал вместе с этой бестолковой войной!
В раму ударила пуля.
Голубятников отшатнулся от окна:
– Мать твою! Как же достали эти снайперы… – Обернулся к связисту, приказав: – Вызови-ка мне ротных!
Позывной комбата изменился, поэтому связист, включив радиостанцию Р-159 с «историком» – прибором, позволяющим засекретить переговоры, бросил в эфир:
– Стрела-10! Вызывает Аркан!
Первым ответил командир разведывательной роты, занимавшей наиболее удаленный от КНП батальона 5-этажный дом, капитан Телинский:
– Аркан, я – Вьюга!
– Доложи обстановку! – потребовал Голубятников.
– Обстановка по-прежнему стабильно напряженная. Здание практически беспрерывно обстреливается снайперами.
– Откуда бьют духи?
– Да отовсюду, за исключением, пожалуй, южного направления, вокзала, железнодорожных путей. Оттуда соседи нас прикрыли надежно.
– Потери?
– С нашей стороны – нет. Со стороны противника подтвержденных три снайпера. Одного завалили в доме напротив – я имею в виду восточный сектор, двоих – в здании северного сектора.
– Настроение личного состава?
– Боевое! Да, мне только что доложили, что в районе соседнего квартала замечено передвижение небольших, до десяти человек, групп. Что это за группы, неизвестно. Мои ребята зафиксировали три таких. Рассмотреть их мешает туман, но уверен, что это не беженцы.
– Духи подтягивают силы?
– Похоже на то.
– Продолжай наблюдение! – приказал Голубятников. – В случае проявления противника, независимо от его количества, открывать огонь на поражение.
– Есть!
Примерно такие же доклады прошли и от командиров 7-й роты, занявшей здание строящегося вокзала, 8-й, дислоцирующейся вокруг КНП – бывшего Управления вокзалов, 9-й парашютно-десантной роты, находившейся в пятиэтажке северо-восточнее командно-наблюдательного пункта батальона. Штатный командир артиллерийской батареи САО-2С9 «Нона» доложил о готовности подразделения поддержать огнем орудий действия батальона. Из докладов ротных Голубятников отметил, что все они сообщили о появлении мелких групп противника. Это могло означать одно: чеченцы готовят какую-то пакость. И как бы в подтверждение вывода комбата с улицы, а точнее, с северной части плацдарма донесся крик:
– Эй, русские! Хватит воевать! Мы защищаем свою землю, за что воюете вы? Зачем гибнут ваши солдаты? Сдавайтесь! Война закончилась. Вы проиграли. Вас всех подставили. Сдавайтесь, и мы отпустим всех домой, в Россию, к семьям. Не сдадитесь – уничтожим! Будем резать, как баранов. Видели, что осталось от тех, кто пришел к вокзалу перед Новым годом? То же самое будет с вами. Сдавайтесь, иначе смерть!
– Пропел петух! – проговорил Кувшинин. – И не надоело им орать одно и то же?
Голубятников посмотрел на начальника штаба:
– Видно, не надоело. Упертые.
И приказал командиру разведывательной роты дать пару очередей в сторону, откуда, используя мегафон, кричал неизвестный оратор.
Телинский выполнил приказ: разведчики обстреляли из автоматов близлежащие здания. Стреляли вслепую, не целясь. Таким был ответ на предложения и угрозы боевиков.
Через триплекс, снятый с одной из боевых машин десанта, Голубятников осмотрел подходы к плацдарму, проговорил:
– А душки-то сбиваются в стаю…
– На каком-то одном направлении? – спросил начальник штаба.
– Да нет, с трех сторон. И это то, что видно. В частных секторах что-либо рассмотреть сложно. Но наверняка и там полно духов.
– Думаешь, предпримут попытку атаки?
– Хрен их знает. Но ничего хорошего ждать не приходится.
И тут же здание КНП вздрогнуло от разрывов. Стреляли из гранатометов. С потолка посыпалась штукатурка. Голубятников взглянул на начальника штаба:
– Огневая подготовка. – Повернулся к связисту: – Связь с Селиным! Быстро!
Рядовой вызвал командира артиллерийской батареи.
– Я – Байкал! – ответил Селин.
– Аркан! Позиции батальона подвергнуты массированному гранатометному обстрелу. Необходима огневая поддержка!
– Понял! Корректировщику необходимо передать координаты целей.
– Передаст!
Отключив связь, Голубятников обратился к офицеру-артиллеристу, корректировщику огня самоходной батареи, указав на закодированный план местности:
– «Ноны» должны накрыть площади в квадрате 251-2, 4, 7 – и в серединочку, ближе к правому углу!
Лейтенант-артиллерист кивнул и вызвал командира батареи:
– Байкал! Координаты целей – квадрат 251 по улитке, 2, 4, 7, а также сектор участка 9 ближе к правому углу, к «пятерке»!
Вскоре со стороны парка имени Ленина, где дислоцировалась артбатарея, ухнули «Ноны», и практически тут же на всей территории, непосредственно прилегающей к захваченному десантниками плацдарму, начали рваться мины. Гранатометный обстрел прекратился. Замолчали и САО. Но недолго длилось это молчание. До Голубятникова донеслись крики «Аллах акбар», и хрупкую недолгую тишину площади разорвали пулеметно-автоматные очереди. И тут же прошли доклады командиров рот: боевики начали атаку. В результате вражеского обстрела роты потери не понесли. Голубятников подтвердил ранее отданный приказ:
– Стрела-10, огонь из всех видов вооружения. Внимание! Огонь вести прицельно и только по обнаруженным целям! Уничтожать все, что приблизится к позициям!
Роты вступили в бой. Комбат приказал вызвать на связь заместителя командира дивизии.
– Аркан! Я – Титан! – ответил полковник Павленко.