– Считаешь, что ее могут использовать для удара во фланг?
– Если тыл прикрыт, то во фланг.
– Фланг прикрывает взвод 8-й роты.
– Это в соседнем ангаре?
– В ангаре и двух других зданиях.
– А если духи проведут атаку от водонапорной башни, между зданием и ангаром? Забросав позиции взвода гранатами или применив дым? Тогда они вполне могут зайти нам в тыл.
– Сколько примерно ушло на запад? – спросил Голубятников.
– Точно сказать невозможно, но если учесть, что их группы насчитывают по десять-пятнадцать рыл, то где-то около десятка, не меньше. А как вооружены духи, вам прекрасно известно.
– Известно!
Комбат взглянул на часы. Удивленно произнес:
– 23.40! Бой длился двадцать минут?
– Не больше. А роты до сих пор воюют. Там духи не отошли. Только у нас затишье.
К офицерам вышел лейтенант:
– Товарищ подполковник! Командир 1-го взвода 9-й роты лейтенант Смирнов!
– Очень приятно. Чего хотел? Обратиться к ротному? Обращайся!
– К кому обращаться, без разницы. Боевики в частном секторе проводят перегруппировку.
– Откуда известно?
– Ребята увидели в ночные прицелы снайперских винтовок. Духи формируют две группы: одну – ближе к улице, вторую – напротив нашего здания. В каждой группе около десяти человек. И у каждого, почти у каждого, – «Мухи». Откуда они только берут гранатометы? Или их им подбрасывают из тыла?
– Что еще, Смирнов? – спросил Уханин.
– Ничего.
– О банде, что ушла на запад, ничего сказать не можешь?
– Нет, тех не видать. Ребята смотрели и на запад, но обзор закрывает водонапорная башня. Рвануть бы ее…
– Это не тебе решать. Возвращайся к подчиненным и будь готов к отражению очередной атаки.
– Есть!
Взводный удалился. Голубятников спросил:
– Лейтенант только что из училища?
– Да нет, второй год служит. Толковый офицер.
– Это хорошо! Ты прикажи своим людям отойти от окон да укрыться в коридоре, но так, чтобы могли мгновенно выйти на огневые позиции.
– Думаете, духи сначала проведут гранатометный обстрел?
– Не думаю – уверен. И бить они на этот раз будут не по всему зданию, а по первому этажу и соседним объектам. Им главное – ворваться сюда, занять первый этаж, заминировать его и под прикрытием затерявшейся, но находящейся где-то рядом группы отойти, активировав взрыватели зарядов. И взлетит на воздух КНП батальона. Все может развиваться и по другому сценарию, но надо перестраховаться. Хуже от этого не будет. У тебя станция где?
– Да тут рядом, в соседней комнате!
По радиостанции роты десантно-штурмовой бригады Голубятников вызвал исполняющего обязанности командира 8-й парашютно-десантной роты старшего лейтенанта Стрельцова:
– Стрелок! Я – Аркан!
– Я – Стрелок!
– Кто у тебя на правом фланге?
– Взвод Ратника.
– Передай ему, что с западного направления противник может осуществить прорыв в тыл здания КНП. И приказ: не допустить прорыва!
– Есть!
Переговорив со Стрельцовым, комбат повернулся к Уханину:
– Посади пару ребят в подъезды. По одному в каждый подъезд, но не на вход, а повыше.
– Понял вас!
– Ну, давай, я к себе!
Поднимаясь по лестнице, Голубятников вновь взглянул на часы. И чертыхнулся:
– Что ж это такое? Почему так медленно тянется время? То часы минутой пролетают, а сегодня минуты длятся часами…
Стрелки часов показывали 23.53.
Святослав только вошел на КНП, как из частного сектора залпом ударили гранатометы противника. И били они, как и предполагал комбат, по первому этажу здания бывшего Управления вокзалов. По зданию размещения командно-наблюдательного пункта батальона. Дом заполнился дымом.
Голубятников вызвал Уханина:
– Рубин! Я – Аркан!
– На связи!
– Что у тебя?
Ротный, откашлявшись, сказал:
– Содом и Гоморра, Аркан! «Мухи» духов разорвались в помещениях. Вы оказались правы.
– Потери есть?
– Один наблюдатель тяжело ранен. Вынесли в коридор.
– Тяжело, говоришь?
– Не успел выскочить в коридор.
– Взводу занять прежние позиции!
– Уже заняли. Но огня не открываем. Пусть казбеки думают, что замочили нас.
– Правильно! Огонь по наступающим открывать только по моей команде.
На связь вышел командир 9-й роты:
– Аркан! Это Рыбак. Вижу группу духов, вышедших на окраину северо-западного сектора, ближнюю к моему дому.
– Численность группы?
– Рыл шесть-семь.
– Духи с гранатометами?
– Гранатометов у них нет – автоматы, пулемет. Могу открыть огонь.
– А у тебя что, обстановка успокоилась?
– Нет. Боевики бьют по нам из соседней пятиэтажки, во двор не выходят. Та же ситуация и у Байкала. Прямых атак духи не проводят.
– Ты держи свой объект, а с этими архарами есть кому разобраться!
– Понял! Отбой!
Начальник штаба, следивший за частным сектором через триплекс БМД, произнес:
– А вот и наши духи!
С криком «Аллах акбар» к зданию бывшего Управления вокзалов рванулась толпа около двадцати человек. Они бежали, растягиваясь в линию, ведя с ходу стрельбу по объекту.
– Командир, духи в двадцати метрах от нас! – крикнул Кувшинин. – Пятнадцать, достают гранаты!
Держа в руках микрофон радиостанции, Голубятников открытым текстом отдал приказ:
– Уханин! Огонь!
Бойцы взвода десантно-штурмовой роты выскочили из-за укрытий и открыли огонь по бандитам, уже готовым к тому, чтобы забросать окна первого этажа ручными гранатами. Раздались вопли боли и ужаса. Шеренга боевиков рухнула на землю. Кто-то успел выбросить дымовые шашки, и дым прикрыл боевиков от десантников. Но из завесы не полетели к зданию гранаты, не прозвучала ни одна очередь, ни один выстрел. Да и остаться в живых после ответного прицельного огня могли лишь несколько боевиков. Да и те наверняка ранены. И дым они применили, чтобы отползти обратно в частный сектор. Это подтвердил капитан Боревич, следивший за развитием атаки боевиков на командно-наблюдательном пункте.
Дымовую завесу начало быстро сносить на запад. Вскоре и Голубятников увидел, как четверо боевиков, отползая, тащат на себе своих раненых или погибших собратьев. Осмотр частного сектора через бинокль результатов не дал: комбат не увидел дополнительных сил дудаевцев. Однако это совершенно не означало, что в частном секторе их не было. Уханин доложил, что и вторая атака отбита. Спросил, что делать с отползающими боевиками.