Разбудили «барсов», пообедали. Нинель забыла подавить для Марата галушки (в первый раз она это сделала), а когда спохватилась, он решительно отказался и демонстративно проглотил все попавшиеся в его пиалу галушки, не разжёвывая.
— Ну и дурачок, — свойски пожурила его Нинель. — Теперь пучить будет.
— Значит, спать будешь в коридоре, — поддержала её Лиза. — Все ИСЗ [5] утрачены, так что газовую атаку нам не пережить.
Посмеялись. А «барсы», как погляжу, быстро осваиваются и «оттаивают». Провели несколько часов в тепле, поели, поспали и уже шутят.
Колоссальный духовный резерв у этих ребят.
После таких потерь и мытарств немногие нашли бы в себе силы шутить, строить планы на перспективы и вообще думать о выполнении боевой задачи.
— Кстати, насчёт ИСЗ, — встрепенулся Стёпа. — Не помешало бы раздобыть противогазы и какую-нибудь «химзу» типа Л-1. Мало ли…
— Не проблема, сделаем, — кивнул Иван. — Тут у нас этого добра как грязи.
После обеда провели боевое слаживание в комнатном формате.
Кстати, думаю, надо пояснить для тех, кто не понял, почему мы не бросились радостно в объятия друг друга, не сколотили единую команду и решили действовать отдельными группами.
Когда люди годами работают в режиме «война», они притираются друг к другу, понимают и чувствуют друг друга с полуслова, с полувзгляда, с полувзмаха ресниц, а порой и просто на ментальном уровне (без всякой мистики). Бывают такие ситуации, когда слова и жесты не нужны, и вся группа быстро и без каких-либо команд делает всё правильно, синхронно и очень гармонично. Например, мгновенное распределение целей при внезапном боестолкновении, когда нет времени кричать: «Ты берёшь левого, я — правого…», или когда кто-то из группы видит опасность и это каким-то непостижимым образом молниеносно передаётся его товарищам, типа телепатии, другого слова и не подобрать.
В общем, проще сказать, что такая притёртая и слаженная команда работает как единый организм и её боевая эффективность несоизмеримо выше, нежели у любой другой команды, которую собрали недавно из разных подразделений, даже если отбирали лучших из лучших. Это примерно как крепко сыгранная спортивная команда второго эшелона против надёрганных из разных клубов легионеров-звёзд, которые вчера впервые встретились на тренировке, а сегодня вышли на соревнование. С высокой вероятностью сыгранные середнячки раскатают сборную с разгромным счётом.
Ну а тут у нас совсем другие игры, поэтому любой посторонний, каким бы он ни был мастером, до тех пор, пока не вольётся в коллектив, не пройдёт притирку и не будет думать и дышать в унисон с другими товарищами, будет скорее балластом для слаженной команды, нежели хоть сколько-нибудь полезным членом. А в некоторых особо ответственных моментах, когда всё решают даже не секунды, а буквально мгновения, малейшее непонимание или превратно истолкованный жест могут запросто повлечь гибель людей и срыв боевой задачи.
Уфф… Столько умных слов сказал, аж упрел.
То, чем мы занимались после обеда, у многих вменяемых людей наверняка вызвало бы усмешку, а то и нездоровое хихиканье.
Это был семинар тактической пантомимы. Мы сели в кружок и стали демонстрировать друг другу разные жесты, проверяя, совпадают ли они по значению. Если были какие-то разночтения, тут же на ходу приводили «таблицу жестов» к общему знаменателю.
Видите ли, у людей ратного труда есть целый ряд специальных знаков, символов и жестов, которые по большей части универсальны и в разных подразделениях означают примерно одно и то же. Но наряду с этим каждая команда в процессе совместной деятельности вырабатывает ряд особых жестов и знаков «внутреннего пользования», обусловленных спецификой СБЗ (Служебно-Боевых Задач) подразделения и индивидуальными особенностями его бойцов. То есть если Стёпа приставит ноготь большого пальца к середине мизинца, значит, он имеет в виду Юру (дешифровка: «мелочь пузатая», хе-хе…), а если покажет движение кистью, наподобие как ленивый солдат красит забор, это буду я. Вроде бы мелочи, но когда всё систематизируешь, набегает несколько десятков таких странных жестов. Если заблаговременно не расшифровать значение некоторых символов бойцам сторонней команды, в процессе совместной работы может возникнуть непонимание. А бывают моменты, как мы уже говорили выше, когда такое непонимание может стать не просто досадным, а буквально фатальным.
* * *
Когда начали сгущаться сумерки, мы немного подискутировали по порядку выдвижения. Иван предложил отправить вперёд легитимную парочку, Нинель и Володю. Пусть отправляются на Боголюбова и передадут нашим, чтобы те выдвигались к автопредприятию неподалёку от центра, где оборудован схрон. А мы отправимся в путь, когда уже совсем стемнеет, пойдём прямиком к схрону и таким образом здорово сэкономим время.
Стёпа сказал, что в принципе нам торопиться некуда, но если так будет лучше, пусть идут.
Лиза категорически выступила против:
— Их могут взять в плен. И тогда они сдадут всю группу.
— Зачем их брать в плен? — удивился Иван. — Они у нас пока что белые-пушистые, ни в чём таком не замешаны, претензий к ним ни у кого нет.
Лиза сказала, что нам нельзя разделяться, пока не доберёмся до района выполнения задачи.
— Пока мы вместе, мы гарантированы от сдачи. Вы не понимаете? Сейчас они уйдут, и мы будем постоянно думать, взяли их или нет…
Тут меня посетила дельная мысль, и я поддержал Лизу. Если дружинники взялись за нас всерьёз и хорошо копают, то почти наверняка вышли на все «связи» Ивана. То есть Нинель теперь вовсе не белая-пушистая, и, вполне вероятно, то же касается и Володи. Так что не стоит им гулять при свете дня и без вооружённой группы поддержки в полусотне метров сзади.
Иван нехотя согласился. В самом деле, торопиться некуда, можно потратить какое-то время, чтобы потом сходить на Боголюбова в нормальном походном порядке и позвать наших.
Кстати, да, надо бы определиться по «нашим». До сего момента «нашими» для меня были Иван и его команда.
Теперь здесь Стёпа с Юрой, и они «наши», без вариантов.
И «барсы» вроде бы не чужие.
Так что впредь я постараюсь по ситуации называть их так:
— «Наши» — это «Бункер» (Стёпа с Юрой);
— Команда Ивана — «партизаны»;
— И «Барсы».
А то этак недолго и запутаться.
* * *
Как только стемнело, мы отправились в путь.
Выдвигались примерно в том же порядке, что и утром: впереди Нинель с Володей и Марат на санках, затем Юра, Иван, Стёпа и я, и в замыкании — тройка «барсов».
В этот раз прятаться пришлось почаще, мы трижды чуть было не пересеклись с патрулём, но всякий раз чуткий Юра вовремя замечал опасность.