Сам Старостин якшался с персонами совсем уж полоумными, предельно озабоченными языческими корнями своих невразумительных биографий. Ларин таких называл "иванчиками, вдруг вспомнившими о родстве". Другой контингент Старостина составляла бывшая технически-интеллигентная рвань из раззоренного ВПК. Ну и само собой, вояки. "Кирзовые патриоты", как окрестил их Ларин. С бюрократией Старостин не общался, он держал ее в кулаке. Большинству служилых мужей это нравилось.
– Нет, полюбуйтесь! Он еще и обижается! – Старостин до хруста сжал кулаки. – Тошнит меня уже от ваших рож, дворянство совдеповское! Откуда взялись, а? Поперли из всех дыр, как тараканы после дихлофоса. В крутолобых технократов уже играли. Пока все не разворовали. Потом в буржуазию вы поиграли. Ага! На народные денежки. Теперь в дворянство ударились? Традиции возрождать они решили. Мне аж блевать от них хотелось! Все, как на подбор, слюнявые да косоротые. Девки не поротые в кринолинах, нос прыщавые морщат: «Паг-доун, князь, пегедайте соль, пожалуйста!» Что ты среди этих педиков делаешь?
– Я работаю, Иван. На моем месте… – Ларин непроизвольно провел пальцами по горящим щекам.
– А на мое не хочешь? Давай поменяемся! – Старостин даже приподнялся в кресле. – У меня ближайшего человека убили! Доверенное лицо по финансам, это тебе понятно? А ты мне принес тоненькую папочку и думаешь, я утрусь? Да тут на один подтир не хватит! Мне что, в заднице пальцем теперь ковырять, а? Писаки секретные, совсем мышей ловить разучились?!
– Ты бы держал себя в руках, Иван. Перед своими русского мужика играй. Передо мной не надо.
Ларин сделал каменное лицо. Правда, никакой уверенности, что Старостин не даст ему лапишей по лицу, не было.
– Вот как ты заговорил? Ага! Посмотри-ка сюда, – сказал Старостин и, как фокусник, ловкими толстыми пальцами подцепил из папки фотографии.
– Я это уже видел. Что тебя заинтересовало?
– Ну, старика мертвого, мы разглядывать не будем. Зачем нам, еще ночью не заснешь! А вот эта хренотень как здесь оказалась? Что это – загадка на сообразительность для дебильных детей?
– Это обрывки бумаги. Очевидно, документы. Во всяком случае, печатали на машинке "Оливетти". Рядом с местом убийства утром рванула "закладка". Непрофессионально вскрыли тайник.
– А какое отношение они имеют к Карнаухову?
– Выясняем. У него в кабинете стоит старая "Оливетти". Старик явно был технологическим маразматиком. Наверное, последний из нас, кто компьютером не овладел. Будем искать.
– Ты еще всю туалетную бумагу в окрестностях собери и приобщи к делу! Умеете же вы там дурью страдать.
– Дай же людям поработать, Иван! Дело "крутим" всего несколько часов.
– Яйца вы у себя в карманах крутите, а не дело! Ты хоть сам понял, что они тебе понаписали? Они же, паразиты, уже дело закрыли.
– Не понял?
– Ты сам-то материалы читал, Пинкертон? Время сопоставь. Не успели труп Карнаухова оприходовать, как какой-то отморозок на себя убийство взял. Не успели чернила на протоколе засохнуть, как он себя уже кончил прямо в кабинете следователя. Как, интересно, умудрился? Пальцы в розетку сунул, или в окно сиганул?
– Иван, он перьевую ручку себе в горло воткнул, – глухо произнес Ларин.
– Однако! – Старостин, задумавшись, на секунду прищурился. – Отрадный факт. Если бы окно, или при попытке бегства, или запинали до смерти, я бы на твоих орлов подумал. А так… Садюги они, конечно, но не настолько, чтобы подследственным ручки в горло втыкать. Отрадно…
– Иван, у меня не институт благородных девиц, но и не гестапо, между прочим!
– То, что у тебя ни в зад, ни в Красную армию, я догадываюсь. Но дело, суки, закрыли грамотно.
– Почему закрыли? Следствие в самом разгаре. Совершенно очевидно, что работала группа. Допрашиваем охранника… Дали в розыск горничную, она пропала с места жительства. Что само по себе, согласись, подозрительно. Неисключено, что она и впустила киллера. Кто-то планировал, кто-то наводил, кто-то обеспечивал и прикрывал. Мы намерены вычислить всех.
– А как вяжется взрыв в подъезде?
– Если экспертиза подтвердит, что машинки, на которых печатался текст, идентичны, то можно выдвигать версию, что мотивом преступления было похищение документов. "Прокачаем" и эту версию.
– Ага! Пока ты качаешь версию, кто-то уже качает информацию из кабинета Карнаухова! Пока обрывки с бумажками в папках сличит, так поумнеет, что нам это кровью отрыгнется. Теперь ясно?!
Старостин не глядя вытащил из коробки папиросу. Курил исключительно папиросы, явно подражая одной известной персоне. Ларин завозился в кресле, пытаясь достать зажигалку. Старостин отмахнулся:
– Не семени. – Чиркнул своей зажигалкой. – Остынь, Денис, от тебя прикуривать можно. Красный, как рак. Давай-ка покурим и обкашляем это дело.
Ларин достал темно-красную пачку "Мор" и закурил. Знал, что вид элегантно-тонких коричневых сигарет, "подозрительно педерастичных", как однажды выразился Старостин, вызовет у того раздражение, на то и рассчитывал. Мстил. Мелко, пакостно, но мстил.
Старостин курил, смачно затягиваясь, пробивая горькую волну глубоко в легкие. Пускал дым через ноздри, кося прищуренные глаза на притихшего Ларина.
– Будя! – Старостин ткнул папиросой в пепельницу. – Теперь слушай, Денис. Я мужик русский, в гневе буйный, но отходчивый. Спокойно с тобой поговорю. Писанину эту, – он кивнул на папку, – можешь взять себе. Будет чем в нужнике на даче подтираться. Дело уходит в Службу охраны президента. И это меня очень тревожит.
– Как так? – Такого поворота Ларин не ожидал.
– А вот так! Первый когда-то, сам уже небось не помнит, подмахнул указюльку, что по террактам в отношении президентской структуры работают только они. Карнаухов, земля ему пухом, входил в президентский совет. Не помню уже по чему… А, блин, по, мать его, экономическому развитию! Так что, повод налицо. Думаешь, Филатов упустит шанс сунуть рыло в мои дела?
Ларин задумался, уставившись взглядом на алый кончик сигареты.
– Своих оперов "на земле" у него нет, – словно рассуждая вслух, произнес он. – Придется воспользоваться моими. К следствию Генеральную он вряд ли станет подключать, но не взять в бригаду моих людей просто не сможет. Так или иначе, я буду в курсе расследования.
Старостин зло запыхтел.
– О твоих дармоедах речь и пойдет.
Ларин насторожился.
– У тебя есть еще время до девяти ноль ноль. Почти сутки. И потратишь ты их, Денис, знаешь на что?
– Слушаю. – Ларин изобразил на лице максимум внимания.
– И правильно делаешь. За эти часы ты поставишь на уши всех своих орлов, но вычислишь контакты человека по фамилии…
– Филатов? – поторопился вставить Ларин.