— Продвинься еще метра на три, будь добр, — шепнул он Петеру. Когда машина подъехала ближе, Том успел заметить, как в окне третьего этажа свет стал заметно ярче, в то время как на втором справа, наоборот, почти погас. Что это — механическая система освещения или свет в холле? Том терялся в догадках. В это время на третьем этаже слева от лестницы, видно, зажгли дополнительную лампу; на втором этаже справа накал освещения не изменился. Том стал рыться в сумочке, нащупал изъятый у итальянца ключ и сказал:
— Высади меня здесь.
— Тебя обождать? Что собираешься делать?
— Еще не решил.
Петер припарковался чуть поодаль от целого ряда других машин и, вероятно, мог спокойно простоять на этом месте минут пятнадцать, однако Том не мог предвидеть, сколько времени ему придется отсутствовать. Ему не хотелось подвергать опасности Петера, а это вполне могло произойти в случае, если парочка начнет стрелять, когда он будет садиться в машину. Том знал за собой такую привычку: он всегда предполагал самое невероятное, самое худшее...
К какой двери подойдет его ключ — ко входной, к квартирной или вообще ни к одной? Том представил себе, как нажимает все подряд кнопки домофона в надежде, что какая-нибудь добрая душа — только, упаси боже, не похитители — впустит его внутрь.
— Попробую взять их на испуг, пробормотал он, постукивая костяшками пальцев по ручке.
— Не хочешь, чтобы я позвонил в полицию? Пускай не прямо теперь, а минут через пять хотя бы?
— Нет.
Том твердо решил: удастся ему чего-либо добиться или нет, сумеет он вызволить Фрэнка или нет, он должен предпринять все возможное без вмешательства полиции. Когда бы они ни явились — как раз во время или после развязки, — его имя неизбежно появится на страницах газет, а вот этого он хотел бы избежать любой ценой.
— Полиция не в курсе; пускай так оно и останется, — ответил Том и приоткрыл дверцу. — Не дожидайся, отъезжай сразу, дверь захлопни громко, но только тогда, когда уже отъедешь подальше от дома.
Он вышел. Проходившая мимо женщина в светлом цветастом платье проводила его оторопелым взглядом. Машина Петера скрылась в спасительной темноте, и Том услышал, как вдалеке хлопнула дверца. Теперь все его внимание было поглощено тем, чтобы не споткнуться на ступеньках. Он поднимался, аккуратно приподняв длинную юбку.
Возле дверей он увидел панель. Кнопок было штук десять, фамилии жильцов просматривались с трудом, номера квартир кое-где отсутствовали, так что Том не знал, где ему искать 2А или 2Б, тем более что он не был уверен, как здесь считать этажи: в Америке нужный ему считался бы третьим, а в Европе — вторым. Том попробовал свой «французский» ключ — и, к его удивлению, дверь открылась. Возможно, подобный ключ был у всех членов банды, а внутри квартиры всегда находился человек, который их впускал и выпускал. Теперь следовало не ошибиться и выбрать нужную квартиру. Том зажег в вестибюле свет, который автоматически отключается через минуту. Его глазам предстала невзрачная деревянная лестница без ковра, с нечищеными перилами. На площадке было всего две двери — справа и слева. Он бросил ключ в сумочку, достал из нее револьвер и, сняв его с предохранителя, снова положил обратно. Затем, подобрав юбку, стал подниматься по лестнице. Том еще не успел добраться до площадки, как услышал шум захлопнувшейся двери и увидел перед собой плотного человека среднего роста и среднего возраста в спортивной рубашке и брюках, который явно намеревался сойти вниз, но уступил дорогу Тому не столько из вежливости, сколько от неожиданности. Вероятно, он принял Тома за «девушку по вызову» и не заподозрил, что перед ним переодетый мужчина Как ни в чем не бывало Том, не останавливаясь, продолжал подниматься выше.
— Вы что — тут живете? — услышал он.
— А то! — отозвался Том по-немецки.
— Странные тут у нас вещи творятся, — пробормотал толстяк, продолжая спускаться.
По скрипящим ступеням Том добрался до следующего этажа. Из-под обеих дверей — левой и правой — на площадку просачивались полоски света. Видимо, на этом этаже было четыре квартиры, потому что в глубине площадки Том увидел еще две двери. Нужная Тому квартира, судя по освещенному окну, должна была находиться по левую сторону от лестницы. На всякий случай он сначала приложил ухо к правой двери, но различил лишь голос телевизионного диктора. Из-за левой двери доносились тихие голоса. Разговаривали двое. Он достал револьвер. Предварительно Том включил на площадке свет, но секунд через сорок он должен был погаснуть. Замок в дверях был одинарный, но, судя по виду, достаточно крепкий. Никакого четкого плана у Тома не было. Он сознавал одно: его единственный шанс — взять их на испуг. Том едва успел направить дуло револьвера на дверной замок, как свет погас. Левой рукой он громко забарабанил в дверь; при этом его сумочка сползла на локоть.
За дверьми голоса тут же смолкли. Через несколько секунд по-немецки спросили:
— Кто там?
— Полиция! — рявкнул Том. — А ну открывай!
Послышалась какая-то возня, царапанье ножек стульев о поверхность пола, но звуков панического бегства Том не услышал. Снова тихие переговоры.
— Полиция! — заорал он снова и, ударив в дверь кулаком, добавил: — Ihr seid umringt! [20]
Может, в эту самую минуту они удирают через окно? На случай, если изнутри начнут стрелять, он прижался к стене справа от двери, но левую руку держал на дверной ручке, чтобы знать, где замок. И тут свет под дверью погас. Том отодвинулся от стены, вставил дуло револьвера между замком и деревом и спустил курок. Револьвер дернулся у него в руке, но Том не дал ему выпасть и в ту же секунду сильно надавил плечом на дверь. Она подалась, но не открылась — вероятно, там была еще и цепочка.
— Открывай! — прорычал он, надеясь от всего сердца, что напуганные соседи по площадке не станут высовываться. Краем глаза он увидел, что одна из дверей позади него слегка приоткрылась, но это его уже не занимало: он услышал, как стали открывать ту дверь, которая была перед ним. Неужели решили сдаться?
Открыл молодой светловолосый человек в синей рубашке. Свет изнутри упал на лицо Тома, молодой человек вздрогнул от неожиданности, и рука его потянулась к заднему карману брюк. Том сделал шаг вперед.
— Вы окружены! — крикнул он. — Можете прыгать с крыши, внизу вас все равно выловят. Где парень?
Человек в коричневом пиджаке стоял посреди комнаты и с раскрытым от изумления ртом смотрел на Тома. Потом, сделав нетерпеливый жест, стал что-то говорить третьему — широкоплечему мужчине с каштановыми волосами, у которого рукава рубашки были закатаны до локтя. Тот, что в синей рубашке, попытался захлопнуть ногой дверь, но она висела на одной петле и не закрылась. Тогда он метнулся в соседнюю комнату, окно которой выходило на проезжую магистраль. В помещении, где оказался Том, стоял лишь большой овальный стол, верхний свет был потушен, и комната освещалась только торшером.