«А сколько вы хотите?» – хотелось спросить Джонатану, но он решил – пусть Том сам поднимет этот вопрос.
Том улыбнулся и откинулся на своем сиденье.
– Вы, наверное, думаете, что я бы хотел получить кое-что от… сорока тысяч фунтов, так ведь? Но мне это не нужно.
– Вот как. Откровенно говоря, я думал, что вы именно этого хотите. Да.
– Вот поэтому я решил встретиться с вами сегодня. Это одна из причин. Другая причина состоит в том, что я хотел вас спросить – не переживаете ли вы…
Оттого, что Джонатан был напряжен, Том чувствовал себя неловко, с трудом подбирал слова. Он хохотнул.
– Еще как переживаете! Но было бы из-за чего. Я мог бы помочь вам… то есть, если вы мне все расскажете.
«Что ему все-таки нужно?» – думал Джонатан. А ему наверняка что-то нужно.
– Скажем, я не совсем понимаю, почему вы оказались в поезде.
– Да потому что это такое удовольствие! Для меня удовольствие устранить или помочь в устранении таких людей, как те двое. Вот и все! А еще мне доставляет удовольствие помочь вам положить в карман немного денег. Но я хотел узнать – не переживаете ли вы по поводу того, что мы сделали… что-то ведь должно вас беспокоить. Мне трудно выразить это словами. Может, потому что я совсем не переживаю. Пока не переживаю.
Джонатан не знал что и думать. Том Рипли то ли юлит – почему-то, – то ли шутит. Джонатан по-прежнему испытывал враждебность по отношению к Рипли, старался держаться с ним настороже. Но теперь уже слишком поздно. Вчера в поезде, увидев, что Рипли намерен взяться за дело, Джонатан мог бы сказать: «Хорошо, делайте все сами» – и вернуться на свое место. Гамбургское дело, о котором Рипли знал, не забылось бы, но… Вчера главным были не деньги. Просто Джонатан запаниковал еще до того, как явился Рипли. Теперь Джонатан чувствовал, что не знает, как защищаться.
– Думаю, что это вы, – сказал Джонатан, – распустили слух, будто я на последнем издыхании. Вы сказали обо мне Ривзу.
– Да, – с сожалением, но уверенно произнес Том. – Но это был лучший выбор, не правда ли? Вы не смогли отказать Ривзу.
Том сделал паузу, но Джонатан не отвечал.
– Однако, надеюсь, дела у вас сейчас значительно лучше. Не так ли? Полагаю, вы не собираетесь умирать, да и деньжат у вас прибавилось…
На лице Тома появилась его якобы невинная американская улыбка. Глядя на него сейчас, никто бы не сказал, что он может убить человека, задушить кого-то, а именно это он и сделал примерно сутки назад.
– Вам по душе грубые шутки? – с улыбкой спросил Джонатан.
– Нет. Конечно нет. Это в первый раз.
– И вам… совсем ничего не нужно.
– Даже не знаю, что бы мне могло от вас понадобиться. Мне даже дружба не нужна, потому что это будет опасно.
Джонатан смутился. Он заставил себя перестать барабанить пальцами по спичечному коробку.
Том представлял, о чем Джонатан думает, – что теперь он некоторым образом во власти Тома Рипли, хочет этого Рипли или нет.
– Вы настолько же в моих руках, насколько я в ваших, – ответил Том. – Ведь это я его задушил, разве не так? Вы можете свидетельствовать против меня, а я – против вас. Посмотрите на ситуацию с этой стороны.
– Все так и есть, – сказал Джонатан.
– Единственное, чего я хочу, это помочь вам. На этот раз Джонатан рассмеялся, тогда как Рипли оставался серьезным.
– Конечно, моя помощь может и не понадобиться. Будем надеяться. Но от людей только и жди неприятностей. Ха-ха!
Какое-то время Том смотрел сквозь ветровое стекло.
– Например, ваша жена. Что вы ей сказали насчет денег? Откуда они?
Вот проблема, настоящая, ощутимая и неразрешимая.
– Я сказал, что мне платят немецкие врачи. Что они проводят эксперименты… на мне.
– Неплохо, – задумчиво произнес Том, – но, может, придумаем что-нибудь получше? Ведь вы явно не сможете объяснить, откуда у вас столько денег, а они бы вам обоим очень пригодились. Допустим, кто-то умер в вашей семье. В Англии. Двоюродный брат, например, у которого нет других родственников.
Джонатан с улыбкой посмотрел на Тома.
– Я думал об этом, но, откровенно говоря, у меня никого нет.
Том понял, что Джонатан не привык выдумывать. Том смог бы изобрести что-нибудь для Элоизы, если бы вдруг получил очень много денег. Он бы придумал какого-нибудь сумасбродного отшельника, скрывавшегося все эти годы в Санта-Фе или Сосалито [78] , третьего кузена своей матери или что-нибудь вроде того, и наделил бы этого персонажа качествами, которые запомнились со времени короткой встречи в Бостоне, когда Том был маленьким мальчиком, лишившимся родителей, как и было на самом деле. Он и знать не знал, что у этого кузена золотое сердце.
– И все же было бы проще, будь у вас родственники в Англии, подальше отсюда. Но мы еще подумаем об этом, – прибавил Том, видя, что Джонатан собирается ему возразить.
Том посмотрел на часы.
– Боюсь, мне надо поспеть к ужину, да и вам, наверное, тоже. Да, еще кое-что: револьвер. Пустяки, конечно, но… вы избавились от него?
Револьвер был у Джонатана с собой, в кармане плаща.
– Он у меня. Я бы очень хотел от него избавиться.
Том протянул руку.
– Давайте его сюда.
Треванни отдал ему револьвер, и Том засунул его в «бардачок».
– В деле не был ни разу, так что не очень опасен, но я все же избавлюсь от него, потому что он итальянский.
Том собрался с мыслями. Должно быть еще что-то, теперь самое время об этом вспомнить, ведь он не намеревался больше встречаться с Джонатаном. И тут его осенило.
– Кстати, полагаю, вы скажете Ривзу, что сделали все один. Ривз не знает, что я был в поезде. Так гораздо лучше.
Джонатан полагал совсем наоборот и какое-то время переваривал услышанное.
– Я думал, что вы с Ривзом довольно близкие приятели.
– О да, мы с ним приятели. Но не очень близкие. Мы держимся на расстоянии.
Том как бы размышлял вслух и одновременно старался говорить правду, чтобы не напугать Треванни и сделать так, чтобы тот почувствовал себя увереннее. Это было трудно.
– Никто кроме вас не знает, что я был в поезде. Я купил билет на другую фамилию. Просто воспользовался фальшивым паспортом. Я понимал, что вам не по душе затея с удавкой, и отговаривал Ривза по телефону. – Том завел мотор и включил фары. – Ривз немного ненормальный.
– Как так?
Из-за угла с ревом выскочил мотоцикл с включенным дальним светом, заглушив на мгновение шум автомобильного двигателя.