– Ну а всё-таки?
– Просил меня переговорить с тобой, прощупать, что у тебя и как. Но я-то знала, что с тобой, поэтому и не сказала тебе ничего. Да и маме твоей я тоже ничего не говорила.
– Потому-то он так следил, чтобы я дома сидел. Эх, папа, папа… А чемодан он зачем оставил?
– Случайно. Я лишь на следующий день заметила. Хотела позвонить, да закрутилась, а затем твоя мама позвонила мне и сказала, что случилась беда. Вот так. – Лариса говорила раздражённо, злясь на неуместные вопросы племянника и на то, что не избавилась в своё время от дурацкого чемодана. – Дэн, ты лучше посмотри, не уехал там этот гость?
Мальчик снова посмотрел в окно и отпрянул.
– Это тот самый, который тебе руки целовал и кричал, что нашёл тебя. Он меня заметил, Лара, он машет мне рукой.
Лариса вздохнула и подошла к окну. Посреди переулка стоял Кривошеин.
– Откройте мне, я прошу вас! – крикнул бизнесмен.
– Откуда он знает мой адрес? – Лариса заметалась. – Кто он вообще такой? Что ему нужно от меня?
Её глаза обшарили всю комнату в поисках ответа.
– Теперь-то он не уйдёт, – вздохнул мальчик. – Давай впустим его, спросим, какого дьявола он прилип к тебе, почему не оставит нас в покое.
Лариса вынуждена была согласиться. Она понимала, что долго оставаться дома ей нельзя, так как обязательно появится Сергей Лисицын и наверняка приведёт за собой людей в погонах. Нужно было решаться.
– Махни ему, чтобы поднимался, пусть нажмёт номер квартиры, – устало сказала она и подошла к домофону.
Раздался противный писк, и она, не спрашивая, нажала кнопку, открывая дверь подъезда.
– Здравствуйте, моя божественная, – заговорил Кривошеин, едва успел выйти из лифта. – Прошу вас не бояться насчёт Лисицына, мы связали его и оставили в деревне.
Кривошеин мягко прошёл в комнату и сел на стул.
– Как вы меня нашли и кто вы такой? Мне кажется, что я где-то видела вас.
– Вы абсолютно правы, Лариса, – его глаза болезненно сверкали, и Лариса с отвращением подумала, что временами у неё были точно такие же глаза.
Она подошла к нему и сказала:
– Вам нездоровится.
– Наоборот. Я в полном порядке, и я никогда не был так счастлив. Счастье буквально испепеляет меня.
– Почему же?
– Я мечтал о вас, я бредил, и вот вы передо мной, Лариса… Прелестное имя, оно очень вам к лицу… Лариса… Лара… Как в «Докторе Живаго», – Кривошеин улыбнулся, глаза его сделались на несколько секунд совершенно пустыми, физиономия расплылась и приняла глупое выражение. – Я не могу выбросить вас из моего сердца с того самого момента…
– Так где мы виделись? – нетерпеливо спросила она.
– Несколько месяцев назад на Таганке был взрыв, помните? Машина взлетела на воздух. Я покупал там цветы и был легко ранен. Там я вас и увидел, запомнил… Белое платье, белые чулки, чёрные волосы…
– Вспомнила! – Лариса закивала. Она действительно вспомнила этого человека, его разбитую голову, его обсыпанный стеклом плащ, его смущённую и одновременно радостную физиономию. При других обстоятельствах она обязательно улыбнулась бы, но теперь находилась в таком напряжении, что не смогла выдавить из себя даже подобие улыбки.
– Получается, что вы знакомы, – заключил Денис.
– Да, молодой человек, – кивнул Виктор.
– Что же вас привело в Полущёково? – поинтересовалась Лариса, снова начав ходить по квартире и собирая вещи.
– Я искал вас. Я обнаружил фотографии, где вы и… этот, кажется, юноша изображены вместе.
– Какие фотографии? Мы не снимались вместе.
– Прекрасные снимки. Вы занимаетесь любовью… Ваше тело – само совершенство, Лара! – Кривошеин закатил глаза.
– Да о каких фотографиях вы говорите в конце-то концов? – вспылила она.
– В рабочем столе Владимира Петровича. Среди бумаг лежали, рассыпанные…
– У моего папы в столе? – Рот Дениса открылся.
Лариса застыла посреди комнаты и посмотрела на племянника.
– Значит, он знал? – Мальчик не смог произнести больше ни слова. В его голове всё полетело кувырком.
– А что вы делали дома у Володи? Откуда вы его знаете? – спросила Лариса.
– Мы с ним связаны по работе. Я искал у него кое-какие бумаги… Бумаги! Я совсем забыл о них! О, моя голова! Что происходит в этом мире? – Кривошеин нервно встал. – Бумаги…
Тут его взгляд остановился на стоявшем в углу портфеле.
– Да вот же они! – Кривошеин тупо смотрел на портфель. – Вот же они. Что за чертовщина? Как это могло случиться? Я поехал искать пропавшие документы и нашёл вас. Я поехал следом за вами и обнаружил документы… Там ведь документы лежат, в портфеле? Или их там нет?
Его лицо передёрнулось судорогой.
– Там есть документы?! – выкрикнул он. – Кто-нибудь смотрел, что находится в портфеле? Кто-нибудь из вас читал их?!
– Нет, кому это важно? – растерянно проговорила Лариса.
– Кто-нибудь знает, что Володя оставил документы здесь? – Кривошеин повысил голос до предела, его глаза округлились. – Почему он оставил его у вас? Вы работаете на него? Вы… Вы же с ним… Как же я не догадался, что всё это не случайно! Как же я не додумался, что всё тонко подстроено…
Он медленно встал и тяжёлыми шагами двинулся в сторону Ларисы. Она отпрянула, ничего не понимая.
– Все вокруг против меня, все вокруг хотят моего краха, но я просто так не дамся! Пусть моё сердце и принадлежит вам, но я просто так не дамся, я перешагну через себя!
Кривошеин занёс кулаки над головой, готовый обрушиться всей своей огромной массой на женщину, и в ту же минуту в лицо ему брызнул огонь, грохнул выстрел. Лариса дико закричала, не столько оттого, что увидела, как у наступавшего на неё мужчины оторвало верхнюю часть головы, сколько от неожиданности, что выстрел произошёл возле самого её уха. Она успела увидеть, как грузное тело Кривошеина рухнуло, немедленно залив пол кровью, и обернулась.
Над её плечом покачивалось ружьё, которое Денис прихватил из Полущёкова. Мальчик крупно дрожал, на глаза наворачивались слёзы. Ружьё громыхнуло, вывалившись из его рук.
– Он хотел ударить тебя, Лара, – прошептал мальчик и заплакал.
Лариса шагнула вперёд и посмотрела на труп. Тёмно-коричневая рыхлая масса расползлась по паркету от расколотого черепа.
– Зрелищно, – едва слышно пробормотала она, – очень зрелищно…
И вдруг дико закричала:
– Но почему опять внезапно?! Почему у меня нет времени?! Почему я обязана бежать и бежать?! Когда всё это кончится?!
Она обхватила руками живот, почувствовав, как внутри зашевелились неведомые подвижные комочки. Казалось, что она находилась на грани рвоты. Бледное как мел лицо застыло, губы сжались, глаза сузились до едва уловимых щёлочек. Денис никогда не видел свою тётку такой страшной и старой.