— Да, что-то мне этот парень не нравится.
Я увидела, как у Сэма скривился уголок рта.
— Вот и мне тоже. Но что поделаешь, приходится терпеть.
Стоявший рядом со мной Фрэнк негромко рассмеялся и шагнул ближе к стеклу.
Нейлор пожал плечами:
— Это вам. А мне-то зачем? Пока он тут рядом, вы и слова от меня не дождетесь. Даже не надейтесь.
— Отлично, — ответил Сэм. — И вот сейчас его нет, и я даже не требую, чтобы ты говорил. Наоборот, хочу сам кое-что тебе сказать. До меня дошли слухи, что в Гленскехи какое-то время назад что-то произошло. Насколько я понимаю, это могло бы многое объяснить. От тебя мне нужна самая малость — сказать, так оно или не так.
Нейлор подозрительно посмотрел на него, однако концерт не возобновил.
— Так вот, — продолжил Сэм, отхлебнув чаю, — в Гленскехи, примерно в годы Первой мировой войны, жила одна девушка…
История, которую он рассказывал, была ловко составленным попурри из того, что он услышал в Ратовене, и того, что мне стало известно из опуса дядюшки Саймона, а также фильма с участием Лилиан Гиш. Чего только не нагородил Сэм: мол, отец девушки выгнал ее из дому, и бедняжка была вынуждена побираться на улицах Гленскехи, и как местные жители плевали ей вслед, а подростки кидались в нее камнями… В довершение ко всему Сэм дал понять, что разъяренные жители деревни в конце концов устроили над несчастной самосуд. Будь это кино, за кадром наверняка вступили бы скрипки.
К тому моменту как Сэм закончил свою душещипательную историю, Нейлор вновь раскачивался на стуле. Во взгляде, которым он одарил Сэма, читалось неприкрытое омерзение.
— Боже упаси! Такого дерьма я не слышал за всю свою жизнь. Где вы все это взяли?
— Да так, — пожал плечами Сэм, — рассказали. И если кто-то не убедит меня в обратном, мне ничего другого не остается, как принять все за чистую монету.
Стул продолжал неприятно поскрипывать.
— Скажите мне, детектив, — подал голос Нейлор, — с какой это стати вас вдруг интересуют такие парни, как я, и наши истории? Мы ведь в Гленскехи люди простые и не привыкли, чтобы нами интересовались птицы высокого полета.
— Старая песня. Мы то же самое слышали от него, когда везли сюда в машине, — заметил Фрэнк и устроился поудобнее у окна. — Похоже, у нашего парня мания преследования.
— Ш-ш-ш!
— В Уайтторн-Хаусе последнее время происходили странные вещи, — продолжал тем временем Сэм. — Думаю, не мне тебе рассказывать. До нас дошла информация, что между обитателями дома и жителями Гленскехи отношения не самые лучшие. Хотелось бы уточнить кое-какие факты, чтобы решить, есть ли тут какая-то связь или нет.
Нейлор издал короткий, язвительный смешок.
— Не самые лучшие, — произнес он. — Что ж, можно сказать и так. Это вам наплели в Уайтторн-Хаусе?
Сэм пожал плечами:
— Мне сказали, что в местном пабе на них смотрят косо. Впрочем, удивляться нечему. Ведь они не местные.
— Везет же некоторым! Не успеет что-то случиться, как тотчас, откуда ни возьмись, прибегают легавые, чтобы все уладить. А вот когда неприятности у нашего брата, местного жителя, где, спрашивается, полиция? Где вы были, когда ту девчонку повесили? Небось записали в своих бумажках, что это самоубийство, и мигом назад в паб, попить пивка.
Сэм изумленно выгнул брови.
— Так это было не самоубийство?
Нейлор в упор посмотрел на него — опухшие, полузакрытые глаза придавали ему злобный, кровожадный вид.
— Хотите знать, как все было?
Сэм махнул рукой — мол, давай, я слушаю.
Нейлор перестал качаться на стуле, потянулся и обхватил ладонями кружку с чаем. На его руки было страшно смотреть — ногти обломаны, костяшки пальцев все в ссадинах.
— Та девчонка работала горничной в доме. И один из Марчей положил на нее глаз. Может, она была дурочкой, если поверила, что он на ней женится, а может, и не была. В любом случае она вляпалась в неприятности.
Нейлор одарил Сэма пристальным взглядом — наверное, так смотрят хищные птицы на свою жертву, — чтобы убедиться, что тот его правильно понял.
— Из дому ее никто не выкидывал. Я бы даже сказал, отец девушки разъярился так, что грозился подловить Марча где-нибудь в темном месте. Но надо было быть сумасшедшим, чтобы выполнить угрозу. Все случилось еще до того, как мы получили независимость. Марчам принадлежало все в округе. Кем бы ни была эта девица, дом ее отца в Гленскехи принадлежал им. Одно неосторожное словцо, и семья осталась бы без крыши над головой. Так что он покричал-покричал, да и успокоился.
— Подозреваю, решение далось ему нелегко, — произнес Сэм.
— Проще, чем вы думаете. В то время большинство людей общались с обитателями барского дома лишь в самых крайних случаях. А все из-за его названия. Уайтторн, боярышник — неудачное имя для дома, это дерево эльфов.
Нейлор одарил Сэма лукавой ухмылкой.
— Люди до сих пор опасаются ночью пройти под боярышником, хотя сами не скажут вам почему. Сейчас это уже не так, как раньше, просто пережитки прошлого, а в ту пору народ сплошь и рядом верил во всякие предрассудки и суеверия. А все из-за темноты. Электричества не было, ночи длинные, со страху в темноте примерещится что угодно. Было немало тех, кто верил, будто обитатели барского дома общаются с эльфами, если не с самим дьяволом, — каждый утверждал то, что ему больше нравилось.
И снова лукавый взгляд в сторону Сэма и холодная улыбка.
— Ну, что скажете, детектив? Что мы все, как один, были в ту пору необразованными дикарями?
Сэм покачал головой.
— На ферме моего дяди есть ведьмины кольца, — спокойно произнес он. — Правда, мой дядя ни в каких ведьм не верит, но все равно, когда пашет землю, обходит их стороной.
Нейлор кивнул:
— Примерно то же говорили и люди в Гленскехи, когда та девчонка забеременела. Они сказали, что она, пока работала в барском доме, переспала с кем-то из эльфов и теперь носит под сердцем его ребенка. В общем, сама виновата, сама пусть и расхлебывает.
— Они думали, что ребенок будет подменышем?
— Ну кто бы мог подумать! — воскликнул Фрэнк.
Он был готов лопнуть от хохота. Мне же хотелось его лягнуть, чтобы успокоился.
— Да, именно так они и думали, — холодно ответил Нейлор. — И не смотрите на меня так, детектив. Мы ведь с вами говорим о временах моего прадеда, да и вашего тоже. Вы можете поклясться, что не верили бы в такие байки, живи вы в те дни?
— Верно, времена были другие, — кивнул Сэм.
— Не от каждого такое услышишь. Разве что от стариков. Ну да ладно. Так или иначе, домыслы дошли до того, кто девицу обрюхатил. Он то ли и без того хотел избавиться от ненужного ему ребенка и только поджидал повода, то ли с головой у него было не все в порядке. Многие из их семейки были, что называется, слегка с приветом — может, потому народ и считал, что они водят дружбу с эльфами. Во всяком случае, он поверил в эти россказни. Решил, что с ним самим что-то не в порядке, что у него испорченная кровь, которая, наверно, передалась и ребенку.