Эди, придавленная весом его тела, пронзительно вскрикнула прямо ему в ухо. Приподняв голову, он окинул взглядом объятую паникой толпу, ища вооруженного верзилу.
Нападавшего нигде не было видно. От него осталось только желтое ведро, из мутных глубин которого торчала деревянная ручка швабры. Убийца скрылся. Или переместился на новую позицию, готовый стрелять снова. В любом случае у них были считаные секунды на то, чтобы покинуть подземный переход.
Рывком поднявшись на четвереньки, Кэдмон оторвал Эди от пола.
— Что произошло? — сдавленным голосом спросила та.
— Убийца Паджхэма только что прислал нам привет.
— О господи! Нам не выбраться отсюда живыми!
Осознав, что ему вот-вот придется иметь дело с впавшей в истерику женщиной, Кэдмон встряхнул Эди за плечи.
— Мы выберемся отсюда, но только если ты будешь сохранять спокойствие и делать все в точности так, как я скажу. Понятно? — Не получив ответа, он снова встряхнул ее. Уже сильнее. — Понятно?
Эди кивнула. Удовлетворенный немым ответом — ожидать от нее большего сейчас было бесполезно, — Кэдмон осмотрелся вокруг. Поток охваченных ужасом бегущих людей — толпа превратилась в объятую коллективной истерией массу. Ожившая картина Босха.
Он посмотрел в одну сторону, в другую, определяя, как лучше выбраться из толчеи. Вправо уходил похожий на тоннель коридор, слева находился сувенирный магазин. Тускло освещенный, заставленный стеллажами, он предлагал лучшее укрытие. Схватив Эди за руку, Кэдмон устремился в ту сторону.
— Куда мы бежим? — задыхаясь, спросила она.
Кэдмон едва увернулся от сотрудника музея, тщетно пытающегося направить обезумевшую ораву в нужную сторону, подобно тому как полицейский направляет машины в объезд места аварии, и крикнул, перекрывая рев толпы:
— Нам нужно уйти как можно дальше!
Заметив на стойке черное пальто, которое кто-то, спасаясь бегством, бросил в спешке, Кэдмон на бегу захватил его и тотчас же нырнул за огромную колонну.
— Быстро! Надевай! — бесцеремонно ткнул он пальто в руки своей спутнице.
— Зачем мне…
— У тебя вызывающий внешний вид, это делает тебя заметной мишенью.
Сняв с плеча хозяйственную сумку, которую ей каким-то образом удалось сохранить во всем этом столпотворении, Эди сунула руки в рукава пальто и невольно хмыкнула:
— Ты со своими рыжими волосами тоже выделяешься.
— Справедливо.
Кэдмон сорвал вязаную шапочку с подростка азиатской наружности в очках, пробегавшего мимо, натянул ее на голову, после чего подобрал полы не по размеру большого пальто Эди и поспешно затянул пояс.
Замаскировавшись, он повел свою спутницу через сувенирный магазин, петляя из стороны в сторону, чтобы затруднить наблюдение со стороны. Держась за руки, они метнулись от кассы к колонне, затем к другой кассе, и через несколько мгновений вышли в залитый ярким светом вестибюль, где стояла скульптура Генри Мора. Кэдмон быстро просчитал три варианта: эскалатор, лифт, лестница.
Всегда надо уходить самым маловероятным путем — только так можно ускользнуть от решительно настроенного врага.
Этот урок Кэдмон хорошо усвоил от своих наставников из МИ-5. Схватив Эди за плечо, он развернул ее лицом к лестнице.
— Но на эскалаторе быстрее…
— Возможно, и быстрее, но гораздо опаснее.
Держась за руки, они подбежали к лестнице. Здесь не было ни души, в отличие от битком забитого эскалатора в противоположном конце вестибюля: люди толпились, словно объятые паникой овцы, которых ведут на бойню.
Поднявшись наверх, они оказались в просторном зале, где по бокам двумя часовыми стояли бронзовые пумы. В дальнем конце открылись двери лифта, и из кабины выплеснулось с полдюжины охваченных ужасом посетителей. В нескольких шагах находился общественный туалет, обозначенный характерными символами. Прямо за пумами был выход на Четвертую улицу, там царила беспорядочная толчея, обезумевшие посетители метались из стороны в сторону, а затравленные охранники музея безуспешно пытались направить их в двери.
Словно обреченные рыбы в аквариуме. Легкая добыча для голодного кота.
Оценив ситуацию, Кэдмон схватил Эди за руку и потащил в туалет. Толкнув плечом вращающуюся дверь, он увлек свою спутницу на женскую половину.
— Что ты делаешь? — взвизгнула Эди.
— Надеюсь, спасаю тебе жизнь.
— Но ты же мужчина! Тебе сюда нельзя!
Не обращая на нее внимания, Кэдмон огляделся по сторонам.
Шесть кабинок. Пять умывальников. И ни одного человека.
— Кэдмон, ты меня слышишь? Я же сказала, тебе сюда нельзя…
— Успокойся, хорошо? — Запихнув Эди в кабинку, он зашел следом. — И еще, говори, пожалуйста, потише. Если впадешь в истерику, будет только хуже.
Эди с недовольным видом продолжала возражать:
— Но ведь это женский туалет…
— Именно поэтому я и предпочел его уборной для мальчиков. Конечно, это только предположение, но я очень сомневаюсь, что нашему накачанному тестостероном убийце придет в голову заглянуть сюда: буква «Ж» подействует на него естественным репеллентом. Так что на какое-то время мы в безопасности.
— Если забыть о том, что мы стиснуты словно горох в фарфоровой вазе, — пробормотала Эди, неуклюже выкручивая тело и усаживаясь на унитаз: в тесной кабинке с трудом помещался один человек, не говоря уж о двоих.
Заперев дверь, Кэдмон достал из кармана путеводитель, который он захватил, войдя в музей.
— И что теперь? — подняла голову Эди.
— А теперь мы прикинем, как нам лучше перехитрить нашу Немезиду. — Кэдмон развернул схему. — Если верить схеме, всего из музея пять выходов.
— До ближайшего не больше пятидесяти шагов. Это тот самый, мимо которого мы прошли. — Протянув руку через плечо, Эди ткнула пальцем в ближайший выход. — Вот он. На Четвертую улицу. Мой джип стоит прямо у лестницы. Мы выберемся отсюда за считаные секунды. А дальше — «господа, заводите двигатели».
Но Кэдмон отмахнулся от ее предложения, резко тряхнув головой.
— У меня есть основания подозревать, что тебя проследили до музея. А это означает, что за выходом на Четвертую улицу наблюдают или сам убийца, или его сообщник. Нам нужно покинуть музей через тот выход, до которого отсюда дальше всего.
— Ты спятил? Это же выход на Семнадцатую улицу! — возбужденно прошептала Эди. — Для того чтобы туда попасть, потребуется пройти через всю Национальную галерею искусств. Это в трех кварталах от того места, где мы сейчас находимся. Если считаешь свой план хорошим, ты просто сошел с ума!
— Ага, вижу, моя репутация опережает меня.
Приняв решение, Кэдмон сложил карту и убрал ее в нагрудный карман. Не потрудившись спросить разрешения, порылся в карманах позаимствованного пальто Эди и, обнаружив в одном из них черный капюшон от дождя, протянул его своей спутнице.