Барзински не ответил.

— А сейчас вам нужно знать только одно: новые координаты «Мадлен». Значит, когда вы найдете корабль, мы вам не будем нужны.

Барзински смотрел на стол. Менц медленно подошла к мужчинам; голос ее креп.

— У вас наготове отряд десантников, так? Кто они такие, Бруно? «Морские котики»? Вы привезли их сюда на собственных быстроходных катерах или купили их здесь? Обменяли на несколько вертолетов? Ведь вы планируете захватить корабль. А нам обо всем рассказать лишь задним числом.

— Не нужно преувеличивать.

— Я не преувеличиваю, — возразила Янина Менц, садясь за стол. — Отсюда возникает вопрос: что там такого ценного, что вы идете на такой риск? Вы не боитесь крупного дипломатического скандала, готовы пожертвовать дружбой с нами и нашим правительством?

— Вы все неправильно поняли, — ответил Барзински, но она по голосу поняла, что ему не по себе.

— Нет, я все правильно поняла… наконец! — Янина потянулась к телефону, придвинула его к себе и набрала номер. Барзински молча следил за ней. — Радж, — сказала она в трубку, — мы только что дали ЦРУ новые координаты корабля. Сколько у них уйдет времени на то, чтобы найти «Мадлен»? — Она помолчала, слушая ответ, а потом сказала: — Ясно. У тебя четыре часа на то, чтобы взломать жесткий диск. Сумеешь? Хорошо.

Менц нажала отбой и улыбнулась Барзински.

— Жесткий диск? — спросил Барзински. — Какой еще жесткий диск?

— Какой груз на «Мадлен»? — парировала Янина Менц.

76

Яхт-клуб «Океан» казался уродливым, черным угольным брикетом на фоне ярких огней между бриллиантовыми огнями набережной Виктории и Альфреда и мариной Грейнджер-Бэй.

К высокой ржавой сетчатой ограде были прикреплены три одинаковые вывески «ЯКО», как будто одной было недостаточно. Все выглядело временным, примитивным, полуразрушенным, как заброшенная стройплощадка — голый гравий, стоящие там и сям грузовые контейнеры, длинное, невыразительное строение с плоской крышей. Свет горел лишь в одном углу. Сзади — высокий волнорез с бетонными тетраэдрами, как будто какой-то ребенок разбросал гигантские детали конструктора, чернеющие на фосфоресцирующем фоне моря. Двойные ворота оказались заперты, все было тихо, пустынно.

Они стояли в тени слева от ворот. Милла наблюдала за Лукасом. Он втянул голову в плечи, как будто хотел стать меньше ростом, спрятаться. Он все время озирался по сторонам. Запоминал все подробности.

— Мне нужно знать, как там все выглядит внутри, — пробормотал он и зашагал вдоль ограды вправо.

— Передай Тигру, пусть разделит отряд на две части, — сказала Квинну Янина Менц. — Пусть половина отправляется на Эйстерплат, вертолеты поднимутся в воздух через час. Вторая половина пусть отправляется в Саймонстаун, там их ждет капитан сторожевого корабля ВМФ ЮАР «Аматола». Радж говорит, что нужные сведения будут у него… — она покосилась на часы, — к двум часам.

Квинну хотелось спросить, откуда она знает, что корабль непременно прибудет в Кейптаун, но он решил, что директор просто выдает желаемое за действительное. Перед американцами стоит та же проблема. Если они обнаружат «Мадлен» первыми, им тоже придется до него добираться.

— Есть что-нибудь по угнанному «ниссану»? — спросила Менц.

— Ничего, — ответил Квинн. — Совершенно ничего.

Вдоль ограды они прошли метров сто в сторону моря. Там ограда заканчивалась, а крутой склон обрывался вниз, к волнорезу. Слева имелся почти неприметный проход к зданию яхт-клуба. Если очень постараться, можно было протиснуться между оградой и стоящим почти вплотную к ней судовым контейнером — пройти по выступу на короткой стороне, почти незаметному в зарослях бурьяна. Лукас встал на выступ и пошел боком, хватаясь руками за металлические скобы. Потом оглянулся на Миллу:

— Пошли! Это просто.

Она последовала за ним.

Они очутились в маленькой закрытой бухте. Сбоку стоял небольшой эллинг для хранения маломерных судов. В самой бухточке места хватало на шесть-восемь моторных лодок одновременно. Посередине стоял понтонный причал с деревянным настилом, попасть на него можно было по забетонированному спуску.

Со стороны бухты клуб являл собой еще более разительный контраст с окружающими его зданиями. Справа виднелись верхние уровни роскошных апартаментов у марины, слева мерцала огнями набережная Ватерфронт. Южнее, за травянистой насыпью, на другой стороне Стрэнд-Роуд, высился новый футбольный стадион, живописный, нереальный, похожий на мерцающий огнями космический корабль на фоне Сигнальной горы.

Лукас долго стоял на месте, что-то рассчитывал, прикидывал.

— Они знают, что делают, — сказал он наконец.

— Почему?

— Здесь почти идеальное место для контрабандистов. Похоже, яхт-клуб вот-вот снесут, никто и внимания не обратит. Если здесь пристанет шлюпка или небольшое судно, оно практически невидимо с берега. Зато сам отлично видишь все, ты видишь всех, кто подходит сюда, с двухсот метров. И потом, отсюда можно за пять минут добраться до шоссе N1, за десять — до N2, совсем рядом Си-Пойнт и центр города, ушли, скрылись…

— Как мы?.. — Она не знала, как закончить фразу, потому что не знала, как можно украсть ракету и обменять ее на деньги.

— Все почти идеально. Вот, смотри. — Он показал на две секции тетраэдра в форме полумесяца. — Там легко спрятаться. С той точки ты контролируешь весь район. Трудность в том, что выходов всего два и оба узкие. На улицу можно выйти только из ворот, а к морю — по выступу у сетки. — Он посмотрел на часы и вдруг заторопился: — У нас почти два часа. Пойдем выпьем кофе!

— Еще четыре часа, — напомнила она.

— Нет. — Он снова полез на узкий выступ.

На столе между компьютерами, инструментами и оборудованием лежал жесткий диск, невероятно маленький, подключенный к двум тонким проводкам.

— Диск слегка помят, так что сначала пришлось извлечь его из корпуса, — сказал Раджкумар и, взяв со стола мятую черную металлическую коробку, показал ее Менц. — А потом мы соорудили новый корпус, пришлось попотеть, чтобы деформированный диск в него вошел… Иначе добраться до того, что там записано, нельзя. Трудность в том, что диск все-таки поврежден…

— Сильно?

— Пока не знаю. Все зависит от того, сколько данных было на диске, как часто его дефрагментировали… Удача нам сейчас не помешает.

Менц смотрела на него без выражения.

— Колесо фортуны, мадам, имеет обыкновение вращаться. Рано или поздно оно повернется!

Они сидели в кофейне и пили кофе. Милла спросила:

— Почему у нас всего два часа?

— Рандеву назначено на два ночи. Заранее они не приедут: долго ждать, люди заскучают, станут проявлять нетерпение. И беспечность. Они рискуют напороться на патрули, на полицейских, на члена клуба, который что-то забыл. Скорее всего, они пришлют сюда пару своих людей примерно за час до встречи, в час ночи. Они должны убедиться, что все спокойно, и стоять на страже. Основные силы на грузовиках, пикапах или что там у них есть, появятся где-нибудь без четверти два. Но они мусульманские экстремисты, значит, будут очень осторожны — тем более что у них украли ноутбук. Возможно, передовой отряд появится уже в полночь… или даже раньше. Посмотрим.