В конце дорожки он встретился с ней взглядом и улыбнулся ей. Милла поспешно отвернулась.
Фотокопия дневника Миллы Страхан
Дата: 2 октября 2009 г.
Следует ли мне сообщить о нем? Что я скажу миссис Киллиан? «Вы и представить себе не можете, кто пришел к нам в пятницу на танцевальный вечер!»
А потом? Мои начальники будут допрашивать всех в танцевальной студии Артура Мюррея, как раньше допрашивали Кристо? Нет уж, спасибо.
Десять против одного, что больше я его никогда в жизни не увижу.
3 октября 2009 г., суббота
Пиццерия и ресторан «Крейзи Мама» в Уэлвис-Бэй вечером в субботу — место людное, оживленное и шумное.
Войдя, Рейнхардт Ронн сразу увидел нужную женщину. Она сидела за длинной стойкой в углу. Рядом с ней не было свободного табурета, и сначала Ронн присел за столик. Не сводя с женщины взгляда, заказал пиво и пиццу. В жизни она выглядела не лучше, чем на снимке: под пятьдесят, чуть полновата, с безвкусной прической.
Зато она была одна.
Позже рядом с ней освободился табурет.
Он встал, прихватил второй стакан с пивом и недоеденную пиццу.
— Можно присесть? — спросил он.
— Пожалуйста. — Она окинула его оценивающим взглядом — инстинктивно, без особого интереса. Сама она уже поела и пила что-то с газировкой.
Он сел рядом и стал есть.
Она смотрела в другую сторону.
— Вкусная пицца, — сказал он.
Сначала она даже не поняла, что он обращается к ней.
— А-а-а… Йа.
— Обычно я ем пиццу в «Дольче Вита», в Виндхуке, в торговом центре «Кайзер Краун»…
Она покачала головой, показывая, что не знает такой пиццерии, и бросила на него более внимательный взгляд. Он показал на лежащую перед ним пиццу:
— Здесь так же вкусно.
— Вы из Виндхука? — спросила она.
— Йа. Здесь по делу. А вы?
— Я здесь уже девять лет.
— Правда? Чем занимаетесь?
— Работаю в рыболовной компании… Главным администратором.
4 октября 2009 г., воскресенье
Утром Милла Страхан сидела в спальне, за маленьким письменным столом. Перед ней стоял ноутбук. Она вошла в «Ворд» и набрала новое название:
«В сорок лет.
Милла Страхан».
Нажала разрыв страницы, написала: «Глава 1».
А ниже — первые два предложения ее последней попытки, над которой она долго думала — и по-прежнему не была уверена, что получится.
«Ханнели, будучи старше и мудрее, часто предупреждала меня: в сорок лет все меняется.
Я ей не верила».
Главный администратор Объединенной рыболовной компании позвонила Рейнхардту Ронну в начале двенадцатого дня. Он принял вызов в своем номере в отеле «Протея».
— Это Анси.
— Доброе утро!
— Что делаешь?
— Сижу работаю. А ты?
— Лежу и вспоминаю.
— Что же ты вспоминаешь?
— Все.
— Ах ты, дрянная девчонка!
— Когда дрянная девчонка снова тебя увидит?
— Что дрянная девчонка делает сегодня вечером?
5 октября 2009 г., понедельник
Янина Менц решила помириться. Она вошла в кабинет Адвоката Тау Масило, села напротив с многозначительным видом и спросила:
— Что бы ты сделал на моем месте?
Тау не выдал удивления.
— Я бы сделал все, что в моих силах, чтобы предотвратить теракт, даже если в конце концов нас сольют с другими службами. Я бы все понял и оценил по заслугам работу, проделанную моими подчиненными.
— Ты не думаешь о поисках решения, которое и предотвратило бы теракт, и обеспечило наше будущее?
— Конечно.
Тогда она негромко открыла ему козырную карту.
— Сегодня министр сообщил мне, что визит делегации ФИФА двенадцатого октября совпадет с массивными учениями служб безопасности. Необходимо проверить готовность ЮАПС, столичной полиции и отдельных подразделений Минобороны. Он попросит публику проявить понимание, поскольку повсюду будут расставлены дополнительные блокпосты, а из-за перекрытия некоторых дорог возможны задержки и опоздания.
— Спасибо! — воскликнул Масило, стараясь скрыть облегчение.
— Чтобы не было недоразумений, Тау… я высоко ценю энтузиазм и преданность наших людей. Но если их действия не приносят желаемого результата, мой долг и моя обязанность — отругать подчиненных. Это самая неприятная часть моей работы, но я обязана выполнять свой долг.
Масило медленно откинул голову на спинку кресла.
— Тау, ты мне нужен. Я очень на тебя рассчитываю. Пусть наши с тобой мнения сходятся не во всем, но для того, чтобы каждый из нас мог выполнять свои обязанности, мы с тобой должны доверять друг другу.
Он кивнул:
— Вы правы.
— Может, снова начнешь садиться в моем присутствии?
Вечером, на уроке в танцевальной студии, что-то внутри Миллы вдруг освободилось.
Может быть, потому, что она опоздала и была рассеянна, у нее не было времени как следует обдумать свои движения. Может быть, начали сказываться два месяца занятий, теория, практика, решимость и желание. Все, наконец, соединилось, и она двигалась не думая, слушая только музыку. И мистеру Содерстрому, ее инструктору, хватило проницательности молчать до самого конца. Он не заставлял ее повторять шаги, не давал ей времени отдышаться.
Только когда урок закончился, он сказал:
— Мисс Страхан, сегодня вы были великолепны!
Милла, раскрасневшаяся от усталости и удовольствия, вдруг поняла, что в самом деле перешла на новую ступень.
— В самом деле, — сказала она. Ее затопила радость, эйфория. — Спасибо! — добавила она. — Как мне вас благодарить?
Она сняла танцевальные туфли, попрощалась, взяла сумку и вышла упругой походкой, весело помахивая сумкой. Спустилась по лестнице на первый этаж, прошла мимо отделения банка, вышла на улицу. Вечер был тихим, приятным. Ее машина стояла в соседнем переулке…
Кто-то окликнул ее по имени.
Милла вскинула голову. Навстречу ей шел Лукас Беккер.
Внутри Миллы пузырился смех; она так и знала, что они обязательно встретятся и что все хорошо и правильно.
— Здравствуйте! — воскликнула она и остановилась.