Где-то слева от меня скрипнула дверь — я был тут явно не один. Я нырнул за поддон со стопкой коробок и внимательно оглядел хранилище. Послышались шаги — причем прямо передо мной. Я на цыпочках двинулся параллельным курсом, стараясь через щели между коробками и сквозь проволочную сетку высмотреть идущего. Наконец я увидел его лицо.
Пока за тобой охотится Уильям Маркус, уединение тебе уж точно не светит.
Я неслышно обогнул комнату, уйдя подальше от него. Мне надо было отыскать папку до того, как Маркус найдет ее — или наткнется на меня. У меня была монтажка, у него — пистолет. Я был абсолютно уверен, что он меня еще не заметил, иначе он бы уже попытался меня обезвредить.
Маркус медленно обходил зал. Сильно пригнувшись, я бесшумно пересек хранилище и замер между коробками на его пути. Воздев фомку, я ждал, когда Маркус пройдет мимо меня. Мне давался лишь один удар. Убрав Уильяма со своего пути, я мог бы сосредоточиться и найти папку с уликой.
Я весь собрался, затаил дыхание, чтобы он не смог меня услышать. Вот сейчас он вывернет из-за коробок. В любой момент… Я стиснул пальцы на монтажке, ощутив вспотевшими ладонями холод металла.
Прошло пять секунд… Десять… Двадцать…
Мимо он так и не прошел.
Что-то звякнуло в углу хранилища, и, повернув туда голову, я увидел открытый выход и коридор за ним.
Итак, Маркус ушел.
Он что, поймал меня в ловушку? Или он сам уже нашел улику? Выждав немного, я повернул за угол — и тут унюхал знакомый запах. Даже очень знакомый можно сказать, пропитавший все мое детство. Это была отдающая гнилой капустой вонь, что шибает в нос при утечке природного газа.
Маркус выбил вентиль на газовой трубе под потолком где-то в полусотне шагов от меня. Сквозь смрадный запах газа я различил еще один — горелой бумаги. Стопку коробок в противоположной стороне подвала уже облизывало пламя.
Он не нашел улику и не поймал меня. Он просто решил одним махом — одним хорошим пожаром — избавиться сразу от обеих проблем. Я мигом развернулся и побежал подальше от огня. Я был внутри одной из клеток, и, чтобы добраться до выхода, мне пришлось бы бежать мимо горящих коробок.
Послышался гул: газ воспламенился. Мимо с ревом пронеслась мощная волна, едва меня не задев. Эффектное, признаться, ощущение. Впереди, посреди металлической сетчатой загородки, оказался пустой открытый сейф — где-то четыре на четыре фута и в три глубиной. Не раздумывая, я метнулся к нему, юркнул внутрь и захлопнул дверцу.
Завеса огня проревела мимо, как выхлоп реактивного двигателя. Длилось это всего несколько секунд. Металлические стены заметно потеплели и продолжили нагреваться. Судя по звуку, огонь еще бушевал, но уже заметно тише. Я нажал на дверцу — она не поддалась. Вот те раз! Я запер себя в сейфе. Это было что-то новенькое. Впервые в моей практике я был добычей — и должен был украсть сам себя.
В редеющем воздухе даже ощущался вкус огня. Я скорчился в комок, чтобы оказаться подальше от раскаляющихся стенок сейфа.
Самая прелесть в том, что, предполагая, будто правительственный сейф взламывается за двадцать часов, подразумевают, что это делается снаружи. В темноте я пробежал пальцами по замку — механизм с циферблатом закрывался коробочкой размером с мою ладонь, и два винта с крестообразным шлицем крепили ее к дверце. Я снял их с помощью монтажки и на ощупь стал ковыряться в замке.
От дыма уже кружилась голова, пот пропитывал насквозь рубашку и затекал со лба в глаза.
Типичный замок второй группы защиты, с четырьмя дисками. Все кодовые замки — будь то дешевые типа «Мастер-ключ» или солидные для банковских хранилищ — хранят свои секреты в так называемом колесном механизме: три-четыре диска, на каждом из которых сбоку имеется зазубрина. Циферблат соединен с самым последним диском, причем от каждого колесика торчит маленький выступ, «кулачок», и устроено все таким образом, что когда ты четыре раза прокручиваешь «очистить», то на самом деле цепляешь все четыре диска за их выступы. Когда, вводя код, циферблат доводишь до нужной цифры, а затем крутишь обратно, то оставляешь диск с его зазубриной под металлическим штырем, называемым «барьером». Если крутить циферблат взад и вперед в соответствии с правильным кодом, все четыре зазубрины совпадают, «барьер» опускается и оттягивает задвижку.
Уже чувствуя запах собственных опаленных волос, я погрузил покрасневшие пальцы в механизм, старательно нащупывая зазубрины на дисках. Это было ужасно, я задыхался и обжигал руки.
Я установил первый диск, затем второй. Воздух сделался невыносимо горячим. Этот огнеупорный сейф стал для меня печью. Я провернул третий диск до нужного положения, затем четвертый. Слава богу, на тот момент, когда я открыл дверцу, огонь малость опал, и я не загорелся, точно факел.
Когда я открыл дверь, комната была вся черная, рядом плясало пламя. Я пополз по полу, накинув на голову рубашку и увлажнив ее, насколько смог, слюной.
Огонь опалил мне кожу, дыхание, даже по полвдоха, обжигало, но я все же добрался до выхода, захлопнул за собой дверь и, спотыкаясь, добрел до лестницы. Через окна я увидел, что комната сплошь затянута темным дымом и огнем. Документы горели, и тайна Генри горела вместе с ними. Едва я взошел по ступеням, давление наросло, оконные стекла разлетелись вдрызг, и жадные языки пламени глотнули воздуха, рассчитывая превратить все вокруг в пепел. Улика против Генри — единственное средство воздействия на этого монстра, его единственная ошибка и мой единственный шанс — исчезла навсегда.
Я вскарабкался по ступеням, подальше от пекла, и лишь теперь смог хоть как-то продышаться. Сквозь дым впереди показалась красная размазанная табличка с надписью «выход», которая по мере моего приближения становилась все отчетливее. Наконец я надавил на поручень тяжелой двери и, шатаясь, выбрался через задний выход, подставляя лицо солнцу, которое совсем недавно уже и не рассчитывал увидеть вновь.
Я наслаждался свободой… пока не опустил взор и не увидел целый легион полицейских, пожарников, медиков «скорой помощи», штурмовиков-спецназовцев, фэбээровцев, который разом ломанулся в мою сторону. Казалось, каждый житель столичного региона, имевший пару рабочих брюк, короткую стрижку, пошлые усы или мигалку, нынче осаждал это здание на Пенсильвания-авеню — и теперь все они гигантской волной устремились ко мне. Точно армия зомби-полицейских из неотвязного ночного кошмара!
Первый подбежавший взял меня за руку.
Все, конец. Я был в розыске, и меня поймали копы, которых непременно подкупит Генри, если уже не подкупил. И я только что наблюдал, как горел мой единственный козырь. Я приподнял руки, сдаваясь.
— Парень, ты в порядке? — спросил мужик и тут же закричал: — Освободите проход! Фельдшера сюда! Мы нашли его, слышите? Мы его нашли!
Похоже, они беспокоились о пропавшем агенте Комитета по обороту наркотиков, алкоголя и оружия, то бишь обо мне. Они помогли мне пройти через волнующуюся живую стену заграждения, что стояла вокруг здания министерства, точно габион на пути взрыва.