Дрейфитт на миг устало прикрыл глаза, а потом тихим голосом ответил:
— Не спрашивайте меня про вчерашний день. Я ничего не помню, чем вновь и вновь попрекает меня Кворин
Невнятные слова колдуна не могли утолить любопытства Эрини, но был и другой способ узнать то, что ее интересовало. Принцесса уже была готова задать вопрос, на который он наверняка должен был знать ответ, как вдруг старик пошатнулся — и упал бы, если бы Эрини поспешно не подхватила его под руку.
Дрейфитт устоял на ногах. Выглядел он изнуренным до предела.
— Простите меня, принцесса. За последнее время моими силами пользовались без всяких ограничений. Я слишком поздно стал практиковаться в магии. Если бы я занимался с молодых лет… — Голос его прервался, он с изумлением уставился на руку Эрини, которую по-прежнему держал в своей. Через несколько секунд он взглянул на принцессу так, словно у него выросли крылья. Скорбь и усталость исчезли из его голоса. — Пожалуйста, пройдите со мной по коридору. Нам нужно остаться наедине и немедленно обсудить один вопрос.
Сомневаясь, не совершает ли она ошибку, доверясь ему, Эрини неохотно последовала за колдуном. Дрейфитт вел ее, не выпуская руки. Принцесса начала беспокоиться. Что если колдуну ее будущее так же безразлично, как и Кворину? Несмотря на вежливое, даже откровенное поведение, колдун может так же противиться королевской женитьбе, как и советник. Что он увидел в ее руке?
Словно желая развеять ее страхи, Дрейфитт остановился и ободряюще улыбнулся. Стражников поблизости не было видно.
— Я мог бы воздействовать на рассудок стражников и поговорить с вами в более людном месте, но беспечность к добру не приводит. Я всегда это помнил, потому и прожил спокойно большую часть жизни.
— Что вам от меня нужно?
— Такие чары, как у вас, мне еще не встречались. — Колдун по-прежнему разглядывал ее руку — пристально, словно пытаясь что-то прочитать на ней. Эрини, кажется, понимала, о чем говорит колдун, но решила изобразить недоумение.
— Какие же это чары? Узкие запястья? Или «шелковая кожа невесты», о которой поют менестрели?
Колдун помрачнел:
— Не нужно меня дурачить, Ваше Величество! Вы знаете, о каких чарах я говорю. Разве вас не посещало непроизвольное желание испытать свои силы? Что вы тогда видели? Большинство начинающих волшебников видит линии и поля силы, перекрещивающие весь мир. Другие видят спектр, темный и светлый, и выбирают нужную силу из него. А вы, принцесса Эрини?
«Он скажет Меликарду» Упираться было глупо, но принцесса об этом не думала. Она не хотела открывать перед королем свою постыдную тайну — по крайней мере, сейчас. Изображая оскорбленные чувства, Эрини попыталась вырвать руку.
— Вы сошли с ума! Я принцесса Гордаг-Аи, я невеста вашего господина! Немедленно отпустите меня и прекратите молоть чушь!
Дрейфитт вытянул другую руку, и Эрини на миг испугалась, что он хочет ударить ее. Но рука колдуна поднялась к ее волосам и принялась легонько перебирать их. Озадаченная принцесса перестала вырываться.
— Вот… Растет медленней, чем можно было предположить. И не такие, как у других магов. Интересно. Ишмир оказался не прав.
— Что… о чем вы говорите? — Она отдернула голову, почувствовав, что прикосновение чем-то взволновало ее. Одновременно Дрейфитт отпустил ее руку.
— Среди ваших великолепных золотистых локонов есть один серебряный, принцесса Эрини. Серебра будет становиться больше по мере роста ваших способностей. Скоро — скорей, чем вы думаете, — скрыть их уже не удастся. Прежде чем это случится, вы должны решить, что будете делать.
Меньше всего этим утром она была готова к подобному разговору. Эрини отступила и затеребила платье — больше для того, чтобы успокоиться.
— Вы сами не понимаете, что говорите! Простите меня, мастер Дрейфитт, но я должна вернуться в свои покои. Я плохо себя чувствую.
Но старый колдун вновь удержал ее.
Он был невообразимо силен, хотя лишь несколько минут назад шатался от изнеможения. Глаза Дрейфитта горели:
— Не повторите моей ошибки, миледи. Лучше оттачивать способности, даже если они не нужны. Я хочу помочь вам, принцесса. Я сам прошел через этот страх и отлично понимаю вас. Я смогу вас обучить. У вас нет выбора: ваши способности будут расти, хотите вы того или нет.
— Отпустите меня, — ледяным голосом велела Эрини.
Дрейфитт подчинился, но не умолк.
— Подумайте над моими словами. Я скажу честно: в будущем мне может понадобиться помощь. — Она удивленно подняла брови, и колдун поспешно добавил:
— То, о чем я вас попрошу, пойдет только на пользу Меликарду. Я желаю ему добра, как и вы, и думаю, что женившись, он избежит участи своего отца, если не худшей.
Эрини терялась в сомнениях. В словах Дрейфитта слишком многое казалось правдой или, по меньшей мере, звучало убедительно. Ей хотелось обратиться к нему за помощью… но мешал страх лишиться всего — репутации, Меликарда… Может, наедине с собой она сможет разогнать туман, сгустившийся в голове.
Когда Эрини чопорно двинулась прочь, колдун произнес вслед:
— Я надеюсь, когда вам полегчает, Ваше Величество, мы сможем продолжить этот разговор.
Она не ответила.
Трон был ему впору. Когтистые пальцы вцепились в хрустнувшие подлокотники. Он улыбнулся при мысли о том, как остальные склонятся перед ним, признав его законные права. «Наследников коснулась людская порча, — думал Серебряный Дракон. — Они слишком долго прожили вместе с людьми». В этом виноват повелитель леса Дагора Зеленый Дракон — предатель, якшающийся с людьми! Когда погиб Золотой Дракон, предатель Зеленый захватил королевских наследников и отдал Кейбу Бедламу — этому чудовищному порождению человеческой расы. И потомки Императора, которые должны были стать Королями-Драконами, превратились в человечьих щенков.
«Остается лишь одно. Наследников нужно убрать, пока они не стали куклами в руках других предателей. Я положу начало новой династии — своей. Мои права самые весомые. Они в этом убедятся. Я заставлю их убедиться».
— Я вернулся не для того, чтобы смотреть, как ты дремлешь в продавленном кресле.
Король-Дракон подскочил:
— Будь ты проклят, волшебник! Предупреждай перед тем, как войти!
Сумрак вышел из темного прохода и огляделся: