— А если свёртку?
— Ну давай, делай внекритическую свёртку на коленке и в масштабе полной линии обороны!
— Надо уходить. Прямо сейчас. Вот что.
— Это ад какой-то…
— А приказ? Разве мы можем отступать без приказа?
— Приказ будет! — прозвучало от меня, причём как-то само собой. Почти неосознанно. — Если мне вообще объяснят, что тут происходит!
Чародеи все вмиг замолчали, переглянулись. И один из них — я его помнил в лицо, Отабиш, а потом и Тархеб, помнится, убеждали меня доверить этому свежеиспечённому выпускнику островной Академии всю мою замковую артиллерию — решительно заявил:
— Да объяснить-то можно, только это долго. Можно, я потом объясню? А сейчас мы отступим.
И меня вдруг до боли под ложечкой поразил в нём внезапно увиденный сходный взгляд на вещи. Что за разговор, что имперцы бывают только вот эдакие, и никакие другие? Вот же, вполне похожий на меня имперец, ведущий себя прямо как я. Такой же, в глубине души плевать хотевший на основные правила протокольного общения. Ну не имел права мой человек так со мной разговаривать! Но разговаривал! И, пожалуй, был прав.
— Валяйте. Отступайте. А куда собрались? Далеко ли?
— На новую линию обороны… Милорд разрешает?
— А то!
— Милорду тоже надо отступать с нами.
— А то б милорд сам ни за что не догадался!
Огонь всё-таки взломал преграду и рухнул, причём сразу же мощнейшей волной, белой от жара, вспененной, как настоящая вода. Он накрыл каменную кладку стены, перехлестнул через неё и затопил внутренний двор. Дальше я не смотрел, конечно — осознание своей смертности, в чём моя особа изначально находится на равных с любым из моих солдат, подстёгивало весьма бодро шевелить ногами. Мне, как и всем остальным, следовало поторопиться.
Интересно, что там с Тархебом…
Уже в воротах последней стены, последней нашей линии обороны (сляпанной на скорую руку, а потому какие уж тут могут быть ворота — какие попались, такие и поставили), мне пришли в голову две вполне разумные мысли. Первая: кажется ведь, для меня этот огонь не смертелен. В полосе обеспечения я попадал под его действие и почти совсем не пострадал. Я в силу своей чуток застарелой магической невинности практически неуязвим для их заклятий. По сути, приравнен к былинке дикорастущей. А может, к дикому животному? В общем, та ещё скотина, которая вражеским червякам не по зубам.
Вторая мысль, посетившая мою голову, оказалась намного менее приятной. Ну хорошо, вот мы радостно отступили. А дальше-то что? Сейчас нас накроет точно такой же волной уже на этой стене, и куда мы будем убегать? Правильно, в Ледяную крепость.
А это означает конец Серту. Ледяную твердыню можно обойти.
Я обернулся и схватил за плечи первого же мага, попавшегося мне на пути. Кажется, как раз того самого, свежего академиста.
— А теперь-то что? Бежим дальше с весёлыми песнями? До самых южных границ, что ли?
— Отпусти. — Он неожиданно сильно и бесцеремонно вырвался из моих рук. Но, обернувшись и, должно быть, узнав меня, пояснил: — Вот здесь мы попытаемся сделать свёртку. Не средство, конечно, но отсрочит падение. Если милорд не станет мешать работе, конечно.
— Чего? Вот, блин, я реально начинаю думать, что махом вернулся в прошлое эдак на четверть века. Что за разговоры? Что за тон? Ты вообще с кем разговариваешь?
— Милорд будет вправе потом меня казнить, — грубо ответствовали мне. — А сейчас я должен работать. Должен спасать людей.
— Вот так вот один раз уступишь… Подход, конечно, правильный, — проговорил я ему вслед. — По идее. Но ведь действительно может закончиться не наградой, а трагедией.
Впрочем, побьюсь об заклад, он меня даже не услышал.
Здесь, на очередном этапе боя, а в особенности на этой позиции я определённо был не нужен. Оглядываясь на бегающих вокруг людей, пытаясь понять, где тут мой штаб, мой главнокомандующий, мой адъютант, в конце концов, подумал, что народу, кажется, уцелело немало. Хорошо бы вообще поскорее выяснить, что произошло. И чем закончится.
Оказавшись в самом центре событий, я совершенно ничего не знал об этих самых событиях — именно потому, что находился здесь. Долго и упорно Аканш и другие мои люди пытались втолковывать мне, почему так не следует делать. Надо было один раз попасть, как кур в ощип, чтоб осознать простейшую истину — командир в бою должен пребывать там, где он способен оперативно принимать информацию и ещё быстрее доносить до исполнителей свои решения. А это уж никак не передовая. И ещё — что уставы пишутся не для того, чтоб затруднить воюющим выполнение их задач, а наоборот.
А то, что моя знатная особа изволила заскучать, так это мои и только мои проблемы.
Пламя, преследовавшее нас на изумление медленно (словно нарочно давало нам уйти), ударилось об основание новой стены и остановилось. Помедлив, отхлынуло. Это ещё, естественно, не конец. Сейчас они снова подтянут свои магические установки и жахнут по новой. Отсюда мои могут уже и не успеть убежать — до крепости далеко.
— Милорд!
— Я идиот, Тархеб. Во-первых, что потащился сюда, хотя не должен был. А во-вторых… В общем, просто идиот. Так, давай решать, что делать и где тут у нас уязвимые места. Вот эти ворота, например, не производят впечатления надёжных.
— Эти не закреплены от магии. Не успели всё закончить.
— То есть, так понимаю, при первом же ударе створки вылетят, и что они есть, что их нет…
— Маги уже опускают щиты и готовят формулы свёртки. Мы поставили лучников, попробуем не подпустить вражеских чародеев на расстояние атаки.
— Вот в перспективность последнего я верю мало. Но делайте, конечно. Делайте. Вдруг сработает!
— Милорд отбывает в крепость?
— Ни в коем случае. — Я сильно стиснул зубы. — Мне не следовало в это влезать. Надо было сидеть на командном пункте и чирикать по уставу. Но раз уж влез и закаркал… Буду и дальше прыгать и каркать. Что мне остаётся?
— Милорд!
— Я из всех здесь единственный практически не подвержен действию вражеской магии. Кому же в этом случае, как не мне, вставать на ворота? Кому пытаться дать отпор и выгадать время для своих ребят? Магам скажи, чтоб свёртку эту свою и щиты ковали в темпе джиги. То бишь очень быстро. Чтоб спасли мне бойцов! А я попробую дать им на это время. А вдруг получится. И не смотри так.
— Что?! — Кажется, впервые на моей памяти Тархеб потерял присутствие духа. — Что ты сделаешь? Баррикаду из самого себя? Ты от страха сдвинулся, что ли?!
— Не баррикаду. И не из самого себя. Хотя бы попробую. Нам нужно время, иначе все мы тут — покойники. Поторопи магов.
— Эта твоя идея — абсолютно идиотская авантюра!
Я лишь отмахнулся от него. Наверное, не стоило так делать. Наверное, стоило объяснить. Такому, как я, нежелательно выглядеть крепко долбанутым приключением в глазах таких, как он. Вообще лучше, чтоб подчинённые воспринимали начальство, как абсолютно адекватного человека, лишь относительно обременённого мозговыми тараканами. Последних дозволительно иметь каждому имперцу и даже иногда публично выпасать — лишь бы в остальном подданный императора держался в рамках приличий.