Он жестом подозвал своего товарища и указал ему на юго-запад — в направлении, которое приведет их к северной части далекого города Пенаклеса. Его товарищ кивнул, но ничего не ответил. Они уже заранее обсудили маршрут. Им был известен пункт назначения, и они представляли, сколько времени это у них может занять. Главное теперь было добраться туда незамеченными — задача трудная, но не невозможная, особенно для тех, кто обладал такими навыками, как эти двое.

Уверенные и полные решимости, они начали спускаться по противоположной стороне склона возвышенности… к последнему этапу своего путешествия, к лесу Дагора.

Глава 6

— Я до сих пор не могу понять, почему мы не можем просто телепортироваться в Легар, посмотреть, что там творится, а потом быстренько прыгнуть обратно, — ворчал Темный Конь.

Для того, чтобы беседовать с Кейбом, сидящим у него на спине, он так повернул голову, что у нормального скакуна шея бы, несомненно, сломалась. Они находились вдали от города, материализовавшись подальше в целях безопасности. К счастью, было темно, волшебники были еще редкостью и обычно вызывали оживление и сплетни, а Кейбу не хотелось, чтобы кто-нибудь вмешивался в их миссию.

Волшебник вздохнул и поправил капюшон своего дорожного плаща. Капюшон был единственным надежным средством для того, чтобы скрыть широкую седую прядь в его волосах. Краска же попросту смывалась еще до того, как успевала закрепиться. Говорят, что бог одарил волшебников этим знаком отличия из уважения к легендарному лорду Дразери, который родился с подобной полосой, но если это и так, думал Кейб, то непредусмотрительному божеству и в голову не могло прийти, что наступят времена, когда волшебникам придется скрывать свою сущность. Волшебники были вынуждены прибегать к шлемам, капюшонам и даже к постыдным иллюзионистским заклинаниям, чтобы скрыть седину. Да, были времена, когда их жизнь была сплошным обманом.

— Тебя не было там, Темный Конь, когда Зеленый Дракон получил удар. Вломиться в Легар в открытую, ничего предварительно не разузнав, — это просто безрассудство. Вполне возможно, что еще не все новости дошли до Талака.

— Тебе надо было попросить Меликарда дать тебе имена его шпионов. Мы бы расспросили их и все бы узнали.

— Уверен, что это королю бы не понравилось. Ну теперь, мне кажется, лучше ничем не отличаться от обычной лошади. Нам совсем ни к чему привлекать к себе внимание. Вполне возможно, что волки-рейдеры, если уж они в Легаре, имеют своих шпионов и в Зуу.

Призрачный скакун фыркнул, повернул голову и принял более убедительный облик. Кейб несколько расслабился. Для создания, которое уже прожило не одну тысячу лет, бессмертный был временами слишком нетерпелив. Сегодня вечером он был даже беспокойнее обычного. Волшебник был уверен, что такое тревожное состояние Темного Коня опять связано с Сумраком. За последние несколько лет Темный Конь мало что сделал, он в основном был занят тем, что искал следы нестареющего волшебника.

В будущем им надо будет как-нибудь поговорить об этом. Мертв ли Сумрак или нет, но Темный Конь не может тратить вечность на бесконечные думы об этом. Его надо заставить увидеть, что есть другие дела и друзья, которые ждут его.

— Ну вот и город, — прошептал Темный Конь.

К несчастью, то, что для него было шепотом, больше напоминало крик.

— Вижу, — быстро отозвался Кейб. — Нам надо быть вдвойне осторожными. Мы в любой момент можем наткнуться на рейдеров.

Пока все шло по плану. Демон-скакун кивнул и вернулся к своей роли верной лошади.

Какой-нибудь путешественник, несущий хороший факел, увидел бы теперь в этих двоих только уставшего всадника и огромного иссиня-черного жеребца. Темный Конь сжался до более приемлемых размеров, но все равно остался слишком крупным для любой породы. Кейб был одет в простой серый костюм, состоящий из брюк, суконной рубахи, высоких кожаных сапог и вышеупомянутого дорожного плаща. И, хотя его костюм и был несколько старомоден, все же он выглядел непримечательно. Так одевались люди в городе-государстве Мито Пика, который был разрушен войсками Дракона-Императора за то, что они, сами не ведая об этом, скрывали молодого Кейба Бедлама. Многие, пережившие эту трагедию, превратились с тех пор в бродяг, их можно было встретить даже сейчас, почти двадцать лет спустя. Следовательно, волшебник будет выглядеть, как один из переживших эту трагедию в молодости и теперь повзрослевших. Большинство людей, особенно люди из Зуу, относились с уважением к таким одиноким бродягам.

Кейб никогда не бывал в приземистом, расползающемся во все стороны городе Зуу, возможно, как он признался сам себе, из-за того, что чувствовал себя немного виноватым перед ним. Во время короткой войны, развязанной Королями-Драконами, искавшими его, один из свободомыслящих народов Зуу послал отряд своих всем известных боевых всадников на помощь Пенаклесу. Молодой волшебник живо припомнил группу огромных всадников, одетых в кожу. Вспомнил, как они хотели прорваться к нему на помощь, когда летающие дрейки пикировали и нападали на Кейба и Гвен. Он особенно запомнил их командира, покрытого шрамами мужчину по имени Блейн, второго или третьего сына короля, правящего в Зуу в то время.

Блейн погиб, защищая Пенаклес, но перед этим он убил герцога Кирга, командира дрейков и брата Тома. Было неудивительно, что Талак и Зуу находятся в прекрасных отношениях друг с другом, хотя это и не мешало им иметь на противоположной стороне своих шпионов.

Брат Блейна, некто по имени Ланит XII, был ныне королем в Зуу, но Кейб не собирался представляться ему. Если все пойдет по плану, то он должен будет покинуть город еще до наступления утра. Это означало, что на сон времени будет мало, а то и вовсе не останется, но для волшебника с его способностями одна бессонная ночь ничего не значила. За последние несколько лет можно насчитать всего несколько дней, когда он действительно наслаждался полноценным сном. Но, по правде говоря, Кейб не так страдал от недостатка сна, как от недостатка мира и покоя.

Он осторожно похлопал Темного Коня по боку — надо было торопиться. В эту ночь мира и покоя не будет, как, вероятно, и в следующую.

Зуу лежал в долине. Вокруг него на несколько миль раскинулись пастбища. Потому-то кочевники, основавшие этот город, и выбрали это место. Лошади были и оставались главной ценностью для любого жителя Зуу. Купцы со всего континента съезжались сюда за лучшими представителями пород.