Берг бросил взгляд на сумку, потом глянул на Хоснера:

– Господи. Да как же ты?..

– Просто случайно в голову пришло. Ничего больше.

Он опустился на колени рядом с Капланом. Тот был сонным, вероятно, из-за действия лекарств, и, похоже, даже не проснулся во время шумной перепалки.

– Все будет нормально, Моше. Хочешь, мы тебя перенесем? Каплан покачал головой.

– Я уже видел это раньше, – слабым голосом произнес он. – Иди проверь укрепления. Обеспечь хорошую оборону.

– На какую еще оборону мы можем здесь рассчитывать, Моше?

– Ни на какую другую.

* * *

Едва Хоснер и Добкин отошли на несколько шагов, как донесшийся из хижины крик пронзил тихую ночь. Если первый выстрел Брина мобилизовал их на борьбу, подумал Хоснер, то пытки, примененные к арабу, означают неизбежный отказ от капитуляции. На лучшее обращение они и сами теперь не могут надеяться. Пути назад нет.

Они шли по той стороне холма, что была обращена к реке. Примерно через каждые пятьдесят метров мужчины и женщины стояли или сидели парами или поодиночке и смотрели на Евфрат.

Как отметил Хоснер, почти все они относились к младшему вспомогательному персоналу. Секретари и переводчики. Молодые парни и женщины, как в любой важной дипломатической миссии. Они надеялись попасть в Нью-Йорк. Некоторым, может быть, еще удастся.

Хоснер сказал Добкину, что следовало предусмотреть и дежурство десяти делегатов вместе с остальными.

– Тогда у них осталось бы меньше времени для совещаний, – добавил он.

Добкин улыбнулся.

Макклюра и Ричардсона они нашли сидящими на песчаном взгорке. Хоснер подошел к американцам:

– Не повезло вам обоим.

Макклюр медленно поднял на него глаза:

– Да. Я мог бы провести отпуск с женой и родственниками. Так что это не худший вариант.

Ричардсон встал:

– Какая складывается ситуация?

– Неважная, – ответил Хоснер. Он коротко ввел их в курс дела, потом спросил: – Не хотите ли вы оба уйти под белым флагом? Вы в форме американского военнослужащего, полковник. И у вас, мистер Макклюр, есть удостоверение служащего американского государственного департамента. Я уверен, ничего плохого они вам не сделают. Сейчас палестинцы стараются не конфликтовать с вашим правительством.

Макклюр покачал головой:

– Забавное совпадение. Брата моего деда убили при Аламо. Мне всегда было интересно, что он пережил во время осады. Вы понимаете? Отвергать предложения о сдаче. Видеть, как мексиканцы лезут на стены. Та еще, должно быть, заварушка.

Добкин достаточно хорошо знал английский, чтобы все понять:

– Надо полагать, таков ваш ответ?

Хоснер засмеялся:

– Вы странный человек, мистер Макклюр. Но вольны остаться. Кстати, на этой стороне холма только у вас есть оружие.

– Что-то в этом роде я и предполагал.

– Хорошо, – сказал Хоснер. – Если кто-нибудь завопит на этой стороне, мчитесь туда и сделайте несколько выстрелов, пока я не пришлю автоматчиков с восточного склона.

– Будет сделано.

Хоснер решил, что на Макклюра можно положиться.

– Вообще-то я не думаю, что они попытаются подобраться с этой стороны.

– Вероятно, нет. – Макклюр глянул на небо, потом на Хоснера. – Вам стоит заняться организацией обороны, пока луна не зашла.

– Знаю, – ответил Хоснер. – И спасибо, мистер Макклюр. – Он повернулся к Ричардсону: – И вам тоже, полковник.

– Зовите меня Том, – сказал Ричардсон, к удивлению Хоснера и Добкина переходя на иврит. – Послушайте, я на вашей стороне, но надо попытаться вести переговоры.

Добкин придвинулся к Ричардсону и ответил ему тоже на иврите:

– О чем договариваться? Мы находились в составе мирной делегации, а половина наших людей мертва. О чем вы предлагаете вести переговоры?

Ричардсон не ответил.

Хоснер снова заговорил:

– Мы примем это к сведению, полковник. Спасибо.

Макклюр, казалось, не заметил, что вокруг говорили на языке, которого он не понимает. Хоснер почувствовал, что между двумя американцами нарастает напряжение. Что-то здесь было не так.

12

Хоснер и Добкин продолжили обход. Площадка представляла собой почти безупречный овал или, по словам Добкина, походила размером и формой на ипподром. Это заставило Хоснера согласиться с генералом в том, что она, вероятно, создана искусственно. Вершина насыпи или холма казалась довольно ровной, что являлось еще одним свидетельством наличия какого-то строения под ним. Плоская поверхность вершины была деформирована лишь нанесенными ветром песчаными дюнами и лощинами, вымытыми потоками воды. Встречались места, где над песчаной поверхностью выступал вдруг круглый бугорок. Добкин объяснил, что скорее всего здесь находились сторожевые башни, возвышавшиеся над крепостью. Добкин расставил мужчин и женщин на каждой из них.

Они насчитали тридцать человек, которые как-то сами, без дополнительных указаний нашли подходящие позиции. Большинство из них сделало это интуитивно. Сразу после крушения Добкин распределил по постам лишь нескольких.

Хоснер молча стоял, пока Добкин изучал будущее поле боя, зоны обстрела, возможности скрытного подхода и прочие премудрости. Генерал сдвинул и подправил линию обороны, чтобы лучше использовать преимущества местности. Отдал приказ начинать стаскивать в кучи кирпичи и комья земли для строительства брустверов и рыть окопы и траншеи там, где можно было углубиться в песчаную почву. Интересно, подумал Хоснер, зачем это нужно, если у людей практически нет огнестрельного оружия?

Берг отдал Добкину свой «кольт» сорок пятого калибра, а тот, в свою очередь, вручил его одному из стюардов, Абелю Геллеру, которому была доверена стратегическая позиция. Хоснер протянул свой «смит-и-вессон» молодой стенографистке Руфи Мендель:

– Вы знаете, как им пользоваться?

Она посмотрела на пистолет в своей маленькой руке:

– Я служила в армии.

Хоснер насчитал три пистолета малого калибра плюс шесть пистолетов «смит-и-вессон» своих людей. С его собственным получилось десять. Кроме того, были Иешуа Рубин с автоматом «узи», Брин с «М-14» и еще трое из службы безопасности – Яффе, Маркус и Альперн – с тремя автоматами «АК-47». Автоматчиков расставили так, чтобы охватить перекрестным огнем весь восточный склон. Люди здесь стояли в среднем через каждые тридцать метров. Не самый лучший вариант, но и не безнадежно.

Генерал нашел стюарда Якоби и попросил придумать способ доставить кофе на линию обороны. Хоснер и Добкин остановились на позиции Брина. Молоденькая девушка в ярко-голубом комбинезоне спала, откинувшись на земляную насыпь рядом с Брином.