— Ах да! Допуск! Знать только то, что положено! А вам сообщили, что некоторые из членов нашего клуба — высокопоставленные и влиятельные лица, имеющие вес в обществе и правительстве?
Харри помотал головой:
— Это мне тоже не полагается знать.
— Ну ладно, а мне вот кажется, что вам необходимо это знать. Именно потому вы здесь и оказались, знали об этом или нет. Факты таковы, что члены нашего клуба обладают значительной властью — политической, финансовой, военной. Вам известно, что один из наших членов — заместитель министра обороны, а другой — влиятельный советник президента по проблемам национальной безопасности? Известно вам это?
Харри снова помотал головой.
— Нам не нравится, когда какое-то государственное учреждение ведет незаконную слежку за нашей деятельностью, всегда совершенно законной. Мы охотимся, ловим рыбу, выпиваем и обсуждаем сложившуюся в мире ситуацию. Сама конституция охраняет наше право на собрания, свободу слова и частную жизнь. Правильно?
Харри кивнул.
— Кто-то в вашей конторе вышел за рамки своих полномочий, и этого человека заставят ответить за свои действия.
Харри еще раз кивнул. Он верил Мэдоксу. Ведь не в первый раз кто-то из его боссов сошел с резьбы и приказал следить за какой-нибудь группой или человеком, ни в чем не виноватым. Но с другой стороны, слежка именно для того и ведется, чтобы подтвердить или опровергнуть подозрения в незаконной деятельности.
— Видимо, он сошел с резьбы, — сказал Харри.
— Ну, это понятно. А вы попали между двух жерновов.
— Точно.
— Вы не агент ФБР?
— Нет.
— Или вы офицер ЦРУ?
— Да нет же, черт побери!
— Тогда кто вы? Агент, работающий по отдельному контракту?
— Ага. Полицейский из УП Нью-Йорка, в отставке. Работаю на ФБР.
— Низкий уровень допуска? — предположил Мэдокс.
— Ну… да.
— Я сделаю все, чтобы вас не наказывали.
— Ага. И спасибо за электрошок.
— Не понимаю, о чем вы толкуете. — Мистер Мэдокс посмотрел на часы. — Я ожидаю гостей. — И уставился на Харри: — Вы знали об этом?
— Нет.
— Вы чисто случайно оказались здесь именно сегодня?
Харри не ответил.
— Отвечайте же, мистер Маллер! У меня еще полно дел нынче утром.
— Э-э… Ну, мне сказали, что, если я кого увижу…
— Вам велели отслеживать прибывающих гостей, фотографировать, записывать номера машин, отмечать время прибытия и так далее?
— Да.
— Откуда люди, на которых вы работаете, узнали, что у нас сегодня намечается встреча?
— Понятия не имею.
— А зачем вы сфотографировали телефонный столб?
— Я просто… увидел его.
— Когда вы сюда забрались?
— Прошлой ночью.
— С вами еще кто-то есть?
— Нет.
— Как вы сюда добрались?
— Приехал на своем внедорожнике.
— Это ключи от него?
— Да.
— И где он, ваш внедорожник?
— На трассе к югу отсюда.
— Возле того места, где вы проникли на нашу территорию?
— Ага.
— Вы должны доложить о своей работе по телефону?
Такого приказа не было, но Харри ответил:
— Да.
— Когда?
— Когда покину вашу территорию.
— Понятно. — Мэдокс взял мобильник Харри и включил. — Вам, как я вижу, поступило сообщение. — И добавил: — На случай если вас заинтересует, почему тут так отлично работает сотовая связь, сообщаю, что у меня имеется собственная ретрансляционная вышка. — Он махнул в сторону окна. — Теперь вы знаете, для чего нужна эта башня, и можете наклеить на свою фотографию соответствующий ярлычок. Можете также отметить, что у нас есть шифрующее устройство, так что никто не перехватит и не прослушает мои разговоры. Не правда ли, хорошо быть богатым?
— Не знаю, не пробовал.
— Какой у вас код приема речевых сообщений?
Харри сообщил ему код, и Мэдокс, включив режим голосовых сообщений, набрал нужную комбинацию и нажал громкую связь.
Раздался голос Лори:
«Привет, милый! Получила твое сообщение. Я спала. Поеду сегодня по магазинам с твоей сестрой и Анной. Позвони мне попозже. Я беру с собой мобильник. О'кей? Дай мне знать, если останешься там ночевать. Я тебя люблю и скучаю. Берегись этих правых недоумков. Они любят таскаться с пистолетами. Будь осторожен!»
— Голос у нее замечательный, — прокомментировал услышанное Мэдокс. — И звучит все здорово. За исключением того места про правых недоумков и пистолеты. Она, как видно, полагает, что вы останетесь здесь на ночь. Что ж, может, она и права. — Он отключил питание мобильника. — Полагаю, вам известно, что эти аппараты посылают сигнал, который можно отследить.
— Да. Это моя работа.
— Правильно. Поразительная технология! Я могу в любое время позвонить своим детям, в любое место. Они, конечно, никогда не отвечают, но потом перезванивают, после пяти посланных им сообщений. Или когда им что-то нужно.
Харри выдавил улыбку.
— Итак, — продолжил мистер Мэдокс, — кажется, вы и в самом деле тот, за кого себя выдаете. Если по-честному, мистер Маллер, я думал, что вы можете оказаться агентом какой-нибудь иностранной державы.
— Что?!
— Нет, я вовсе не параноик. Члены этого клуба имеют множество врагов по всему миру. Врагов соответствующего ранга и калибра. Мы все тут патриоты, мистер Маллер, и создали немало проблем врагам Америки во всем мире.
— Это же хорошо!
— Я не сомневался, что вы с этим согласитесь. Следовательно, если воспользоваться старинной арабской поговоркой, враг моего врага — мой друг.
— Точно.
— Иногда, однако, враг моего врага является и моим врагом. Не потому что он этого хочет — просто у нас разные мнения насчет того, как поступать с нашим общим врагом. Но обсуждение этого вопроса придется отложить до других времен.
— Ага. Я к вам заеду на следующей неделе.
Бэйн Мэдокс встал и посмотрел на часы:
— Раз уж вы и ваше агентство так заинтересовались этим клубом, я сделаю следующее: разрешу вам, человеку постороннему, присутствовать на заседании нашего исполнительного совета, которое состоится сегодня ближе к вечеру, после ленча в честь прибывающих членов клуба. Как вам нравится идея присоединиться к нам?
— Я… нет, не стоит… Наверное, мне лучше…