— Кто остановит?
— Охрана. Там у них караулка и ворота. А вся территория огорожена.
— О'кей. Спасибо, Руди.
— Вам зачем туда понадобилось?
— Нам вызов поступил, на ремонт холодильника. У них там проблемы возникли с приготовлением льда.
— Да? Они знают о вашем приезде?
— Конечно, знают. Они же не могут готовить коктейли, пока мы этот их аппарат не починим.
— И они вам не объяснили, как проехать?
— Объяснили, я записал, только моя собака эти записи сжевала. Ладно, спасибо…
— Эй, а совет хотите?
— Конечно.
— Я вас предупредил, только вы ничего от меня не слышали.
— О'кей.
— Требуйте оплату вперед. Богачи все такие. Вечно тянут с оплатой, а как жить рабочему человеку?
— Спасибо за предупреждение.
Мы вышли наружу, и я сказал Кейт:
— Теперь мы как под увеличительным стеклом, верно?
— Я тоже начинаю так думать.
Мы сели в машину, развернулись и поехали обратно по шоссе пятьдесят шесть, снова въехали в парк и принялись высматривать поворот на Старк-роуд.
Я обнаружил его и свернул. Дорога была узкая, больше похожая на тоннель среди деревьев.
— Хочешь чипсов?
— Нет, спасибо. Только не мусори здесь.
Я уже так проголодался, что был готов съесть хоть медведя, но ограничился чипсами, которые оказались и впрямь закаменевшими. И бросил целлофановый пакет на заднее сиденье — это был мой вклад в охрану окружающей среды.
Мы оказались совсем близко от клуба «Кастер-Хилл», а по словам Уолша, наземные и воздушные поиски уже должны быть в самом разгаре, но я не слышал ни рокота вертолетов, ни рева самолетов и что-то не заметил по дороге никаких полицейских автомобилей. Это был скверный знак. Или, наоборот, очень хороший.
Кейт проверила свой мобильник:
— Кто-то вышел на связь. Мне пришло сообщение.
Она начала нажимать на кнопки, но я ее остановил:
— Мы вне доступа. Никаких сообщений не принимаем, никаких звонков.
— А если они нашли Харри?
— Все равно; ничего не хочу знать. Мы едем с визитом к Бэйну Мэдоксу.
Она сунула мобильник обратно в карман, но тут завякал ее пейджер, а минуту спустя — и мой тоже.
Мы ехали дальше, следуя указаниям Руди, и минут через двадцать свернули на Маккуэн-Понд-роуд, узкую, но с хорошим покрытием.
Впереди появился огромный щит, укрепленный прямо над дорогой на двух десятифутовых столбах с прожекторами освещения. На щите значилось: «Частная собственность. Въезд запрещен. Остановитесь у ворот или вернитесь назад».
Мы проехали под этот знак, и впереди завиднелась прогалина, на которой за запертыми стальными воротами стоял рубленый деревенский дом.
Из дома вышли двое в камуфляже, так словно знали о нашем приближении задолго до того, как мы подъехали к воротам, и я сказал Кейт:
— Детекторы движения или звука. Может, еще и телекамеры наружного наблюдения.
— Не говоря уж об этих парнях, вооруженных пистолетами. А один еще и изучает нас в бинокль.
— Господи, как же я ненавижу частных охранников! Только дай им пистолет и хоть какую-то власть, и они…
— Там знак висит о снижении скорости до пяти миль.
Я снизил скорость и подъехал к закрытым воротам. За десять футов до них находился «лежачий полицейский» и еще один знак: «Остановитесь здесь». Я остановился.
Ворота, оказавшиеся с электроприводом, отъехали на пару футов в сторону, и один из парней подошел к нашей машине. Я опустил боковое стекло и спросил:
— Чем могу вам помочь?
Парню было за тридцать, он был в военном камуфляже — шляпа, сапоги. Пистолет на поясе. На лице выражение, намекающее, что он чертовски строг и, возможно, опасен, если его спровоцировать. Для полноты картины не хватало только темных очков и свастики. Я сказал:
— Я федеральный агент Джон Кори, а это — федеральный агент Кейт Мэйфилд. Мы хотели бы поговорить с мистером Бэйном Мэдоксом.
Он переменился в лице и вежливо осведомился:
— Он вас ожидает?
— Если бы он нас ожидал, вас бы поставили об этом в известность, не так ли?
— Я… можно попросить ваши документы?
Мне очень хотелось сперва показать ему свой «глок», чтобы знал: он тут не единственный вооружен, — но я решил хорошо себя вести и протянул удостоверение. Кейт последовала моему примеру.
Он изучил обе верительные грамоты и либо поверил в их реальность, либо сделал вид, что большой специалист по удостоверениям.
Я прервал процесс внимательного изучения:
— Документы верните.
Он помедлил, потом протянул их нам.
— Мы приехали к мистеру Мэдоксу по делу, — повторил я, — официальному.
— В чем заключается ваше дело?
— А разве мистер Мэдокс — это вы?
— Нет, но…
— Слушай, парень, у тебя есть примерно десять секунд, чтобы прийти к гениальному заключению. Давай звони начальству, если требуется, а потом открывай эти гребаные ворота.
Он, кажется, разозлился, но продолжал сохранять спокойствие. Только произнес:
— Подождите.
Прошел обратно к воротам, просочился сквозь открытую щель и заговорил со своим напарником. Потом оба исчезли в рубленой караулке.
— И почему тебе непременно нужно всегда начинать с конфронтации? — нахмурилась Кейт.
— Конфронтация начнется, когда я достану пистолет. А аргументы пойдут, когда нажму на спусковой крючок.
— Федеральным агентам велено всегда быть вежливыми.
— Я пропустил все занятия по вежливости.
— А что, если они нас не пропустят? Они же могут не пустить нас на частную территорию без ордера на обыск?
— Где такое сказано?
— Вообще-то в конституции.
— Ставлю десятку, что пропустят.
— Заметано.
Неофашист вернулся к нашей машине:
— Прошу вас проехать внутрь и припарковаться вон там, справа. Сейчас подъедет джип, и вас отвезут к дому.
— А почему я не могу доехать на своей машине?
— Это для вашей же безопасности, сэр. И этого требует наша страховка.
— Что ж, нам совсем не хочется ругаться с вашей страховой компанией. Эй, а медведи у вас на территории есть?
— Да, сэр. Прошу вас проехать в ворота и оставаться в машине, пока не приедет джип.